– Хорошо. – Квингли встал со стула и пристально посмотрел мне в глаза. – Если все обстоит именно так, как вы говорите, то я посоветовал бы заглянуть к официальному королевскому резиденту – им является, как вы знаете, сэр Теодор Мэй. Надо попросить его обратиться от вашего имени к местным властям с просьбой разрешить вам остаться в Мемеле на время ремонта корабля. Но, уверяю вас, пруссаки на это не пойдут. Впрочем, сэр Теодор, насколько я знаю, будет не раньше вечера – у него на данный момент назначена встреча с местными властями. Самим же вам лучше к ним не соваться – сделаете только хуже.

– Да я понял уже… Даже начальник порта с нами говорил так, словно он разговаривал с нищими попрошайками, которые просят пенни на улицах Лондона. Мол, меня не интересует, англичане вы или там французы. А потому либо уходите побыстрее, либо устраивайте все ваши дела сами. Ладно, вечером так вечером. Только скажите мне, сэр, есть ли в этом забытом Богом городишке хотя бы одна нормальная ресторация?

Квингли покачал головой.

– Рядом с гаванью есть лишь матросские пивные, куда приличному человеку заходить небезопасно. Сходите-ка вы лучше в «Цум Оксен» на Марктштрассе – у них весьма неплохо готовят прусские тефтели из настоящей телятины под сливочно-каперсным соусом. Либо в «Адлер», на той же улице – там можно отведать хорошую вареную говядину с подливой. Все эти блюда, увы, плебейские. Только ведь местных жителей изысканная парижская кухня не интересует – это в Кёнигсберге можно нормальные рестораны найти… Впрочем, здесь все равно готовят вкуснее, чем в нашей старой доброй Англии. – Сэр Джонатан тяжко вздохнул…

Я вышел на улицу. Сэр Джонатан жил по ту сторону речки Данге, в небольшом районе, застроенном виллами богатых купцов. Здесь же, на соседней улице, располагалась и вилла, принадлежащая Мэю. Я слышал, что этот город служил перевалочным пунктом, откуда в Англию ежегодно уходили сотни кораблей с древесиной для строительства на королевских верфях военных кораблей. Местные купцы получали от этой торговли хороший доход, и они не были настроены враждебно к Англии. И потому я рассчитывал на то, что мы все же получим возможность хотя бы наспех залатать пробоины на «Бланш» и снова выйти в море.

Я бы точно заблудился в этом городе, если бы не мичман Альфред Джонсон, приходившийся мне дальним родственником. Джонсон уже успел побывать в Мемеле на борту «Бланш» и считал его одним из лучших портов на Балтике. Кроме того, этот город запомнился ему еще и тем, что здесь с фрегата сбежал какой-то ирландец из наших колоний в Северной Америке, по фамилии то ли Керримэн, то ли Кэндимэн. Это уже не столь важно, хотя, конечно, очень жаль, что этого ирландца-колониала так и не удалось поймать.

Впрочем, все это произошло еще задолго до меня. Ведь лишь в начале этого года капитана Чарльза Сойера сняли с «Бланш» после того, как разговоры о процветающей на «Бланш» содомии стали достоянием слишком многих. Впрочем, официально его, равно как и прочих виновников этого непотребства, лишь слегка пожурили и перевели на другие корабли, а меня назначили на его место.

– Ну что, Алфи, – улыбнулся я Джонсону. – Сходим, перекусим? Тебе куда хочется заглянуть – в «Ок-сен» или в «Адлер»?

– Сэр, если можно, то давайте зайдем в «Адлер»! Там хоть честный кусок говядины дадут, а не эти проклятые каперсы…

Мы направились к Карлову мосту через Данге. Перед нами открылась панорама городка. Он был больше похож на село-переростка. Там, где Данге впадала в Куршский залив, находились живописные развалины замка Тевтонского ордена. Чуть выше – Новый рынок, от которого наверх, параллельно Данге, как оказалось, и уходила Марктштрассе. На «Адлере» даже не было вывески с названием – лишь металлическое изображение прусского орла37.

Снаружи здание выглядело весьма внушительно и сурово, но внутри все оказалось вполне уютным и удобным для посетителей – небольшие столики со скатертями, деревянные панели на стенах, дубовый пол… Нам сразу же принесли в пузатых кружках свежесваренное пиво. Конечно, это не английский эль, но пить можно. Я заказал говядину на двоих, и слуга, принявший заказ, почтительно поклонившись нам, удалился.

Альфред рассеянно стал разглядывать посетителей заведения. Неожиданно он встрепенулся и показал мне рукой на столик, за которым трапезничали трое мужчин.

– Не знаю, кто сидит рядом с ним, но, сэр, помните, я вам рассказывал про колониала Керригана, который бежал с «Бланш» в этом самом городе, еще до того, как вас назначили командиром на наш корабль? Его тогда так и не нашли, хоть и искали по всей округе. Бьюсь об заклад, что это он и есть!

Я посмотрел – за столиком сидели трое. Двое из них, один высокий, другой пониже, были крепко сложены и чем-то смахивали на ирландцев. Третий сидел к нам спиной и внешне ничем не выделялся. Но мне показалось, что я его где-то уже видел.

Алфи пояснил:

– Это не тот, что рыжий, а другой – светловолосый. Сэр, позволите, я пойду и арестую его?

– Нет, Алфи, подожди. Не забывай, что мы не в Англии, а в Пруссии. И заниматься самоуправством не стоит – на нас сейчас и без того здесь смотрят косо.

Присмотревшись к этой троице, я понял, что и в самом деле действовать надо весьма осмотрительно. Третьим оказался не кто иной, как мой старый знакомый Чарльз Джон Кэри, 9-й виконт Фолклендский. А про него я знал лишь то, что он выполняет разные скользкие поручения для секретных служб Его Величества.

– Ты уверен, что это именно Керриган?

– Более чем, сэр.

– Оставайся на месте и не вздумай что-либо делать, пока я тебя не позову. Ты все понял?

– Да, сэр!

Я подошел к столику, за которым восседал Кэри. Он посмотрел на меня и расплылся в улыбке, которую легко было принять за радушную, если бы я не знал виконта.

– Грэм, старый приятель! Рад вас видеть. Не хотите ли разделить с нами трапезу?

– Да я ненадолго. Я, видите ли, здесь со своим младшим офицером.

– Как ваш отец, первый баронет Хэмонд? – эти слова Кэри произнес с плохо скрываемой насмешкой. Ведь баронет – это, как правило, купленный титул, хотя иногда его величество его присваивает за особые заслуги. Чаще же соискатель этого титула, имеющий доход свыше тысячи фунтов, выплачивает королевской казне сумму, равную трехлетней плате 30 солдатам по 8 пенсов в день. Именно так и было с моим отцом, капитаном Эндрю Хэмондом. Но в любом случае старая титулованная аристократия смотрит на «новичков»-баронетов свысока, а если баронет еще и первый в своей линии…

– Он чувствует себя неплохо, спасибо. А как вы здесь оказались? Не ожидал увидеть старого знакомого в этой забытой Богом дыре.

– Ну уж и дыре. Мемель – один из самых важных для нас портов Европы. Если мы перестанем получать доски и дерево из здешних лесов… Ведь Архангельск для нас закрыт, и похоже надолго.

– Тем не менее населения здесь маловато, а хорошего ресторана днем с огнем не найдешь.