Но помимо удовлетворения запросов сладкоежек у Алексея имелся обширный список разновидностей хлеба для гурманов, который он выпекал каждую ночь в самые поздние часы. Он начинал в десять часов вечера и работал до открытия магазина в половине шестого утра. После этого он шел отдыхать, и в булочной его сменял сын. Она знала, что именно сейчас, когда она готовила для себя «блюдо дня», Алексей в поте лица трудится внизу.

Мэгги положила хлеб на стойку и, не поворачиваясь, протянула руку к деревянному блоку с ножами. Нащупала рукоятку хлебного ножа, но сразу заметила непорядок: в блоке недоставало разделочного ножа.

Но ведь она никогда не забывала класть все вещи на свои места. Она осмотрела стойку и окружающее ее пространство. Ножа не было. Заглянула в раковину и посудомоечную машину, но не отыскала пропажу и там. Страх охватил все ее существо. Это чувство возникло в подсознании, как только она обнаружила отсутствие ножа, но теперь выдвинулось на первый план и стало особенно ощутимым. Нож мог быть сейчас у кого-то другого. У кого-то, кто притаился в тени с самыми черными, зловещими намерениями. Ее дыхание стало частым и неровным, а голова пошла кругом от множества возможных вариантов и сценариев.

Откуда-то со стороны спальни послышался глухой стук. Неужели в квартиру кто-то проник? Мэгги постаралась отбросить все страхи. Она не собиралась позволить напугать себя пропавшему ножу или шуму, у которого могло быть совершенно естественное объяснение. Старый дом часто поскрипывал сам собой, или Алексей стучал чем-то внизу.

Мэгги протянула руку за спину и достала компактный пистолет системы «Глок-19». Шериф сам настоял на том, чтобы дочь имела при себе оружие, и в создавшихся обстоятельствах она предпочла держать пистолет не сзади, за поясом, а в руке.

Послышался еще один стук, но на этот раз она не поняла, откуда он исходил. Что-то вызывало этот шум, и он не был следствием ее разыгравшегося воображения. Она нуждалась в помощи. Если это шумит Акерман, она одна не сможет ему противостоять. Мэгги наслушалась жутких историй. Говорили, что он призрак и его невозможно убить. Ходили слухи о якобы заключенной им сделке с самим дьяволом. Она понимала, что нельзя верить досужей болтовне, но вот только до сих пор никто не смог его остановить, а потому в россказнях о том, на что способен этот серийный убийца, могла быть доля правды.

Она подумала об Алексее, работавшем внизу. Им будет лучше держаться вместе, обеспечив численное превосходство. Ей нужно спуститься к нему и продержаться до приезда Эндрю и Маркуса. Наверняка они уже недалеко. Не отрывая глаз от двери спальни, она метнулась из кухни через гостиную, напрягая все мышцы. Не заметила никакого движения, но ощутила чье-то присутствие.

Мэгги подошла к входной двери своей квартиры. Боясь разбудить неведомых спящих чудовищ, она старалась двигаться бесшумно. И все же чем тише она ступала, тем громче казался каждый звук. Даже собственные шаги отдавались громом в ее обостренном сейчас восприятии.

Она открыла дверь и осмотрела холл. Все чисто. Оглянулась в сторону спальни — по-прежнему никакого движения. Она вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

Быть может, все это лишь игра ее воображения. Но как бы то ни было, лучше подумать о безопасности, чем потом пожалеть, что не сделала этого.

Коридор был почти полностью погружен в темноту, но она постаралась мыслить рационально. Коридор ничуть не изменился, изменилось ее восприятие. Но это был тот же самый плохо освещенный коридор, по которому она проходила всегда.

Мэгги направилась к лестнице, держась поближе к стене. Сжимала пистолет обеими руками и действовала профессионально. Постоянно оглядываясь назад, чтобы защититься от возможного нападения со спины, прошла вперед и спустилась на лестничную площадку первого этажа. Дверь напротив нее вела к выходу из магазина. Справа располагался вход в пекарню. Она быстро оглядела лестницу. Ее по-прежнему никто не преследовал, и она вошла в дверь пекарни.

Главное освещение в помещении кафе было выключено, как всегда в такое время, но там, где творилась магия, горел яркий свет. Этот свет наполнил ее теплотой, как солнце в ясный летний день. Она будет чувствовать себя в гораздо большей безопасности просто потому, что не останется в одиночестве. Вспоминая уроки, преподанные отцом, она держала пистолет наизготовку, не теряя бдительности. Миновала погруженную сейчас во мрак зону, отведенную для покупателей, и направилась к задней части дома.

Мэгги вошла туда и огляделась, но не увидела хозяина, которого ожидала застать именно здесь. Создавалось впечатление, что он уже поставил свои замечательные булочки в печь. Толстый слой муки покрывал его рабочий стол. Но где же сам Алексей?

Она заметила нечто странное и подошла поближе. От увиденного сердце у нее замерло. На покрывавшей столешницу муке виднелись капли крови.

Это человеческая кровь? Кровь Алексея?

Мэгги обошла стол, держа пистолет в вытянутых руках, ее палец лежал на спусковом крючке, готовый быстро положить конец любой возможной конфронтации. Продвигаясь вперед, она заметила уже целый алый ручеек, вытекавший из-за следующего стола. Обогнула второй стол и увидела тело своего друга, лежавшее на полу. Глубокие раны покрывали его, целые куски плоти были срезаны, обнажая кости и внутренние органы. Вынутый из живота кишечник лежал у него на правом плече.

Комок подкатил к горлу, и ее вырвало. Ей хотелось бежать, но она не могла отвести глаз от трупа Алексея и, словно загипнотизированная, продолжала в шоке смотреть на него. Ей доводилось и прежде смотреть на мертвые тела, но никогда прежде она не видела ничего подобного.

Голос из-за спины заставил Мэгги выйти из ступора.

— Любуешься моей работой? — спросил голос.

Мэгги резко развернулась и направила пистолет на мужчину, стоявшего позади нее. Он расположился за покрытым мукой столом.

— Ни с места! — скомандовала она.

Оставалось только гадать, как он сумел подобраться так близко, оставшись незамеченным. И вообще, откуда он вдруг взялся?

— Я отдал дань памяти одному из самых отвратительных убийц в истории — Джеку-потрошителю. Правда, позволил себе несколько творческих вольностей, но это и было не точным воссозданием преступления, а всего лишь данью уважения. Мой отец заставлял меня изучать деяния известных убийц во всех жутких подробностях. И меня всегда восхищал метод, таившийся за внешним сумасшествием Джека.

Мэгги стояла, готовая снести ему голову, если он хоть сдвинется с места. Она понимала, что он это знает, но пистолет в ее руках, казалось, нисколько его не волновал. Он казался спокойным и собранным — человеком, которого ничто в этом мире не тревожило. Он держал полотенце и, по всей видимости, только что закончил мыть руки. Мэгги видела, что он стер с лица почти всю кровь, но несколько не замеченных им пятен остались.

Акерман продолжал вытирать руки, ощупывая ее взглядом сверху вниз и обратно. Она почти осязала его взгляд, когда он медленно полз по ее телу.