И девушки взялись за работу — распарывали, примеряли, наметывали, шили не покладая рук. Благодаря их напряженным усилиям к семи часам платье было готово, и Миранда примерила его в комнате Риллы.

— Очень красиво… но ох, если бы только у меня еще была вуаль, — вздохнула Миранда. — Я всегда мечтала, что выйду замуж в прелестной белой вуали.

Несомненно, есть какие-то добрые феи, которые исполняют желания невест военного времени. Дверь открылась, и вошла миссис Блайт, держа в руках что-то пышное и прозрачное.

— Миранда, дорогая, — сказала она, — я хочу, чтобы ты завтра надела мою свадебную вуаль. Прошло двадцать четыре года с тех пор, как я была невестой в старых Зеленых Мезонинах… счастливейшей из всех невест, какие только были на земле… а говорят, что свадебная вуаль счастливой новобрачной приносит удачу.

— О, как вы добры, миссис Блайт, — сказала Миранда, и ее глаза наполнились слезами благодарности.

Вуаль примерили и собрали в красивые складки. Сюзан заглянула в комнату, чтобы полюбоваться и высказать одобрение, но задержаться дольше не решилась.

— Пирог уже в печке, — сказала она, — а я придерживаюсь тактики бдительного ожидания. Слышали новость этого вечера? Великий князь захватил Эрзерум[86]. Это горькая пилюля для турок. Жаль, что у меня нет возможности сказать императору, какую ошибку он совершил, когда отправил великого князя Николая в отставку[87].

И Сюзан удалилась вниз, в кухню, откуда вскоре послышался страшный глухой удар и пронзительный вопль. Все бросились в кухню — доктор, мисс Оливер, миссис Блайт, Рилла и Миранда в своей свадебной вуали. Сюзан, вытянув ноги, сидела на полу посреди кухни с ошеломленным и растерянным выражением лица, а Док, явно в своей хайдовской ипостаси, стоял на кухонном столе, выгнув спину, с горящими глазами и хвостом в три раза толще обычного.

— Сюзан, что случилось? — в тревоге воскликнула миссис Блайт. — Вы упали? Вы целы?

Сюзан с трудом поднялась на ноги.

— Кости у меня целы, хотя все тело растрясено. Не тревожьтесь. А насчет того, что случилось… Я попыталась пнуть этого окаянного кота обеими ногами сразу, и вот что вышло.

Все расхохотались. Доктор чуть не задохнулся от смеха.

— О Сюзан, Сюзан! — с трудом выговорил он. — До чего я дожил! Услышал ругательство из ваших уст.

— Мне жаль, — сказала искренне огорченная Сюзан, — что я употребила такое выражение в присутствии двух юных девушек. Но я сказала, что это окаянный кот, и он действительно окаянный. Он исчадье ада.

— Вы полагаете, Сюзан, что скоро он исчезнет с грохотом и запахом серы?

— В свое время он отправится туда, где ему самое место, и в этом вы можете быть уверены, — мрачно заверила Сюзан, направляясь к печи. — Боюсь, мой пирог весь сотрясся, когда я так грохнулась, и теперь окажется убитым, как подметка.

Но пирог отлично поднялся. Он получился именно таким, каким должен быть свадебный пирог, и Сюзан с удовольствием украсила его глазурью. На следующий день она и Рилла трудились всю первую половину дня, готовя деликатесы для свадебного пира, а как только Миранда позвонила и сообщила, что ее отец благополучно отбыл в город, все блюда были упакованы, сложены в большую плетеную корзину с крышкой и доставлены в дом Прайоров. Вскоре появился Джо в военной форме; с ним был его шафер, сержант Малькольм Крофорд. Присутствовало довольно много гостей, так как пришли все Мередиты, Блайты и не меньше десятка родственников Джо, включая его мать, миссис Милгрейв, которую называли — весьма оптимистично — «жена покойника Ангуса», чтобы не путать с другой леди, чей Ангус был жив. «Жена покойника Ангуса» смотрела на происходящее с довольно неодобрительной миной: ее не слишком радовал брачный союз с семьей, главой которой был Луна с Бакенбардами.

И вот таким образом Миранда Прайор вышла замуж за рядового Джозефа Милгрейва в первый день его последнего отпуска. Свадьба должна была оказаться романтичной, но не оказалась. Слишком много факторов препятствовало романтике, как вынуждена была признать даже Рилла. Во-первых, Миранда, несмотря на белое платье и вуаль, была такой невзрачной, заурядной, неинтересной маленькой невестой. Во-вторых, Джо заливался слезами на протяжении всей церемонии, чем непомерно раздражил Миранду. Впоследствии она рассказывала Рилле:

— Мне захотелось сказать ему прямо там: «Если ты так страдаешь из-за того, что женишься на мне, можешь этого не делать!» Но он плакал только потому, что все время думал о том, как скоро ему придется со мной расстаться.

В-третьих, у Джимса, который обычно так хорошо вел себя в присутствии посторонних, случился приступ робости, смешанной с упрямством, и он начал звать во весь голос свою «Виллу». Никто не унес его из комнаты, так как всем хотелось увидеть свадебную церемонию, так что Рилле, которая была подружкой невесты, пришлось взять его на руки и держать на всем протяжении венчания.

В-четвертых, у Сэра Уилфрида Лорье начались судороги. Он засел в углу комнаты, и все время, пока длился его припадок, издавал самые невероятные, пугающие звуки. Он начинал с нескольких сдавленных, конвульсивных хрипов, переходивших в страшное бульканье, и заканчивал придушенным воем. Никто не мог расслышать ни слова из того, что говорил мистер Мередит, если не считать обрывков отдельных фраз, которые можно было разобрать, когда Сэр Уилфрид делал паузу, чтобы глотнуть воздуха. На невесту не смотрел никто, кроме Сюзан, не отводившей зачарованного взгляда от лица Миранды, — все остальные смотрели на собаку. Миранда, которую сначала била нервная дрожь, забыла о церемонии в ту самую минуту, когда Сэр Уилфрид начал этот свой концерт. Она думала лишь о том, что ее дорогой песик умирает, а она не может к нему подойти. Потом она не могла припомнить ни единого слова из брачной церемонии.

Рилла, которая в первые минуты, несмотря на сидевшего у нее на руках Джимса, отчаянно старалась выглядеть восторженной и романтичной, как пристало подружке невесты, вскоре отказалась от этих бесплодных попыток и потратила все силы на то, чтобы побороть свое неуместное веселье. Она не осмеливалась взглянуть ни на кого из присутствующих, особенно на «жену покойника Ангуса», из опасения, что разразится совершенно не подобающим юной леди хохотом.