слишком Москва-река грязная. Надо в Строгино или в Серебряный Бор за ними ехать. Повезло, что увидела.

Агафья проверила снег перед окном – его давно не открывали. Ее прыгун явно не задерживался здесь. Что ж, она замерзла, а ломиться к русалке ночью без повода было бы странно. Она мысленно отметила дом, чтобы вернуться и проведать Ариэль и ее сожителя при необходимости. Пожалуй, хватит Хитровки на сегодня.

Такси подкатило через три минуты. У нее была вторая шальная идея, куда отправиться этой ночью.

– Мясницкая тринадцать?

Она кивнула.

– Какая вы кровожадная, девушка, – усмехнулся мужик за рулем. Шутник. Поставит ему один балл за остроумие и разговорчивость.

Ресторан-бар-клуб «Свежая кровь» открылся под занавес осени и стал громким столичным явлением в первые месяцы своего существования. Тут нередко появлялась богема, готовившуюся здесь «Кровавую Мэри» сразу полюбили фотографировать телки из запрещенной соцсети, а в первую ночь певец Колдун подрался с одним из посетителей из-за политики – все СМИ написали, впрочем, говорили, что это пиар-ход. Короче, с московских вампиров станется иронически заседать там среди ничего не подозревающих горожан.

– Холодно сегодня, – с надеждой протянул таксист.

– Ага.

– Вчера вот потеплее было, а сегодня холодно?

– …

– Сегодня на гололеде чуть каршеринг в меня не улетел. Напокупают прав, гоняют по городу черти как.

– Соблюдать ПДД важно. Вы тоже на дорогу смотрите.

– Я сам с Краснодара, у нас потеплее. Вообще, там фирма у меня строительная, таксую я так, для себя.

Ну за что? Хорошо, что до Мясницкой ехать пять минут.

– Ну, может, бесплатно тогда отвезете? – предложила Агафья.

– Да у меня каждая копейка на счету, – заныл мужик. – Дочу вон в школу скоро, на бизнес менты смотрят. Вам, если не сложно, поставьте пятерку в приложении потом.

– Только если молча поедем.

* * *

Охранник в костюме поморщился от ее пуховика и потрепанного внешнего вида и уже начал было поднимать руки, чтобы показать, что она не пройдет:

– Девушка…

– Следственный комитет, – и корочку ему.

Как поднял, так и опустил.

По обе стороны от входа в главный зал «Крови» были установлены два прозрачных холодильника, внутри которых висели туши мяса элитных сортов, подсвеченные красным. В зале царил полумрак, носились алые огни стробоскопов, играл диджей, у круговой барной стойки толпился и пританцовывал разряженный народ, туда-обратно сновали дивы в багровой помаде и на каблуках, а в нишах с диванами по периметру выпивали и закусывали гости побогаче и посерьезней.

Она пристроилась у освободившегося кусочка барной стойки, махнула бармену, заказала «Мэри» и начала изучать публику. Золотая молодежь, студенты Вышки и МГИМО. Сладкий мальчик в обтягивающих джинсах сладко клеит студенточку-первокурсницу со сладкой жопой. Тигрица, ночная охотница в красном платье с вырезом до пупка, ждет, когда ее угостят. Два молодящихся тусовщика «за зо» пытаются выглядеть своими среди молодых. Троица деловых мужчин из провинции не в своей тарелке: пришли отдохнуть, выглядят несуразно, но шмотки и часы дорогие. Толстый пьяный, танцующий, как в последний раз, парень неопределенного возраста в очках, девушки обходят его за три метра. Пять тонких как спичка, бледных брюнеток в сложносочиненных нарядах total black. Возможно, героиновые наркоманки, возможно, кураторки картинных галерей, часто не поймешь. Парочка любителей неформатных отношений. Фотограф светской хроники. Кто-то очень худой непонятного пола с татуированным лицом.

Перевела взгляд на ниши. Похожая картина. В одной богатые мужики клеят молодых баб и кладут им невзначай руки на коленки. Другая занавешена, у входа переминается охранник, какие-то ВИПы. В третьей очень худые мальчики и девочки в очках и с дорогими аксессуарами о чем-то томно разговаривают под мартини. В четвертой… В четвертой два вампира. Оба лысые, оба в черных водолазках, с заостренными ушами, ястребиными носами и поблескивающими в темноте клыками. Пальцы – длинные, ногти – заточенные, вино в бокалах – красное. Не напрасно приехала. Теперь главное – не спугнуть.

Она начала посматривать на них украдкой, чтобы и не показать, что видит, и проявить интерес и быть замеченной. На это ушло около десяти минут, за которые она отвергла две попытки познакомиться, пока наконец один из вампиров не поймал ее взгляд, потом второй, третий, а потом подозвал официантку и указал на нее.

– Гости за столиком приглашают вас выпить с ними, – сообщила фигуристая брюнетка с неодобрением разглядывая Агафью.

Она улыбаясь пошла к столу.

– Привет. Я Нина.

– Привет. Я Димитрий, а вот это Арман. Выпьешь? Я уже заказал тебе бокал красного, – плотоядно спросил тот, что выглядел помоложе.

Второй рассматривал ее с интересом.

– Ты вроде не похожа на легкодоступную девочку. А пришла к двоим мужикам за столик.

– Да вы тоже вроде не легкодоступные мальчики. А кто сказал, что вам что-то светит? Я просто не отказываюсь от новых знакомств. Я два бизнеса создала с случайными знакомыми из клубов.

– Два бизнеса, говоришь? – недоверчиво спросил Димитрий, окидывая взглядом ее прикид.

Старый засмеялся, обнажая клыки.

– Ты не смотри, тяжелый день выдался… Что обсуждаете, мальчики? Вы же сюда тоже не за девочками пришли, одни сидите? Или вы по мальчикам?

– Театр, – ответил Арман.

– В таком месте?

– А что такого? Я рассказывал, как был на постановке «Вакханок» Эврипида. В Электротеатре Станиславский. Постановщик Теодорос Терзопулос.

– Ты хоть слово поняла? – ухмыльнулся «молодой».

– Можете рассказать мне об этом. Все не обязаны все знать.

– Ладно. По сюжету бог Дионис хочет отомстить царю Пенфею, который не признает его божественной природы. Он сводит с ума знатных женщин города, и они становятся его поклонницами, вакханками. Пьют вино, – он обвел клуб рукой, – участвуют в оргиях. Пенфей клянется убить вакханок, но в результате проделок Диониса лишается головы от рук собственной матери.

– И какая мораль? – поинтересовалась Агафья.

– Надо смотреть. Основная мысль в том, что конфликт Диониса и Пенфея – это конфликт инстинкта и логики. Когда и то и другое не знает меры, человека ждут жестокие последствия.

Димитрий включился в разговор:

– Мало того, режиссер соединил российскую театральную традицию с традицией древнегреческой трагедии, зрелых актеров Электротеатра с актерами младшего поколения. Очень интересная постановка.

– И ты тоже театрал? По древним грекам угораешь?

– Я регулярно посещаю культурные мероприятия. Театр, выставки, балет, но больше всего люблю консерваторию. На прошлой неделе довелось слушать Мусоргского, «Ночь на лысой горе», в консерватории. Его-то знаешь? И что вино совсем не пьешь, не притронулась?

Агафье надоело играть комедию. Древнегреческую.

– Как хорошо, что в Москве такие культурные вампиры, – улыбнулась она. – Твой-то друг, поди, Мусоргского еще при жизни слушал?

Старый изменился в лице и сначала удивленно посмотрел на нее, а потом оскалился,