царских же чиновников. Рабовладельческая демократия отжила свой век и не могла больше поддерживать себя и сопротивляться переменам. Впрочем, монархи пока еще не вмешивались во внутреннюю политику регионов, оставляя ее на попечении местных властей, иногда вполне демократических. Всё, что требовали эллинистические цари — это лояльность, общественный порядок и поддержание благоприятных условий для коммерции.

Совсем скоро наступят иные времена, и греков, как людей второго сорта, будут целыми городами продавать в рабство за неуплату долгов римским откупщикам и ростовщикам. Луций Корнелий Сулла при осаде Афин вырубит на строительство осадных машин рощи Академии и Лицея. Даже самостоятельная раздача хлеба голодающим или организация пожарной дружины станут невозможны без особого разрешения от Рима. Но пока еще могло показаться, что старая жизнь продолжается.

Нельзя сказать, что все монархи наступившей эпохи были безрассудными и жестокими деспотами, ведь многие из них искренне увлекались науками и искусством, а другие просто отдавали дань моде и общему увлечению античным наследием. При царских дворах функционировали специальные дома мудрости, где поэты и ученые жили и работали на полном государственном обеспечении. Но сама искра свободной греческой мысли угасла навсегда, и на то были свои причины.

В независимом полисе каждый гражданин, так или иначе, участвовал в политической жизни, но теперь отстаивать свои права стало практически бессмысленно, ведь место каждого человека определяли царские чиновники, а всех несогласных жестоко карали. Люди в массе своей старались теперь прожить тихую незаметную жизнь, надеясь не привлекать к себе излишнего внимания. Между тем войны шли почти непрерывно, а правители часто менялись в постоянной борьбе за трон. Периоды стабильности чередовались с годами бедствий и хаоса. Из-за всего этого мировоззрение греков (и других жителей эллинистического мира) серьезно изменилось: вместо мудрости они начали искать способ счастливо жить в таком мире, где у них не имелось сил что-либо изменить. Высшей истиной стали воля монарха и официальная религиозная доктрина, обожествляющая правителя. Люди оставили размышления о вселенной или об общественных делах и обратились внутрь себя. Гении рождались также часто, как и раньше, но теперь они боялись высказывать новые оригинальные мысли, ведь их могли признать опасными либо вредными. У философов не имелось даже теоретической возможности защитить себя от произвола властей. Если же какому-то ученому и давалась относительная свобода для работы, он не мог быть уверенным, что вскоре его покровителя не убьют заговорщики. От интеллектуала требовалось в первую очередь умение быть угодливым и неопасным для всех. Мастерство придворной интриги и этикета стало столь же важным для философа, как знание логики или геометрии.

Вскоре и христианство возьмет на вооружение подобные взгляды. В лишенном политических надежд обществе энергичный и порядочный человек не мог направить свои силы на совершение добрых поступков, а потому оставалось лишь заняться собой. Как блестяще заметил Бертран Рассел, христианская святость, это единственное, чего могут достигнуть люди, беспомощные в практическом отношении.

Относительно безопасными областями для интеллектуальной деятельности оставались лишь некоторые абстрактные области математики, астрономия, теоретическая механика, а также этические рассуждения о том, как простой человек может стать счастливым, не нарушая закона. Философия превратилась в набор правил для жизни.

Не нужно, однако же, думать, будто проблема устройства вселенной полностью перестала волновать людей. И Стоицизм, и эпикурейство — две наиболее влиятельные философские школы, учившие о достойной и счастливой жизни — немало внимания уделяли вопросам познания мира. Другое дело, что сами эти вопросы уже окончательно отошли на второй план, безоговорочно уступив первенство проблемам этики. Недаром в быту стоиками называют тех, кто твердо и мужественно переносит любые невзгоды, а эпикурейцами — любителей приятно провести время. О логической системе стоиков и атомистических воззрениях эпикурейцев помнят мало.

Тем не менее, именно в ту эпоху чистая теоретическая наука, получив финансовую поддержку от могущественных правителей, достигла столь удивительных результатов, что повторить их человечество смогло лишь спустя полтора тысячелетия.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ВСЕ ЛЮДИ СМЕРТНЫ

Технические достижения греков

Первые механизмы появились в глубокой древности. Колесо известно ещё с неолита. Ненамного позже стали применяться рычаг, клин и наклонная плоскость. Такие простые приспособления позволили осуществить масштабное строительство в государствах Плодородного полумесяца и в Египте. Так, например, возведение пирамиды Хеопса высотой почти 150 метров завершилось приблизительно в 2540 году до нашей эры. Работа продолжалась около двадцати лет, в течение которых с частотой раз в несколько минут подвозились и устанавливались известняковые и гранитные блоки средней массой 2,5 тонны (самый тяжелый весит целых 35 тонн). Разумеется, строительные материалы требовалось предварительно добыть в каменоломнях и обработать.

Храмы, дворцы, погребальные комплексы и ирригационные сооружения древности поражают воображение, и говорят о достаточно высоком мастерстве их создателей. Однако нам не известны египетские или вавилонские тексты, где описывались бы свойства подъемных устройств или иных строительных приспособлений. Вероятно, какие-то представления об элементарных физических принципах существовали уже тогда, но едва ли было четко сформулировано хотя бы правило рычага. Механика заключалась в применении накопленного опыта, и была далека от теоретических построений.

В то же время обработка результатов астрономических наблюдений уже находилась на достаточно высоком уровне. Так, в Древнем Вавилоне были составлены подробные и точные таблицы движения Солнца, Луны и планет. Во многом жрецы делали это из религиозных и астрологических соображений, но для крупных централизованных обществ было также крайне важно иметь точный календарь и грамотно планировать сельскохозяйственные циклы. Греческая астрономия очень многое позаимствовала напрямую у вавилонян.

В самой Элладе, как мы помним, интеллектуальному расцвету предшествовал экономический подъем, который не мог происходить без интенсивного развития технических средств. Одной из главнейших отраслей промышленности в классической Греции была добыча и обработка металлов: серебра, железа меди и золота. Так, в афинских Лаврийских рудниках трудились десятки тысяч рабов, которые ежегодно выплавляли несколько тысяч тонн свинца и десять тонн серебра. Рабоали сперва бронзовыми, а затем качественными железными инструментами: использовались клинья, молот, кайло и лопата. В древности вели открытую разработку, но постепенно начали вырубать невысокие штольни, а позже — глубокие колодцы. Освещали шахты глиняными светильниками, а о вентиляции не заботились вовсе. Руду на поверхность часто выносили вручную, но использовались также деревянные вороты и бадьи на веревках. Выплавку металла производили в специальных печах, которые наполнялись рудой, дровами и специальными способствующими процессу минералами (флюсом).

Также в V–IV веках до нашей эры греки совершенствуют свои сельскохозяйственные орудия: теперь часто используются бороны, молотильные доски, катки и другие инструменты. Вводится трехполье: просо-овощи-пшеница. Из малой Азии заимствуются и совершенствуются мельницы, огромные жернова которых приводились в движение