— Как скажете!

Но офицеры не успели даже за пределы палисадника выйти. Из-за угла прямо к калитке подкатил, переливаясь проблесковыми маятниками, «УАЗ» местной милиции. Тут же появились и мать Ирины, и ее дядюшка с окровавленной физиономией, и даже туркмен, весь поцарапанный, в разорванном в клочья дорогом костюме, с заплывшим левым глазом. Появились все, кто участвовал в «разговоре» на квартире Кручинской. Лишь Ирина не вышла из дома, хотя не услышать появления милиции не могла. Не захотела выйти!

Старший лейтенант, увидев милиционеров, троих, покинувших «УАЗ», взглянул на Запрелова, тихо спросив:

— Пробиваемся, командир?

Наряд имел, в лучшем случае, один пистолет на всех, да и то с парой боевых патронов и категорическим запретом применять оружие. Да и офицеров милиционеры могли лишь доставить в отдел или отделение с дальнейшей передачей военной комендатуре или дежурному по войсковой части, военнослужащими которой являлись. Правда, во всех подробностях, что они не упускали шанса сделать, оставив протокол. И по возможности не в пользу военных. Но это когда как! Бывало и иначе. Поэтому двое офицеров, один из которых совсем недавно являлся командиром диверсионно-штурмовой роты батальона спецназа, активно действовавшего в Афганистане, а другой не менее физически подготовленный, смелый и решительный офицер пусть и учебного, но все же разведывательного батальона, свободно смогли смять милицейский заслон и беспрепятственно вернуться в часть. Но Запрелов запретил сопротивление. И лишь потому, чтобы не подставлять своего взводного. И хоть Мурад попытался убедить наряд в том, что его избил именно молодой офицер в спортивной форме, свидетелей этому не было, а Важанин заявил, что впервые видит это чмо. Поэтому у милиции к старшему лейтенанту претензий не было, да и не могло быть. Старший наряда местного РОВД сообщил Евгению, что тот свободен. Однако Важанин остался, отойдя за арык и наблюдая за дальнейшим развитием событий, так внезапно и бурно развившихся, казалось бы, из ничего. Капитан просто хотел увидеть женщину, а вышло вон как!

Запрелова же попросили зайти обратно в комнату. Ирина обреченно лежала на диване, прижав к себе притихшего сына. Лейтенант-милиционер начал составлять протокол. Капитан от показаний отказался, в чем расписался, где нужно. Мать же Ирины, ее дядюшка и туркмен наговорили много. Ирину не тронули. Запрелову предложили пройти в машину для доставки в РОВД. А уж там дежурный офицер будет связываться с армейским командованием, чтобы передать капитана, как положено, официально, со всей требующейся в данном случае сопроводительной макулатурой. Илья подчинился.

Вскоре его ввели в дежурную часть Меджерского районного отдела внутренних дел. Капитан милиции, усадив Запрелова на стул возле своего пульта, бегло прочитал протокол. Взглянул на армейского офицера:

— Значит, как буянить, мы герои, а как отвечать, в кусты?

— Если бы я хотел, ты бы, капитан, меня здесь не увидел, так что давай про кусты не говори.

— Почему же тогда отказались от дачи показаний?

— Кому они нужны? Вам? Они вам до лампочки, так как бумаги придется передавать нашим ребятам. А нашим достаточно и того, что написали и «потерпевшие».

— Хорошо. Попробуем связаться с оперативным дежурным гарнизона.

Он поднял уже трубку, как в дежурку вошел статный майор, кого-то напоминавший Запрелову.

При виде майора капитан вскочил и доложил обстановку на данное время.

Майор указал на Запрелова:

— А что у нас делает армейский офицер?

— Вот, взгляните!

Дежурный протянул майору протокол.

Взглянув на него, тот посмотрел на Илью, спросив:

— Так это вы, Запрелов?

— Я! А что, моя фамилия так известна в поселке?

Майор не ответил на вопрос, предложив:

— Пройдемте со мной, Илья Павлович!

И пошел по коридору.

Немного удивившись, Запрелов последовал за милиционером, который привел его в кабинет начальника РОВД. Там майор представился:

— Я исполняю обязанности начальника местной милиции, фамилия моя Каррыев. Амандурды Каррыев.

Запрелов буркнул:

— Очень приятно!

— Можете называть меня просто Дурды!

— С чего такая фамильярность?

— Дело в том, я много наслышан о вас, капитан Запрелов.

И вновь Илья удивился:

— Интересно, от кого?

— От Тачмурада Баллыева! Знали такого?

Тут Запрелов понял, кого напоминал ему этот майор милиции. Командира взвода разведки батальона спецназа, шустрого старшего лейтенанта-туркмена.

— Знал ли я Тачмурада? Да мы с ним не один бой вместе приняли. Не в одном рейде по горам да ущельям за духами гонялись.

Майор улыбнулся, разъяснив наконец ситуацию:

— Тачмурад мой двоюродный брат. Но ближе родного. Нас вместе его мать воспитывала. Мои родители рано умерли. Как выросли, я в армию пошел, а затем в школу милиции, а он в военное училище поступил. Но позже. Я старше его на 6 лет.

— Вот оно что! Что ж, Дурды, ты можешь гордиться своим братом. Он настоящий мужчина, настоящий воин.

— Рад это слышать. Ну, а ты как к Кручинским попал?

Запрелов объяснил майору, как все произошло:

— Понимаешь, я забрать Ирину хотел. Как лучше сделать! А там и Мурад этот, да дядюшка безголовый, про мать я не говорю — ведьма! Ну, слово за слово, этот Саня дурик дернулся, пришлось успокоить его. И Мураду ввалить за его байские повадки. Видишь ты, рабыню из женщины захотел сделать.

Майор кивнул:

— Да, не повезло девочке родиться в такой семье. Я ее еще совсем маленькой помню. Она и тогда всю черную работу по дому делала. Мать тунеядка, дядя эгоист и самодур. А тут еще с ребенком залетела. Знаю я, Илья, ее историю, получше иных знаю. А ведь золотая женщина. Добрая, жалостливая, дети ее любят. Мой обалдуй у нее в классе учится. Никого так не уважает, как Кручинскую. Но в жизни не повезло!

Запрелов посмотрел на майора:

— Послушай, Дурды! Ладно, я дров там наломал, мне от этого ни холодно, ни жарко, а вот на Ирине ее родственники как бы не выместили досаду. Не думаю, что Мурад после такого приема оставит им деньги.

И. о. начальника РОВД заверил:

— Об этом, капитан, не беспокойся! Сам утром наведаюсь в этот шалман. Пора Саню опять определить на нары. Долго он загулялся на свободе. Хватит паразитировать и другим жизнь портить. И с матерью серьезно поговорю. Не тронут Ирину твою. Так что, глядишь, скоро и заберешь к себе!

— Спасибо тебе, Дурды!

Майор взял в руки протокол, порвал его на мелкие кусочки и бросил в урну для мусора:

— Вот и нет никаких оснований ни держать тебя здесь, ни тем более связываться с армейским начальством. Ничего не было!