В 9.34 профессор Джордж допил свой чай и взглянул в окно на газон.

– Кажется, он все-таки добрался.

Истинно так. Члены комиссии расхаживали по огромному кабинету, тихо обмениваясь утренними любезностями. Некоторые посмотрели в окно и увидели, как побагровевший Питер Робинсон, обильно потея, бегом пересекает лужайку с табличкой «Ходить запрещено».

9.34. Опоздание на четыре минуты. Опоздавший и сам прекрасно это осознавал.

Причина опоздания? Как яростно подтвердил бы сам Питер, то была не ошибка в подсчетах – он совершил пробежку с запланированной скоростью – миля за семь с половиной минут. Нет. Задержка была вызвана несчастным случаем: Питеру померещился просвет в движении на Хай-стрит, и он смело кинулся вперед, недооценив скорости мчащегося на него грузовика. Водитель резко затормозил, машину занесло на тротуар, и едва не пострадала одна хрупкая пожилая леди. Увы, сия судьба не миновала ее ухоженного пуделя и фонарный столб, на который мочился песик.

Дальнейшие переговоры вынудили Питера задержаться.

Пожилая леди была весьма огорчена: Питер предложил ей некоторую материальную компенсацию. Правда, при себе у него нашелся только фунт с мелочью. И моральную – Питер уверил пожилую леди, что очень скоро она воссоединится со своей собачкой в местах более прекрасных, чем Хай-стрит.

И Питер быстро рванул дальше – во-первых, чтобы наверстать потерянное время, а во-вторых, чтобы не попасть в объятия взбешенного водителя: тот тоже считал, что имеет право на компенсацию за разбитый грузовик, поэтому мчался за Питером целых пятьдесят ярдов, пока не понял, что пробежать милю за шесть с половиной минут ему явно не по силам.

9.35

Питер садится за стол перед комиссией: следует заметить, что всем чуточку неловко.

Во-первых, оттого, что Питер влетел в кабинет потный и задыхающийся.

Во-вторых, когда Джон Терри спросил, как поживают Маргарет и девочки, Питер ответил: «Уходят от меня». Конечно же, то была шутка, однако произнесенная без тени иронии в голосе.

Плюс это странное одеяние. Даже профессор Джордж, человек весьма далекий от моды, был немного шокирован: смокинг и вельветовые брюки? И этот кардиган – он ведь не женский, правда? Ну что ж, подумал пожилой профессор, может, среди молодых теперь так принято. Слава богу, что я ухожу на пенсию.

И профессор Джордж произнес:

– Ну что ж, Питер. Мы пришли к единогласному мнению, что вы идеально подходите для этой должности. Но мы хотим обсудить с вами пару вопросов, в основном касательно политики факультета.

И профессор повернулся к Джону Терри.

– Джон, не начнете ли?

– Спасибо, Джейкоб. Питер. Представьте, что вы наш новый профессор физики и это ваш первый день в этой должности. Что вы сделаете прежде всего?

– Извинюсь.

Очередная шутка, разумеется, и не остроумнее предыдущей. Члены комиссии неубедительно захихикали.

Но Питер нахмурился, словно его превратно поняли. И пояснил:

– Я встану на колени и попрошу прощения.

Молчание. На этот раз никто не смеялся.

Джон Терри посчитал, что с него достаточно: он нервно взглянул на Брайана Прессмана. Тот понял, что эстафета передана ему, и зашуршал бумагами…

– Питер, не могли бы вы рассказать, что конкретно вы предполагаете сделать на факультете?

– Я его сожгу. Угу. Понятно.

А Мэри Прингл подумала: какие странные на нем носки.

А Брайан Прессман подумал: у него ширинка не застегнута.

А профессор Джордж подумал: это действительно женский кардиган.

Доктор Питер Робинсон не шутит.

Словно в подтверждение этих мыслей раздался безумный смех Питера.

Полтора месяца компания «Роттер Вэлли Диджитал» возилась с РХ 1990, компьютером мистера Несбитта. В конце концов решили, что дело того не стоит. Проще поменять на новый.

Практически все схемы были испорчены – непонятно, как это произошло. Словно кто-то взял и вылил в машину стакан воды. Будь оно так на самом деле, гарантия была бы недействительна и все издержки легли бы на мистера Несбитта. Но техника новая, неосвоенная, и было решено, что благоразумнее проявить уступчивость. Мистер Несбитт мало походил на человека, готового угробить собственный компьютер. Так что лучше не ссориться с долгосрочным клиентом. И, разумеется, как говорил мне сам мистер Несбитт и как прекрасно знала компания «Роттер Вэлли», «через двадцать лет на каждом рабочем столе будет стоять по компьютеру».

И кто-то их будет поставлять.

Через полтора месяца после преждевременной кончины РХ 1990 свое место на столе мистера Несбитта гордо заняла новая модель.

Рон из «Роттер Вэлли» высказал надежду, что эта машина проживет дольше предыдущей. Если только правильно с ней обращаться, подчеркнул он. И мистер Несбитт напрягся. Никто не посмеет упрекнуть его в халатном обращении с компьютером.

Семь дней и ночей новехонький РХ 1990, словно довольная кошка, мирно урчал на столе у мистера Несбитта. А тот не мог на него наглядеться, скармливая любимцу крошки данных, давая ему поразмяться, поиграть мышцами ОЗУ. И неизменно под вечер, пожелав РХ спокойной ночи, мистер Несбитт уходил, непременно закрывая кабинет на ключ.

У него были некоторые подозрения по поводу предыдущего компьютера.

РХ 1990 прожил короткую жизнь, хотя вполне счастливую: целых семь изнеженных дней блаженства.

А потом наступил день восьмой.

Ох уж этот восьмой день. Он начинался, полный надежд, а закончился событием, на которое не могли закрыть глаза даже в «Роттер Вэлли Диджитал».

Произошел интерфейс с холодной жесткой мостовой Шеффилда.

Он произошел, когда компьютеру РХ 1990 было предложено совершить действие, какого ни один компьютер не совершал прежде и, насколько мне известно, до сего дня.

А именно: прыжок без парашюта.

ПАВИЛЬОН: КАБИНЕТ НЕСБИТТА – ДЕНЬ

Несбитт читает Джоанне доклад Питера. В голосе его ирония на грани презрения. Несбитт держит палец на КНОПКЕ ГРОМКОЙ СВЯЗИ, чтобы остальные сотрудники тоже слышали.

НЕСБИТТ

«Теперь я понимаю. Я был путником, что брел куда-то через сухую пустыню на этой безжизненной планете… в этой пустой, бессмысленной, полуживой Вселенной. Но одно за другим произошли Чудеса, иначе не скажешь, и пелена спала с глаз, и я словно очнулся в прекрасном саду. Где каждый миг – чудо…»

Несбитт брезгливо рвет страницы. Джоанна вот-вот заплачет.