– Ты кричала что-то про изнасилование… – парень прищурился, ставя передо мной большую дымящуюся кружку.

– Вообще-то…

Вены на шее друга вздулись.

– Не надо оправдываться. Наверняка Яр что-то ляпнул. – Хозяин квартиры внимательно посмотрел мне в глаза.

Я глубоко вздохнула, стараясь вернуть самообладание. Максим же с любопытством продолжал меня разглядывать, стоя напротив.

– Что бы ни говорили, я на сто процентов в тебе уверена, – произнесла без тени сомнения.

И это была чистая правда: какие бы финты ни выкидывало мое больное подсознание, в реальности Макс проявил себя как человек слова и дела. Я чувствовала сердцем, что ему можно доверять.

Макс многозначительно улыбнулся, еле слышно сказав:

– Когда-то я был уверен, что любовь не берет в плен таких прожженных циников, как я, однако снаряд попал в самое сердце и меня порвало.

В глазах парня мелькнула печаль.

– Попахивает драмой.

Закусила губу, окончательно уверовав, что первая любовь не может закончиться ничем иным, кроме боли.

– Ты зришь в корень. – Он недобро рассмеялся. – Я делал для нее все. Ты знаешь, что такое зависимость от человека?! С ней – кайф. Без нее – ломка. Саша быстро раскусила, что я на крючке.

– И… чем закончилась ваша история?

Макс глухо рассмеялся. Его зрачки больше напоминали тлеющие угли погребального костра.

– Она меня использовала: материально, физически. А когда я исчерпал все свои ресурсы, не смог купить то, что она просила – устроила страшный скандал с рукоприкладством и битьем посуды… Разумеется, я её не трогал. Лишь удерживал запястья, дабы привести в чувства. А с утра ко мне нагрянула полиция – Саша обвинила меня в избиении и попытке изнасилования.

Мужественное лицо рассказчика перекосило от отвращения.

– О боже. – Я лихорадочно сжала пальцами края футболки. – Но зачем ей это было нужно?!

– Алис, вы с моим братцем прямо как два сапога пара! Как думаешь, на чьей стороне будет общественность, если милая симпатичная девчушка из провинции похлопает ресницами на программе Малахова, обвинив зажравшегося мажора на спортивной тачке в избиении?! Я думаю, ответ очевиден. Разумеется, родственники вступились за меня. Предложили девице нехилые деньги, чтобы она забрала заявление… И, – о чудо! – у «бедняжки» сразу отпали все претензии! Теперь я таких Даш-Саш вижу за километр. Прямо чуйка…

Я вздохнула, вновь мысленно возвращаясь к нашей заварушке с Ярославом.

– …Если любишь его, не позволяй какой-то продуманной стерве омрачить ваше счастье! – бросил в сердцах.

– Поверь, я очень хорошо знаю, что значит зависимость от человека, – грустно рассмеялась. – С того самого дня, как заглянула в его мрачные глаза, потеряла притяжение к земле и до сих пор его не нашла. Но только от Ярослава будет зависеть, какую роль Даша займет в нашей жизни.

Я загадала – если завтра он придет ко мне и сможет убедить, что вместе мы пройдем через метели, грозы, бури и дожди, то я приму его руку и, несмотря ни на что, сожму ее еще крепче, чем раньше. А если он выберет её…

Моя нижняя губа задрожала.

* * *

Первая пара прошла как в тумане. Я то и дело ловила на себе насмешливые взгляды однокурсниц, открыто демонстрирующих, как они рады моему провалу на конкурсе. Жаль, Тоша проспал – некому было помочь мне отвлечься.

К слову, Ярослав сегодня тоже отсутствовал. От мыслей, почему он не пришел в универ, по позвоночнику пробегали табуны мурашек.

«А что если…» то и дело вспыхивало в сознании, однако я гнала от себя прочь эти разрушающие эмоции.

– Алис, можно к тебе пересесть? – послышался за спинной вкрадчивый голос Смирного.

Бабник местного разлива завис над моим столом, едко посмеиваясь. Повернув голову, я уставилась в его маслянистые наглые глаза, категорично заявив:

– Ты же знаешь – здесь сидит Ярослав.

– Сидел. – Пашка нахально улыбнулся.

Я нахмурилась:

– В смысле?..

– Ну, сам видел, как они с Дашей укатили с университетской парковки несколько минут назад. – Смирнов заржал, явно наслаждаясь произведенной реакцией. – А ты вчера отлично выступила. Я особенно заценил шоу талантов…

Больше не глядя на него, я поднялась и модельной походкой от бедра покинула аудиторию. Знали бы вы, чего мне стоила эта походка уверенной независимой девушки с кинжалом в сердце. Но падать в предсмертной агонии еще было рано.

Остановившись за дальней колонной у окна, я дрожащими пальцами набрала номер Яра. Плевать на гордость. Он ведь не мог… Не мог? Или…

– Алис, привет… – пауза. – Извини, э-э… – пауза.

Длительное молчание. Какой-то треск. А потом… нежный чарующий смешок Даши на заднем плане. И связь прервалась. Вместе с моим дыханием. Потому что Ярослав собственноручно прокрутил рукоять кинжала, заставив мою израненную душу отделиться от тела.

Я обедала в компании мамы. Она внезапно позвонила, попросив помочь определиться со свадебным нарядом: в свете последних событий совершенно не хотелось оставаться одной, поэтому я с радостью приняла приглашение.

Проведя час в свадебном салоне, мы сошлись на утонченном брючном костюме цвета взбитых сливок и, оформив покупку, разместились в небольшой кофейне в том же здании.

– Алиса, ты точно ничего не будешь кроме напитка? – мама посмотрела на меня одним из своих самых проницательных взглядов.

– Точно. Я уже пообедала.

Вранье. Аппетит пропал еще вчера вечером, а утро только подбросило дровишек в костер моего эмоционального выгорания.

– Тогда я закажу тебе эту божественную куриную грудку с собой. Хочешь, и Ярославу возьмем?

Я чуть не поперхнулась кофе, но вовремя прикусила язык. Ну не рассказывать же ей, что если и брать обед с собой, то не для Яра, а для Макса?! Я глубоко вздохнула. Слишком много недомолвок для одной беседы. К сожалению, это обратная сторона отношений, лишённых доверия.

– Дорогая, мне так жаль… – Мама ласково улыбнулась, погладив меня по ладони. – Увы, я не всегда уделяла тебе должное количество внимания…

От таких откровений я опешила, не веря своим ушам. Моя мама эгоистка до мозга костей, и чтобы она признала свою вину, должно было случиться нечто экстраординарное вроде нашествия инопланетян.

– Да, ладно… – бросила я рассеянно.

– Прости меня, Алиса. И давай попробуем начать с новой счастливой страницы наших отношений? Как тебе идея? – она кротко улыбнулась, крепче сжимая мою ладонь.

Поразительно, но даже тон, с которым маман говорила, стал мягче, напоминал яблочную патоку. Она никогда не была такой рядом с отцом.