Феникс взяла Таню за плечо и усадила рядом с собой.

– А что твоя церковь говорит делать с врагами, монах? Прощать? Или вырезать глаз за глаз?

– Она учит, что в прошлом нельзя жить. Что есть только настоящее – вроде этого костра, и света от него…

– Но вокруг мои девочки, в этой темноте, монах. Что бы ты сделал, если бы у тебя отобрали самое дорогое? Отобрали жестоко, не по справедливости? – она снова погладила Таню по голове. – А ты бы что сделала? Или ты тоже монашка?

– Люди поступают жестоко. – Голос Тани дрогнул. Она выпрямилась, села ровно, и Феникс убрала руку, с любопытством глядя на нее. – Они так поступают только потому, что другие люди им позволяют… потому что другим все равно.

– А если даже не все равно – то что ты сможешь сделать, мелочь? Силенок хватит?

– Если не хватит сил – то нужно стать сильнее. – Она подняла глаза на Феникс, и несколько секунд они смотрели друг на друга.

– Айе! – наконец сказала та. – Ты наша. Хорошая у тебя компания, монах… не то, что я сперва подумала.

– Не буду даже спрашивать, о чем ты подумала. – Ответил Кейн, и одна из Змей снова шлепнула его по затылку – скорее игриво, чем всерьез.

Феникс улыбнулась.

– Я к тому, что с ней мы поладим. А вот с тобой…

– Если позволишь, я могу предложить свой вариант.

– Позволяю. Повесели меня, что ли? Историю какую расскажи, чтобы мы послушали…

– Я знаю, что ты любишь поиграть. Ты играешь в кости, или в карты?

Феникс прыснула.

– И ты спрашиваешь? Играю, да еще как! Только вот что ты поставишь, у тебя же ничего нет? Хотя, если хочешь, можем на желания сыграть. Выиграю – исполнишь то, что я скажу, или девочки мои захотят. Только раной своей тогда не отговаривайся…

– Это может получиться быстрая игра. И мое желание может оказаться сложно исполнить.

– Правда. – Феникс ухмыльнулась. – Принесите его барахло и винтовку. Сыграем с тобой по мелочи, для разогрева. Может на полночи тебя и хватит.

– Мои руки…

– Ага, как же. Коди, красавица, будешь его рукой.

Девушка, перевязывавшая Кейна, хихикнула. Монах искоса взглянул на нее.

– Не будешь ей подыгрывать?

– Не будет, а то обижусь. – Ответила Феникс. – А тогда что за веселье выйдет?

I.

Луна выглянула из-за дюн бледным обломком светящегося льда.

Песок вокруг костра оставался непроницаемо-черным. Серебристый свет падал на трубки, оставшиеся от верхней рамы кара, заставляя их светиться в ответ, выступать из темноты набором полос и плоскостей, висящих в воздухе под холодными звездами.

Мириам плотнее закуталась в одеяло, и бросила еще один кусок дерева в костер. Можно было бы заснуть, но спать не хотелось.

– … и сколько вас было? – Продолжила Би прерванную фразу. Суонк, лежащая у костра, с другой стороны, ответила не сразу.

– Сначала – много. Одних каров под десять восьмерок. А потом…

– Потом – это где?

Би сидела в стороне, не у огня. Наверняка она не чувствовала холода, как и Мириам – но той все равно хотелось оставаться в тепле. Огонь создавал ощущение уюта и чего-то, отдаленно напоминающего дом.

– Где? – Задумалась Суонк. – Ну как, у самого города, у ворот типа как. Я была в восьмерке Ликс. Мы вывели колеса в ряд, а потом сестрички подняли трубы, и разнесли ворота. Тигры побежали вперед, за ними еще два десятка восьмерок. Я отъехала, как своих четырех высадила, назад, чтобы место дать, на четыре корпуса, и в сторону – и тут все взорвалось. Вообще все, до неба взлетело… никогда такого не видела. Мою коробочку опрокинуло, а дальше я не очень помню. За штурвал взобралась, когда по нам уже стреляли, и сестрички меня из коробки вытаскивали.

– Взрыв на западной стоянке. – Догадалась Би. – Помню.

– Там и мой кар стоял. – Вспомнила Мириам. – Ну, до того как…

– И твой. – Суонк приподнялась на локте, жар лежал на ее щеках розовыми пятнами. – Жалко колеса, правда? Я на своей столько миль по песку откатала… издалека она меня вывезла, и ни разу не подвела.

– Только кар и жалеешь? – С опасным напряжением в голосе спросила Би.

– Неа. – Суонк не услышала никакого подвоха в ее вопросе. – Еще сестричек. Я их, получается, прямо на смерть и отвезла. Из тех, что со мной и Ликс были, больше половины там и осталось…

– Вы пришли в чужой город, убили его жителей – об этом сожалеть не нужно?

– Так а они нас разве не убили? – Удивилась Суонк. – Ну меня то нет, но весь мой рейд положили считай.

– Они защищали свои дома, семьи…

– Мне сестрички тоже как семья были, ну почти. Другой-то у меня вообще нету…

Ответная вспышка ярости Би могла бы затмить костер. Мириам вздрогнула – на секунду ей показалось, что та сейчас вскочит, и пинком сломает шею и этой Змее. Но Би не двинулась. Ее цвета изменились, и где-то над костром горько рассмеялась Вероника:

– Не спорь с детьми, от этого только хуже. Она не поймет большинство из того, что ты попытаешься сказать – в ее языке нет таких понятий. Почему ты ее не убила, не понимаю?

– На нас смотрели. – Ответила Би вслух.

– Эти… циркачи?

– Они почти дети! И они смотрели на нас, все одновременно, и я почувствовала, что если сделаю это, то мне… мне будет стыдно перед ними.

Би встала, и ушла в темноту. Суонк проводила ее взглядом – глаза неестественно блестели.

– Что это с ней? С кем она говорила, а?

– С Вероникой. – Мириам решила не вдаваться в подробности.

– А где она, эта Вероника?

– Здесь.

– А почему я ее не вижу?

– Еще… увидишь. – Мириам не знала, как говорить с бывшей Змеей, хотя в той, похоже, не было ничего страшного.

Глаза Суонк, вглядывающейся в нее сквозь огонь, заблестели еще сильнее.

– Это шутка такая, да? Это вы с новичками шутите так?

– Нет, не шутка. – Мириам вздохнула. – Ты и правда была там, у Хокса?

– Ага. Тоже спросить что-то хочешь?

– Нет… да, хотела. Только ты не обижайся, хорошо? Почему ты не убежала?

– Чего?

– Ты же могла уехать тогда, во время боя. У тебя был кар, но ты поехала к нам, к Би. Хотела вызвать ее на бой?

Змея моргнула.

– Хотела, ясное дело. А что мне еще оставалось? Одной по хайвею гнать, да в пески? А так показалось, что сестричка твоя правильная, и Право Ножа мне даст… как моя ей дала. – Она всхлипнула. – Ликс ее звали. Теперь и некому, наверное, ее помянуть.