– А-а-а…

Не успел профессор опомниться, как к ним подковылял К-8 – потрепанный коммунальный робот, который после легкого промывания мозгов и установки речевых сенсоров получил новую непыльную работенку в сфере общественного питания.

– Чего изволите, господин лейтенант? – услужливо пропищала машина.

– Стакан апельсинового сока с мякотью и льдом для уважаемого профессора, а мне какую-нибудь пенную гадость из числа тех, что стряпает твой компаньон, – Грабовский указал на КТ-4, взбивавшего коктейль за стойкой бара. – Да, и принеси немного фруктов.

– Извините, господин лейтенант, но апельсиновый сок закончился, – К-8 был сама любезность. – Я могу предложить вам нектар ваку, плоды бадо, напиток из монераны…

В то время как робот перечислял бесчисленные инопланетные деликатесы, Марк покосился на Торна. Поймав взгляд землянина, социолог пожал плечами, всем своим видом говоря: «Ну, нет так нет».

– Погоди. – Разведчик с видом змея-искусителя подмигнул ученому и запустил руку в карман.

К-8 замер, внимательно наблюдая за землянином своим единственным глазом-объективом. Очень медленно Марк извлек руку и, открыв ладонь, показал роботу серебристую искрящуюся жемчужину.

– Хочешь?

При виде шарика машина издала звонкий восхищенный визг и быстро-быстро затопталась на месте.

– Дозу в обмен на апельсиновый сок! Согласен?

– Я сделаю все возможное, только вот КТ-4… – официант протяжно засвистел, – это он отвечает за пищевые ресурсы.

Не дав роботу закончить, лейтенант положил на стол вторую горошину.

– Одна для тебя, вторая для КТ-4. Понял? – Марк улыбнулся. – Разворачивайся, живо!

От крутого реверанса на одной ноге бывший коммунальник чуть не опрокинулся, однако Марк вцепился в один из манипуляторов и помог старой машине сохранить равновесие.

– Спокойней, или ты хочешь разгромить все вокруг?

– Я просто очень спешу исполнить ваше приказание.

От этой неумелой лжи низкоинтеллектуальной машины Марк чуть было не поперхнулся. Еле сдерживая смех, он всунул круглую горошину в энергоприемник К-8 и хлопнул его по спине.

– Ну вперед, с богом!

Робот затрясся, как в лихорадке. Все его контакты пронзили микроскопические молнии, а из объектива посыпались искры. Это продолжалось считаные миллисекунды, после чего машина пришла в движение и с громким гиканьем поскакала в район служебных помещений.

– Считайте, профессор, что сок у вас в кармане или, вернее сказать, в стакане. – Каламбур получился сам собой.

Марк проводил глазами подпрыгивающего официанта, а затем перевел взгляд на Торна.

– Этого просто не может быть! – Социолог смотрел в пустоту.

– Чего именно?

– Только что я присутствовал при даче настоящей взятки, – заикаясь, произнес профессор. – Находясь на Земле, я много об этом читал, просматривал записи судебных процессов, сводки новостей, но даже представить себе не мог, что все так просто и так аморально!

– Все зависит от личности объекта и размера взятки. Как правило, зависимость обратно пропорциональна. Чем ниже интеллектуальный уровень взяточника, тем большую сумму он хочет получить.

Растерянное лицо Торна сразу оживилось.

– Вот оно! Даже из ваших примитивных рассуждений следует, что взяточничество – удел низкоорганизованного мозга. Оно не имеет места среди существ высокоцивилизованных.

– Еще как имеет! Только заметить и доказать взятку там значительно сложнее. Умные люди не требуют денег. Зачем? Очень часто более ценным, чем бумажные банкноты, становится информация, услуга или просто молчание. В умелых руках меновой монетой может стать что угодно.

– Например, маленький серебристый шарик? – Социолог перешел к конкретному случаю.

– Я не понял, вы хотите сока или нет? Какой-то болван запретил роботам выдавать заканчивающиеся продукты, с чем я, как свободный цивилизованный индивидуум, согласиться не могу. Передо мной встала задача, которая и была решена самым дешевым и мирным способом. Ну согласитесь, профессор, всего одна горошина мелиториума в обмен на апельсиновый сок – это ли не разумная цена?

– Мелиториум?! Вы таскаете в карманах компонент аннигилирующего оружия и преспокойно грузите им роботов?

– А почему нет? – Марк был искренне удивлен. – Мы каждый день без зазрения совести сжигаем тонны этого самого мелиториума. Прекрасное безотходное горючее, по своим энергетическим свойствам значительно превосходящее тот суррогат, которым потчуют обслуживающие машины.

– Но это же оружие!

– Ох, – Грабовский раздосадованно вздохнул. – Профессор, когда вы научитесь видеть дальше собственного носа? Как и многие другие, вы являетесь пленником древних закостенелых предрассудков. В руках цивилизованного человека оружие является таковым только в довольно редких случаях, во время войны, например. В обычной жизни это безобидные предметы, которые можно использовать для облегчения своего быта. Что я с успехом и продемонстрировал на примере мелиториума.

Сбитый с толку ученый растерянно смотрел на лейтенанта.

– Не понимаете?

Марк отточенным движением выдернул из-за голенища свой любимый нож. Полированное лезвие холодно отразило облака светящегося газа, которые клубились под потолком.

– С помощью этой штуки я могу перерезать горло любому из сидящих в этом зале. Но это маловероятно. У моего ножа куда больше шансов быть использованным для резки колбасы или откупоривания консервных банок, чем для убийства людей. Вы согласны?

Цокот металлических ног не позволил Торну ответить. К ним, подобно трансконтинентальному экспрессу, несся К-8. Предвидя плачевные последствия такой скорости, Марк облокотился спиной о стену, а ногами подпер импровизированный стол. Это было сделано вовремя. В следующее мгновение нескладная фигура старого робота со страшным грохотом врезалась в крышку стола. Официант попытался сохранить содержимое пластиковых бокалов, но, повинуясь извечным законам инерции, оно двумя радужными фонтанами вырвалось наружу.

Грабовский проявил чудеса реакции и уклонился от предназначавшейся ему шипучей красной субстанции. Чтобы избежать шрапнели из экзотических фруктов, лейтенанту пришлось спешно нырнуть под стол. Когда бомбежка миновала, Марк откуда-то сверху услышал знакомый писклявый голос:

– Ваш сок, господин профессор.

Лейтенант высунул голову из-под полированной поверхности и обнаружил, что сок действительно попал по назначению. Он живописно стекал с физиономии профессора тонкими оранжевыми ручейками, которые прокладывали себе путь прямо за воротник знаменитому социологу. Ошарашенный Торн помаргивал и слегка дрожал.

«Наверно, лед, – мелькнула догадка в голове Марка. – Эти неумехи никогда не кладут крупные куски, а всегда норовят насовать какой-то ледяной каши. Вот вам и результат! Забивается куда попало. Нет, с местной кулинарией надо что-то решать!»