– Уходите в глубь острова! – приказал он. – Там часовня! В нее!

– Вадим, это самоубийство! – провизжала Тина. – Надо сдаваться!

– Тина Валерьевна, опомнитесь! – заявил Минько. – Нас они точно в живых не оставят! Вы как хотите, а я пока помирать не собираюсь, погожу хоть немного. – Он вскочил, тут же зацепился за корень, торчащий из глины, упал, ударился о камень и в следующее мгновение уже катался по земле, хрипя от боли.

Этот неловкий малый сломал себе ногу! Из открытого перелома брызнула кровь, мигом пропитала брюки. Наперебой кричали женщины, умоляли Минько подняться. Они схватили его под мышки, потащили.

Вадим скрипел зубами, глядя им вслед. Троица уже преодолела отлогий пляж, заваленный камнями, перевалила за бугор.

А лодки как раз прошли половину дистанции. Хлестнула очередь, взвились фонтанчики под носом у Вадима. Он перекатился, ответил тем же.

Глупо было валяться на виду у такого количества стрелков. Капитан рванулся к бугру и только укрылся за ним, как то место, где он лежал, буквально вспахали пули!

Архипов обернулся. До развалин часовни рукой подать, двадцать метров рытвин, глыб и щуплого кустарника. Старая постройка, основательно заросшая бурьяном, щурилась на три стороны узкими окнами. Крыльцо разрушено, кирпичная кладка во многих местах обвалилась, как после бомбежки.

К этой часовне и ковыляли три обессилевших человека. Минько кричал от боли, прыгал на одной ноге. Они уже протискивались в чрево развалин. Глупо, конечно, но куда еще деваться?

Первая лодка с разгона ткнулась в отмель. Вадим ударил по ней короткой очередью.

Дьявол! Все запасные магазины остались в сумке, которую он выбросил! А также две гранаты, нож, пистолет, отобранный у Тины.

Архипов одиночным выстрелом зацепил бойца, который уже собрался десантироваться. Парень с криком вывалился из лодки, остальные ответили дружным огнем. Капитан едва успел пригнуть голову, как шквал свинца перепахал бугор. Он не мог остановить вторжение. Сейчас в атаку пойдет десант с пробудившимся национальным сознанием!

Вадим не рискнул второй раз отсвечивать над косогором, стал откатываться к часовне. Он слышал, как к острову подошла вторая лодка. А катер не стал причаливать к берегу, отправился дальше, в обход.

Умно, черт возьми! Добро пожаловать в западню, товарищ капитан. А также все лица, за которых ты несешь персональную ответственность!

Кусая губы, Архипов припустил к часовне, присел перед разрушенным порогом, стеганул короткой очередью по косогору. Туда уже лезла неприятельская пехота. Еще один боец повалился навзничь. Вадим сбил его словно кеглю. Остальные спрятались. Надолго ли? Скоро сюда подоспеют те, которые пошли в обход.

Он ввалился в полумрак часовни. Здесь повсюду валялись кирпичи, пол был проломлен. Трое скорчились в яме, в дальнем углу. Женщины дрожали, стонал Минько, не зная, как приспособить пострадавшую ногу.

– Вадим, что делать? – традиционно прошептала Катя.

– У меня единственная мысль, – с болью в голосе и какой-то обреченностью проговорил Минько. – Самое время принять закон об особом статусе этого острова.

– Да вы шутите, Анатолий Викторович! – простонала Тина. – Значит, пока еще существуете.

– Вадим, уходи отсюда! – внезапно встрепенулась Катя. – Умоляю, не оставайся тут. Ты сможешь пробиться и уйти, если мы не будем висеть на тебе обузой. Нас не убьют, возьмут в плен, а тебя сразу же пристрелят. Вадим, заклинаю, брось нас, я очень тебя прошу!.. – В ее голосе теперь звенели какие-то странные нотки.

Раньше их точно не было. К сожалению, осмысливать это капитану было некогда. Формально Катя была права, но вот на деле…

– Заройтесь в эту яму! – приказал Архипов. – Лежать, никаких движений, стонов!

Эх, как же не хватало ему сегодня ребят, чтобы организовать круговую оборону! Но ничего, он, как Фигаро, везде! Наполеон верно сказал, главное – ввязаться в бой, а там посмотрим.

Капитан распластался за порогом. Когда над косогором появились демоны, он не пожалел на них пяти патронов, прижался к земле и бросился к окну, выходящему на восток. Там не было никого.

Архипов, отбрасывая кирпичи, метнулся к противоположному проему. И очень кстати. С той стороны уже тряслись кусты, из которых выбирался боец с бледным лицом. Вадим одиночным выстрелом поразил автоматчика в грудь, видимо, в бронежилет, но все равно тот уже не боец.

Капитан вовремя пригнулся. Целый выводок рассерженных стальных пчел ворвался в часовню. Со стороны крыльца тоже разгорелась стрельба. Он рухнул на пол посреди часовни и пальнул в проем наугад, чтобы хоть как-то сдержать напор неприятеля.

Архипов по наитию сообразил, что сейчас произойдет. Он откатился к дальней стене, лег рядом с ямой, в которой корчились его спутники, прикрылся рукой. Граната взорвалась, не достав до порога. Несколько осколков влетели в часовню, но скользнули поверху.

Топот, скрип! На пороге вырос кряжистый боец с широко распахнутыми глазами и принялся стрелять перед собой. Он трясся вместе с автоматом и обливался слюнями.

– Подыхай, москаль!

В пол боец не смотрел, а надо было. Вадим плавно надавил на спуск. Пуля попала точно в череп добровольца, отбросила его к стене часовни. Прощай, умник!

Капитан пружинисто подпрыгнул, выпустил остатки магазина в проем, схватил покойника за ноги и заволок в часовню. Подсумок у мертвеца был на месте. В нем два запасных рожка. Порядок. Вадим выбил из автомата использованный, вставил новый. Уже веселее.

Тяжелый бой продолжался. Архипов метался от окна к окну, стрелял очередями, увертывался от пуль. Боевики, взбешенные гибелью товарищей, подползали все ближе, прятались в канавах и за буграми. Бросать гранаты они уже не решались – боялись посечь себя.

Перебежали двое, Вадим не успел их остановить. Раздался шум в восточном окне. Он бросился туда, не глядя, дал очередь, вернулся на порог, сменил магазин.

Капитан уже толком ничего не видел, пот заливал лицо, усталость гнула к земле. Враг был повсюду, подкрадывался, злорадствовал. Но Архипов не собирался задирать лапки. Спецназ сдается только мертвый! Он должен был тянуть время, биться до последнего. Надежда еще не умерла. Точное время: двенадцать часов и столько же минут.

Он приподнялся над разбитым порогом, высматривая мишень. Разум Вадима вмиг помутился, когда пуля пробила его плечо ниже ключицы! Боль была невыносимой. Архипов заскрипел зубами. Достукался, товарищ капитан!

Но он не думал сдаваться. Превозмогая боль, Вадим огромным усилием воли поднял автомат и выпустил длинную очередь в проем. За окном снова кто-то перебежал, затаился, прижавшись к стене. В прятки решил поиграть?

Архипов отполз вбок, чтобы не мерцать в проеме, поднялся на колени, тяжело дыша, и ударил по стене, которая возле окна совсем раскрошилась! Он явно в кого-то попал! Сперва раздался истошный вопль, потом такой звук, словно кто-то подпрыгнул. Правильно, дружок, скачи-скачи.