– Зверский маньяк? – не поняла я.

Повариха поморщилась.

– Какая-то сволочь животных стала убивать. Подманивала собак и давала им отравленное крысиным ядом мясо. У соседей Кнабе по дому так пудель погиб. Герман Вольфович как про то услышал, сразу сказал: «Эрика, никаких прогулок. Сегодня мерзавец на беззащитных зверушек нападает, завтра за людей примется». Как напророчил! Хочешь еще чаю?

Мы выпили по чашечке, и я встала.

– Пойду, прогуляюсь.

– Ступай, – улыбнулась Анна Степановна, – погода хорошая, дождика нет.

– Можно спросить? – робко прошептала я.

– Что случилось? – сделала боевую стойку повариха.

– Я обошла парк, хотела в лесу возле церкви побродить, на развалины полюбоваться, но вспомнила про вашу встречу с Клаусом и струсила.

– Да-да, не ходи туда! – предостерегла повариха.

– А где именно вы его видели? – пытаясь стать ниже ростом, пролепетала я.

Анна Степановна ткнула пальцем в окно.

– Дорожку различаешь?

– Конечно, – подтвердила я, – по бокам цветы розовые.

– Если до конца по ней идти, упрешься в калитку, от нее тропинка вьется, на полянке заканчивается. Справа овраг, слева остов церкви. Упаси тебя бог там бродить!

– Никогда даже не приближусь к развалинам, – пообещала я.

– И к беседке не шляйся, – продолжала инструктаж повариха. – Она прямо над овражиной висит. Ведьмино сооружение, кто туда сунется – семь лет без счастья живет.

Я съежилась.

– Правда?

Анна Степановна встала и пошла к холодильнику.

– Проверить хочешь?

– Ой! Ни за что! – взвизгнула я, не забыв прикрыть ладонью голову Гензы. – Боюсь колдунов, вампиров, вурдалаков и оборотней.

– Нечисть только божьим словом победить можно. Читай молитвы и спасешься, – торжественно заявила хозяйка кухни.

Очутившись в саду, я посмотрела на окна кухни и с удовлетворением отметила: Анны Степановны не видно за стеклом, она занята хлопотами по хозяйству.

Ноги резво пошагали по желтой дорожке, и через пять минут я уперлась в полуоткрытую калитку. Садово-парковая часть территории поместья закончилась, началась лесная.

Дорожка превратилась в узенькую тропинку, справа появилось полуразрушенное здание, слева нарисовалась беседка. Я хотела свернуть к развалинам церкви, как вдруг услышала женский голос:

– Значит, гонишь меня вон?

Сообразив, что в беседке сидят люди, я юркнула за толстое дерево и замерла, боясь пошевелиться. Рабочий день в имении завершился, у слуг настало свободное время, наверное, какая-то из горничных закрутила роман с охранником, шофером или садовником. Парочка бурно выясняет отношения в укромном уголке, отлично зная: сюда из страха перед Клаусом никто не придет. Мне нужно затаиться, подождать, пока Ромео с Джульеттой отправятся восвояси. Не дай бог под ногой затрещат ветки, мне потом не отбиться от вопросов: зачем я ходила к развалинам? Что там искала?

– Прошла любовь? – не успокаивалась женщина.

– Роза, перестань! – воскликнул мужчина.

Я вспомнила про свой мобильный и быстро его выключила. Вот и выяснилось одно имя – в беседке находится горничная Роза.

– Ты меня разлюбил?

– Хватит.

– Нет, ответь! – настаивала Роза.

– Помнишь наш уговор? Живем вместе год и тихо расходимся.

– Но я тебя люблю!

– Все, двенадцать месяцев истекло.

– Как ты можешь?

– Роза, мы взрослые люди. Наши отношения строились лишь на сексе, я постарался тебя отблагодарить. Теперь конец.

– Но что мешает нам и дальше встречаться?

– Я не хочу.

– Почему?

– Не хочу.

– Ты не можешь так со мной поступить, – заплакала девушка.

– Как?

– Жестоко, – всхлипывала Роза. – Нас связывают особые отношения.

– Нас объединяла только постель, – безжалостно сказал парень, – более ничего. Я женат.

– Женат? Ну и чушь! Покажи паспорт, штамп...

– Для меня формальности не имеют значения.

– Разве с ней можно жить?

– Да.

– Здорово!

– Нормально.

– Чего же ты с любимой не спишь?

– Хватит разговоров, – велел парень. – Я тебе что-нибудь обещал?

– Нет, – призналась Роза.

– Клялся в любви?

– Нет.

– Предлагал тебя в загс отвести?

– Нет, – монотонно повторяла Роза.

– Тогда какие претензии?

– Я думала...

– Был уговор?

– Да.

– Я тебя обманул? Не помог с карьерой? Не сделал второй по значению горничной? Если Надя уволится, ты станешь старшей. Верно?

– Да.

– И что?

– Я думала... надеялась... ни разу с тобой не поспорила, всегда была готова...

– Так ведь о том мы и договорились. Я честно предупредил: мне нужна баба, а к проституткам я не хожу, противно. Ты согласилась год со мной жить. Я тебе заплатил за услуги. Теперь давай разбежимся друзьями.

– И многие с тобой договоры заключали?

– Неважно.

– Я тебя люблю.

– Все, я ухожу. Уже поздно.

– Не боишься, что твоя фифа заревнует?

– Нет. Она ничего не узнает. И, увы, не поймет.

– Жизнь длинная!

– Пугать меня решила?

– Нет-нет, я люблю тебя.

– Отлично. Ты хороший человек. Я буду и дальше тебе помогать, но сюда больше не приходи.

– Другую приведешь? Уже присмотрел? Кто она? Лариска? Людка? Надька?

– Прекрати.

– Или новенькая? Амалия?

Парень засмеялся.

– Угадала! Обожаю уродин.

Послышался шорох, потом снова голос Розы.

– Милый, не бросай меня! Я на все готова! Какая тебе разница, с кем спать? Ты ко мне уже привык.

– Это-то и плохо, – ответил парень. – Прощай.

До моего слуха донесся шум шагов, я осторожно выглянула из-за ствола – по тропинке удалялась мужская фигура. Я видела лишь спину, обтянутую темно-синей ветровкой, форменной одеждой охранников. Любовник Розы предусмотрительно накинул на голову капюшон, руки спрятал в карманы. Узнать Казанову я не могла бы даже при самом сильном желании. Стройный спортивный парень среднего роста, подобных ему в имении легион.