о двух ролях в кино. Все закончилось благополучно, правда, Москвину пришлось самому поехать в управление Высшей школы и сказать, что аттестат об образовании утерян мной на фронте. Этой святой ложью Иван Михайлович очень мне помог.

Игорь Дмитриев и Михаил Пуговкин на занятиях в Школе-студии МХАТа, 1946 г.

«Адмирал Ушаков» Пирожков — Михаил Пуговкин, Матрена — Елена Максимова, Ермолаев — Павел Волков

«Дело „пестрых“» Софрон Ложкин

«Девчата» Комендант — Михаил Пуговкин, Тося — Надежда Румянцева.

«Девушка с гитарой» Пенкин — Михаил Пуговкин, Мамин — Сергей Филиппов, Цыплаков — Борис Новиков.

«Солдат Иван Бровкин» Полина — Вера Орлова, Захар Силыч — Михаил Пуговкин.

«Свадьба в Малиновке» Горпина Дормидонтовна — Зоя Федорова, Яшка — Михаил Пуговкин.

«Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» Федя — Алексей Смирнов, прораб — Михаил Пуговкин.

«Двенадцать стульев» Отец Федор — Михаил Пуговкин, Коробейников — Леонид Гайдай

«Двенадцать стульев» Отец Федор

«Варвара-краса, длинная коса» Царь Еремей

«Иван Васильевич меняет профессию» Якин

«Финист — Ясный сокол» Старушка-веселушка — Гликерия Богданова-Чеснокова, Воевода — Михаил Пуговкин, Яшка — Михаил Кононов.

«Новые приключения капитана Врунгеля» Врунгель

«Ах, водевиль, водевиль…» Верочка — Галина Беляева, Лисичкин — Михаил Пуговкин.

«Лес» Восьмибратов

Михаил Пуговкин, Ялта, 1996 г.

«Бременские музыканты и Ко» Король — Михаил Пуговкин, начальник службы безопасности — Александр Коржаков.

МХАТовская школа дала мне многое. В первую очередь, за счет общения с великими артистами. Действительно, великими. Сейчас так всех называют, а тогда их было немного, они были избранными. И мне посчастливилось около них быть. Так как я немножко подснимался в кино, они меня как-то близко к себе допускали. Я это ценю до сих пор. А как МХАТовцы относились к профессии! Божественно!

— Вы выходили на МХАТовскую сцену?

— Да. Был такой спектакль «Победители». Я учился на третьем курсе, и нас — студентов впервые заняли в спектакле. Репетировалась массовая сцена на переправе, и я должен был не пускать пройти через мост Аллу Тарасову. Боже! Я, мальчишка-студент, был влюблен в Аллу Константиновну! А вы можете представить, что происходит с мальчишками, когда они видят свою любовь. И вдруг я должен был ее не пускать! Репетируем, я ее как бы сдерживаю, и вдруг Алла Константиновна мне говорит: «Пуговкин, ну ты же мужчина! Прижми меня по-настоящему!» Вот я обрадовался!..

— Михаил Иванович, а вы были стеснительным?

— Всегда. Мне даже говорят: «Михал Иваныч, у вас два недостатка — вы не смогли преодолеть свою природную российскую стеснительность и не стали циником». Я считаю, что это не только недостатки, но и достоинства.

— У вас, наверное, и к женщинам свой, «пуговкинский» подход?

— Подход всегда находили они. Я однолюб. Я женат всего лишь в третий раз — и, по-моему, это лебединая песня. Элизабет Тейлор, например, состояла в браке восемь раз. А к женщинам я отношусь, как к зрителям. С нежностью и вниманием.

— Вы владеете секретами мужского обаяния?

— Прежде всего, надо быть тактичным. Быть в буквальном смысле дипломатом. Есть, правда, такие женщины, которых надо атаковать, но я с ними не встречался. Мне везло. Кстати, в кино я практически не снимался в любовных сценах. Впервые поцеловался с Тамарой Носовой в «Свадьбе в Малиновке», а потом все время спрашивал у режиссера: «Ну как?» На что услышал ответ: «Такое впечатление, Миша, что ты этим занимаешься всю жизнь».

— Многие ваши коллеги всю свою жизнь связали с театром, а вы ушли в кино. Не жалеете?

— Я работал в театре имени Ленинского комсомола восемь лет: с 1950 по 1958 год. Я играл в «Первой конной» буденновца, в «Вишневом саде» — лакея Яшку. Играл в пьесах «Доброе имя», «Первая симфония» — всего в девяти спектаклях. В канун юбилея театра меня попросили прислать снимки и кое-какие данные о себе — вроде, какой-то буклет собирали. А потом встал вопрос выбора. По своему характеру я не умею перебегать направо-налево. Я завидую тем артистам, которые сегодня здесь выступают, вечером — на телевидении, завтра — в антрепризе играют, послезавтра — на съемках. И я выбрал кинематограф. И, как в какой-то песне поется, «я ничуть об этом не жалею».

— А вас никогда не ассоциировали с вашими персонажами, — что вы такой же веселый, компанейский, плясун и балагур?

— Конечно! Без этого, по-моему, ни один артист не обходится. Но мне, почему-то, всегда доставалось за моих так называемых отрицательных героев. Взять, к примеру, последние мои работы на телевидении. В картине «Цирк приехал» я поджег этот самый цирк-шапито, чем настроил против себя все детское население. И наутро, после премьеры фильма, я отправился в магазинчик за продуктами. Расплатившись, отхожу от кассы и слышу: «Сдачу возьми, поджигатель!»

Но был случай еще интересней. На съемках многосерийного фильма «Визит к Минотавру» я оказался в Бутырской тюрьме — по сюжету моего героя ведут на допрос. Стою у стеночки без ремня, руки за спиной — все, как положено — жду начала съемок, наблюдаю за проходящими мимо меня заключенными. Все меня узнают, здороваются. И вдруг один из них останавливается и восклицает: «Ну, наконец-то и Пуговкин с нами!»

— От вас постоянно ждешь весёлой байки, остроумной шутки. Вы от этого не устаете?

— На самом деле, я веду себя совершенно по-другому. У меня нет задачи рассмешить. На своих творческих встречах я рассказываю о жизни, о работе в кино, на сцене, а в зале — хохот. Это уже другое дело. Но все равно я не смешу, я просто рассказываю о жизни.

— У ваших киногероев, я заметил, даже фамилии смешные: Пирожков, Кнопкин, Ложкин, Кукушкин, Горбушкин…

— Это, наверное, исходило от моей фамилии. Она не очень-то отличается от этих.

— А ваши многочисленные бытовые герои — завхозы,