Мы изумленно посмотрели на него. Салли даже пискнула от испуга.

— Что с вами происходит, женщины? — проговорил Арчи, мотая головой. — Почему вы так упорно вмешиваетесь в мою жизнь? Не бабушка — так ты, Люси, а теперь еще ты, Салли. У меня что, на лбу написано: «Неудачник»?

— Никакие ты не неудачники, Арчибальд, — заявила Салли, быстро совладав с собой. — Но твой волосы и борода — это быть части тебя, и я никак не понимай, зачем ты понадобиться измениться. — Дерзкие искры в ее глазах угасли, она стала искренне печальной. — Я совсем ничего не понимай.

— Арчи, — сказала я. — Мы можем поговорить? Прошу тебя.

Арчи посмотрел на меня, перевел взгляд на Салли, потом снова на меня… и закрыл лицо руками. Вид у него был отчаянный и измученный.

— Ты могла бы уйти, Салли? — взмолился он. — Нам с Люси надо поговорить.

— Ладно, — буркнула Салли, зыркнула на меня и схватила свою корзину со стола, — но если это она виноватый в том, какой ты становиться, Арчибальд, то лучше бы ты ее совсем не слушай.

Дверь офиса с оглушительным стуком закрылась. Мы с Арчи молча уставились друг на друга.

Первым подал голос Арчи.

— Садись, Люси, — сказал он, указав на стул, стоявший перед ближайшим столом.

Я подкатила стул к себе и села. Я ужасно нервничала. Раньше Арчи никогда не вел себя так решительно.

— Арчи, — проговорила я. — Я только хотела сказать тебе, что…

Он поднял руку.

— Можно, сначала я скажу? Пожалуйста, мне бы очень хотелось.

Я пожала плечами.

— Конечно.

Арчи откинулся на спинку стула и принялся вертеть в руках степлер и щелкать им. Клик-клик, клик-клик.

— Начну с того, что попрошу у тебя прощения за свое вчерашнее поведение, — сказал Арчи. — Я раньше никогда не говорил женщинам таких неприличных слов, Люси, и с моей стороны это было совершенно несправедливо и не по-джентльменски.

— Все нормально, Арчи, — сказала я, впившись каблуками в ковролин и оставив на нем отпечатки в виде двух маленьких полумесяцев.

— Вчера я был излишне эмоционален и не знал, как с этим справиться.

— Арчи…

— Пожалуйста. — Арчи снова поднял руку. — Позволь мне закончить. Думаю, причина, по которой я вчера вел себя так неразумно, в том, что ты задела мое больное место, сказав, что я, по твоему мнению, одинок.

Я разжала губы, но тут же сжала, решив ничего не говорить.

— Я был одинок. Я и сейчас одинок, — продолжал Арчи, — и когда ты пришла сюда на собеседование, ты мне сразу понравилась, но я подумал, что тебе никогда в жизни не понравится парень вроде меня. Я решил, что ты — не моего круга, не из моей команды, так сказать.

Я вообще ни в чью команду теперь не входила, а уж тем более — в команду Арчи.

— А потом ты получила эту работу и начала проявлять ко мне интерес, и мне показалось: это судьба. Я подумал, что наконец смогу обрести счастье. Я вправду поверил, что все может измениться…

Рот у меня наполнился слюной — со мной всегда так бывает перед тем, как я расплачусь. Я с трудом сглотнула.

— …Но может быть, ты права, Люси. Может быть, я был влюблен в то состояние, которое испытывал, находясь рядом с тобой. Я просто законченный идиот, влюбленный в мысль о влюбленности.

На слове «влюбленности» у Арчи сорвался голос, и я подняла голову и посмотрела на него.

— Любовь — это должно быть нечто прекрасное, восхитительное, Люси, но я не могу представить себе ничего более жестокого, чем влюбиться в ту, которая не любит тебя.

Его последние слова меня доконали. Слезы покатились по моим щекам, их струйки, огибая мой нос, закапали с подбородка. Я плакала о себе, о Дэне, об Арчи. Я плакала, потому что Арчи заслуживал встречи с какой-нибудь особенной девушкой, а вместо этого влюбился в меня. Это было так жутко несправедливо…

— Люси, — тихо произнес Арчи. — Люси, пожалуйста, не плачь. Я не хотел тебя огорчать.

Я помотала головой. Ком так больно сдавил мне горло, что я была не в силах произнести ни слова.

— Вот, возьми, — сказал Арчи и протянул мне чистый белый носовой платок.

В этом жесте было столько нежности и заботы, что я разрыдалась с новой силой и уткнулась головой в коленки.

— Люси, пожалуйста, скажи что-нибудь. Мне ужасно жаль, что я заставил тебя плакать.

— Арчи, — пробормотала я, утирая слезы. На белом платке остались черные полоски размокшей туши. Я скомкала платок в кулаке. Наверняка я выглядела просто ужасно, но мне было все равно. — Ты должен поверить, что я не хотела причинить тебе боль. Правда, правда, не хотела.

— Я тебе верю, — прошептал Арчи, потянувшись к моей руке.

— И мне бы очень хотелось объяснить тебе, почему я нахожусь здесь, но… я не могу.

Арчи улыбнулся.

— Потому что ты здесь работаешь, Люси.

— Да… то есть нет… Я имею в виду, что… О, я просто не знаю, Арчи. Понимаешь, была причина, по которой я непременно должна была с тобой познакомиться. И я действительно хочу помочь тебе найти возлюбленную, подругу жизни.

Арчи отстранился и нахмурился.

— Почему?

— Считай меня твоим ангелом-хранителем.

— По-моему, ты говоришь глупости.

— Ну да, да… Но я могу помочь тебе, Арчи. Я знаю, что могу.

— Не думаю, Люси, — вздохнул Арчи. — Знаешь, честно говоря, из-за всего этого я склоняюсь к мысли, что мне лучше одному.

— Арчи, — сказала я. — Мы можем быть друзьями? Можем мы хотя бы начать с этого?

— Уж лучше, чтобы ты была мне другом, — печально глядя на меня, проговорил он, — чем если бы тебя не было совсем.

— Тогда обними меня, — сказала я, протянув к нему руки.

Наши стулья подкатились один к другому, и мы обнялись — сначала смущенно и неловко, а потом крепче.

— Ой-ой, — прозвучал голос от входной двери. — Что это тут у нас творится?

До конца рабочего дня Найджел стал для меня настоящим кошмаром. Стоило мне только потянуться, повернуться на стуле или встать, чтобы пойти в туалет, Найджел тут же бросал все свои дела и смотрел на меня в упор.

— Ну, что, что? — рявкнула я, поймав на себе его взгляд в шестой раз.

— Ничего, — с деланой небрежностью ответил Найджел. — Просто гадаю, когда ты наконец признаешься, что у вас с Арчибальдом роман.

— Читай. По губам. Найджел. Мы с Арчи — друзья, только и всего.

— А откуда тогда все эти слезы и объятия? Ты его бросила? Или он тебя?

— Ой, ради бога, — вздохнула я. — У нас с Арчи ничего не было. Никакой романтической ерунды. Мы просто друзья.