Из кабинета Колосова, с треском захлопнув за собой дверь, вылетает мужчина.

Его рост – мой экспертный взгляд по этому пункту лучше любого сантиметра, длину тела я уже давно определяю на глаз совершенно точно – составляет сто шестьдесят два сантиметра. И еще парочку добавляют туфли на толстой подошве, с более высоким, чем приличествует мужикам, каблуком.

Леня толкает меня в бок и ехидно улыбается, явно напоминая о нашем споре.

Я-то ему доказывала, что можно совершенно спокойно относиться к особенностям своего тела, очень высокому или низкому росту, лишнему весу. У меня самой все детство были проблемы – самая высокая девочка в классе, я постоянно сутулилась. Теперь – до голубой звезды все эти мелочи. Да, когда надеваю каблуки – муж немного ниже меня. Все равно. Не в росте и весе счастье. Критерии красоты – штука модная, субъективная. Самое главное – это здоровье и внутренняя гармония. Если человек счастлив – то он красив независимо от роста, веса, возраста.

Леня не соглашался, уверял, что полностью абстрагироваться от этих моментов невозможно; что подсознательный комплекс неполноценности будет присутствовать всегда; что нет ничего хуже невысокого шефа или толстой начальницы – станут самоутверждаться за счет подчиненных всеми возможными способами.

Судя по тому, как темпераментно вел себя миниатюрный сотрудник ФСБ, – может, в Лёниных рассуждениях и есть логика?..

Когда мы вошли в кабинет, Колосов, куривший у форточки, вздрогнул:

– Добрый вечер. А я испугался – начальство. У нас тут шеф такую борьбу с никотином устроил, запретил курить в кабинетах. Делать ему нечего – так он еще и за руку самолично поймать пытается, облавы на нас устраивает.

– И это правильно. Хороший начальник о здоровье подчиненных заботится, – опустившись на стул, беру со стола бумажку и начинаю ею обмахиваться, как веером, отгоняя клубы вонючего дыма. – Сигареты – медленная, но верная и мучительная смерть. А чего ты так разволновался? Из-за этого фээсбэшника? Мы уже в курсе всей этой истории. Твой гость орал так, что стены дрожали.

Выбросив окурок, Юра пожал плечами:

– Да ладно, крикун – это полпроблемы. У меня тут оперативники такое нарыли – сам в шоке. Похоже, появился конкретный подозреваемый в убийстве. Хотя прямых доказательств нет. И я не знаю, как их получить. И, блин, там такие «верхушки» по итогу замешаны – не уверен, что мне дадут расследование до конца довести. Один звонок – и все, со следственными действиями придется закругляться. Сколько раз так было!

Нервы Лени не выдерживают:

– Слушай, ты можешь говорить прямо – в чем дело? Время уже позднее. Мы все свои дела бросили и к тебе ломанулись. Ты сказал – Наташина помощь нужна. Ближе к телу! Давай, называй вещи своими именами!

Следователь, понизив голос, заговорил:

– Похоже, ниточка ведет к Кате Романенко. Я поручил операм проверить информацию, связанную с инсектицидом. Бутылку же я обнаружил в ходе обыска в студии. Ну и сказал на совещании пару дней назад – выясните: откуда партия, где реализовывалась; установите ближайшую к «Останкино» точку продажи – а вдруг там что-то случайно обломится. Обломилось – хотя и совершенно не в том ключе, как я думал. Фишка в том, что эта отрава оказалась эксклюзивной. Американской. На рынке такого добра навалом – российского, голландского, польского, немецкого производства. Но именно этот инсектицид, которым отравили гражданку Гладышеву, был произведен в США. В Москву под заказ прибыла одна-единственная партия. Его делала фирма, занимающаяся ландшафтным дизайном. Ну а дальше… все еще веселее. Среди клиентов этой фирмы – Владислав Романенко. Да, тот самый олигарх, папочка известной телеведущей. Оказывается, в его доме на Рублевке полно редких экзотических растений. Чтобы их не пожрали насекомые, специально обученные люди из фирмы по ландшафтному дизайну приезжают ухаживать за цветочками. Но, конечно, все эти препараты и удобрения они постоянно с собой не таскают. Оставили прямо в доме у Романенко инструменты, перчатки. В общем, всякую садово-огородную хрень, включая инсектициды. Пропадал у них препарат или не пропадал, а просто закончился – они точно сказать не могут, клиентов много. Но это уже, наверное, даже и не особо важно. Тут как ни крути – Катя Романенко или вхожие в ее круг люди замешаны. То есть… Нет. Никакого круга, наверное, все-таки нет. Просто я, когда все эти подробности выяснил, все пытался найти хоть кого-нибудь, кто мог эту отраву из дома папочки Кати украсть. Но только я что-то никого не установил. Сама Романенко к отцу приезжает часто, каждые выходные. Но без друзей…

Пытаюсь хоть как-то утешить расстроенного парня:

– Может, она взяла яд по чьей-то просьбе?

Юра машет рукой:

– Соучастница, наверное, все-таки лучше, чем убийца. А только все равно – никто меня за такие успехи в расследовании не похвалит… Наталия Александровна, я чего просил вас приехать. Вы же на съемках «Ясновидящих» постоянно тусуетесь. Может, расспросите там народ – вдруг все-таки возможен сговор Романенко с кем-то еще?

– И что тогда? Адвокаты отмажут девчонку, а соучастник попадет в тюрьму? Частично удовлетворенная Фемида лучше, чем полностью неудовлетворенная?

Я собираюсь еще рассказать о том, что Денис Муратов тоже подозревал Катю Романенко в убийстве Мариам. Но повод – якобы угроза обнародования информации о ее любвеобильности – кажется мне совершенно маловероятным.

Правда, тут же в голову приходят другие соображения. А что если Катя специально так громко обсуждала свою личную жизнь? Допустим, первый порыв, который у нее возник, – паника, стремление заткнуть Мариам рот любым способом. Она взяла и действительно траванула нелепую скандальную экстрасеншу. А потом так случилось, что Катя рассталась с обоими своими любовниками. И девушка стала специально сама затрагивать эту тему в разговорах – отводя таким образом от себя все подозрения в убийстве.

Я знаю статистику.

Большинство убийств, которые совершают женщины, – в пылу эмоций, из-за глупых страхов и ревности. Если бы дамочки хотя бы немного пытались не поддаваться страстям – в наших тюрьмах было бы на порядок меньше в общем и целом интеллигентных образованных женщин, которым так некстати подвернулся нож под руку. Или – как в этом конкретном случае – бутылка с американским инсектицидом…

Звонок моего начальника прерывает это мысленное расследование.

– Рыжая, привет! Ты стоишь? Пожалуйста, сядь. Сделай глубокий вдох. Муж рядом? Попроси, чтобы он принес водички, – с деланой веселостью тараторит Валера.

У меня не выдерживают нервы:

– Короче, Склифосовский! Кончай тут растекаться мыслью по древу!

Тон шефа становится сухо-деловым:

– Нет проблем. Я, блин, к тебе со всей душой – а ты, как всегда, шашку наголо и пошла рубить… Рыжая, расклад такой – Кононов больше не хочет, чтобы ты работала на его проекте. Часть гонорара, примерно треть обещанной суммы, уже находится у меня. Я понимаю, что ты сейчас в своей манере устроишь тут разбор полетов. Но я уже от Кононова наслушался о твоей строптивости. На фига он мне мозг парил, если я его заранее предупреждал о твоей высокоморальной стервозной сути, – понятия не имею! Рыжая, короче, устал я от вас всех! Твоя телевизионная карьера закончена. Все, жду завтра на работе. Гарантирую самый прекрасный труп. Привет супругу!