Якова побагровела, заерзала на стуле, оглянулась на мгновенно присмиревшую под ее взглядом Вэл, затем повернулась к своему Первому и решительно заявила:

— А Валлери не страшно, по-твоему? Сколько она всего натерпелась! Она твою собачью шкуру спасла, забыл? И теперь готова вместо тебя идти к Раза!

Лицо бородача покрылось пятнами. Он шумно выдохнул и утер бороду.

— Ну ты сравнила! Такая смелая! Вот точно — сама к нему и иди, а я не пойду! — Зефф махнул рукой на входную дверь. — Если ты помнишь, то у меня нет красивой морды, как у Дэни, и я не обожаемая человеческая девчонка, как малая! Так что рисковать не стану!

— Я не обожаемая человеческая девчонка, — неуверенно возразила Вэл, не особо надеясь, что ее услышат.

Звучало странно. Случайная фраза, вырвавшаяся в порыве эмоций, — что она означала? Это что же — мнение стаи?

Вэл сглотнула, ощущая необъяснимое волнение.

Зефф произнес это как непреложную истину, обыденный факт, известный всем вокруг. Такой же неоспоримый, как и то, насколько красива Дэни.

Вэл рассеянным жестом завела прядь за ухо.

Прошло так много времени с того момента, как она ушла, оставив своего Первого. Все изменилось, стерлось, сгорело, осев пеплом воспоминаний.

И в то же время Вэл знала, что почему-то нужна Раза. Он не желал ей смерти, не желал причиняемой боли. Вэл чувствовала это глубоко внутри, да и все поведение Раза просто кричало об этом.

Не желал боли?

Вэл поморщилась, будто в рот попало что-то кислое.

Безумный зверь, убивший Никса и поимевший ее на глазах Шейна.

И одновременно с этим — обожаемая человеческая девчонка.

Вэл не понимала законов этого мира. Каждый раз, когда ей казалось, что она знает все, — выяснялось, что она не знает ничего.

Стоило поговорить об этом с Зеффом. Когда-нибудь.

— Якова… ты чего? Да ладно тебе! Якова… ну не плачь… — Зефф спешно вскочил с места, едва не опрокинув свой стул.

— Зефф, ты придурок… — Голос Яковы, полный слез, выдернул Вэл из путаных размышлений.

Она изумленно посмотрела на закрывшую лицо Якову и суетящегося бородача. Красивые плечи опустились, Якова всхлипнула, отвела ладони от лица, смущенно глянув на Вэл, и вытерла мокрые щеки пальцами.

— Извини, Валлери, — шепнула Якова. Вэл как завороженная проследила за ее ладонью, накрывшей большой живот. — Не стоило нам при тебе…

— Я поговорю с Раза, Зефф, это не проблема, — твердо сказала Вэл, — мне все равно после обеда в ратушу. Думаю, он придумал для меня какую-то работу.

Хотелось протянуть руку и дотронуться до круглого живота, скрытого под мягкой тканью простого домашнего платья, будто это могло что-то изменить, исправить, подарить малейший шанс на то, что когда-нибудь и у нее самой…

Вэл сглотнула, понимая всю неуместность своих желаний.

Семья и дети — не для нее. Ее стезя — алая боль, застилающая глаза, и точно такая же алая кровь, стекающая по лезвию кинжала.

— По крайней мере, Дэни сказала, что речь будет о работе, — добавила Вэл, встречая теплую улыбку смущенной Яковы, — заодно и спрошу.

— Только хуже не сделай, — буркнул Зефф, виновато поглаживая свою Вторую по плечу.

— Если он будет в плохом расположении духа, я буду молчать. Зефф, доверься мне. — Вэл была уверена, что влезла в то, во что влезать не следовало, но слезы сидевшей рядом красивой молодой женщины, почти уже мамы, все решили за нее.

— Да уж. Кто бы говорил, — буркнул бородач, целуя рыжую макушку, — с «молчать» у тебя всегда были явные проблемы.

— Я же обожаемая человеческая девчонка, ты забыл? — Вэл слабо улыбнулась, наблюдая за светлеющим от ее слов лицом Зеффа. — Все будет хорошо.

От присутствия Амии живот сводило судорогой.

Покинув дом Зеффа, Вэл отправилась в ратушу, прекрасно понимая, что, скорее всего, встретит там Зена. На этот случай она выбрала из своего арсенала одну из самых блеклых улыбок, не желая изображать радушие или показную смелость.

Хватит. Наигралась.

Вэл томилась ожиданием в надежде увидеть в ратуше Шейна. После их крайне сложного для обоих разговора прошла уже почти неделя, за которую Вэл не раз останавливала себя, не давая себе разрешения найти волка.

Стоило выждать время, так необходимое Шейну. Вэл понимала это и была готова ждать столько, сколько будет нужно.

Она даже была готова к разговору с Раза, приняв для себя единственно верное решение в отношении него — помалкивать и быть почтительно покорной.

Это или сработает, или нет.

Теперь в ее жизни от Раза зависело все и даже больше, и она была готова поступиться своими принципами, засунув эмоции в дальний угол.

Если она хочет видеть Шейна, стоило спрятать когти и перестать царапаться.

Но к чему Вэл не была готова — это к тому, что в кабинете Раза она встретит Амию.

Та была красива, как и всегда. Одета подчеркнуто строго в темное платье с закрытым воротом, с волосами, собранными на затылке, — она казалась невообразимо похожей на брата.

Вэл осклабилась, бросая взгляд на ее правое запястье, обвитое крупным тяжелым золотым браслетом, и тут же отвела глаза в сторону, не желая выдавать свои чувства, которые и себе-то толком не могла объяснить.

Она не знала слов, которые могли бы их описать, но больше всего они напоминали ей изводящую, огненную изжогу.

Вэл резко одернула рукав плаща, пряча свой браслет, выглядевший куда проще, чем у черноволосой женщины.

«Ревнуешь. Ты просто ревнуешь его».

Вэл замерла, пронзенная этой мыслью. Да нет же, нет. Противно было даже думать о подобном.

Устраиваясь в предложенном ей Раза кресле, Вэл решительно отбросила все подобные мысли.

Она уставилась на полную персиков корзинку, ища в ее обыденности свое спасение.

И все же… Краем глаза она выхватила отталкивающую для себя картину: Амия стояла у стола Раза и один за другим, медленно, плавными движениями подавала ему на подпись какие-то документы.

Вэл сжала губы, приказывая себе успокоиться.

Ее не интересовали Раза и его Вторая. Никоим образом.

Теперь его личная жизнь не касалась ее. Он просто ее лидер, вожак стаи, тот, кто убил ее друга (напомнила она себе) — называть можно было как угодно, суть от этого не менялась.

— Все нормально? — Раза приподнял брови, оглядывая замершую Вэл.

Та, опомнившись, перевела на него взгляд.

— Да, прости…те, — спешно ответила Вэл.

— За что ты извиняешься? — спокойно спросил Раза.