Так-то он прав и не поспоришь.

— Ясно. Тогда будем действовать по-другому.

— Как?

— А вот так.

С этими словами я призвал многострадального Шарика и мысленно отдал ему команду идти.

Краб осторожно, словно живой марсоход, сошел с островка безопасности на красную поверхность. Она оказалась слегка рыхловатой, отчего кончики его ног слегка утонули, но в целом все пока смотрелось неплохо. Никто на него не бросился из под земли, или из-за кустов, так что, еще немного потоптавшись, он медленно пополз вперед.

Десять метров, двадцать, тридцать. Питомец уверенно прокладывал нам дорогу, инстинктивно обходя опасные колючки, и пока что все шло превосходно. Когда расстояние между нами стало слишком большим я отдал ему приказ остановиться, чтобы случайно не потерять контроль, как это однажды произошло с Гюльчатай.

— Вроде можно ходить, — произнес я и аккуратно ступил на землю.

Первоначальные опасения быстро рассеялись. Этот сектор мира Дайм оказался хоть и недружелюбным на вид, но вполне себе тихим местом. Уже через пять минут мы перестали обращать внимание на пустынное окружение и бодро ступали по рыхлой почве, без умолку делясь произошедшими за последний месяц событиями. Но если моих приключений могло хватить не на один день, то вот у Димки все оказалось куда проще. Все это время он жил у Макара и в ус не дул, изредка выходя со старым кожевником на прокачку в джунгли. Вместе они благополучно набрали доступный максимум репутации, спокойно изучили все скиллы третьего уровня, да еще и выбили пару халявных колец из монстров. Остаток времени до открытия Лазеек они провели на отдыхе в Израиле, где Сыч смог основательно подправить свое небогатырское здоровье и пройти какие-то важные лечебные процедуры.

Конечно же в разговоре не обошлось и без неприятной темы, но мне казалось, что я просто обязан ее затронуть:

— Слушай, Дим, ты не обижаешься на меня?

— На тебя? — хмыкнул он удивленно. — За что?

— Ну, я тебе золотые горы обещал. Прокачку, бабки, независимость от кланов. А в итоге взял и пропал на месяц.

— Подумаешь, — улыбнулся он. — Успеем еще, какие наши годы.

Его ответ прозвучал настолько искренне и просто, что я сразу успокоился и больше мы к этой теме не возвращались.

Прогулка по "марсианской земле" длилась больше часа. Монстров нам так и не встретилось, а что касается опасных "кораллов", то знакомиться с ними мы не спешили, опасаясь неизвестного вида паралича. Росли эти штуковины не сплошным ковром, а кучными семейками, из-за чего обходить поросшие участки было довольно легко. Основную часть времени у нас отняли поиски нового перехода, который на этот раз оказался расположен высоко на потолке. Впрочем добраться до него не составило труда — необычная гравитация делала свое дело и подъем никак не ощущался.

— Слушай, Дим, а сколько всего мембран может быть в комнате?

— Не знаю, — он снова вынул карандаш и начал старательно заносить на бумагу пройденный нами маршрут. — Какой цвет будет дальше?

— Может рискнем пойти в голубой?

— Давай попробуем.

Новая "комната-мир" оказалась практически копией "дирижабля" у крепости и даже размеры примерно совпадали. Памятуя о возможном нападении из под земли, я вынул из инвентаря пустую склянку и швырнул вперед. Почва ожидаемо вздулась знакомой ложноножкой и сразу уничтожила предмет.

— Я видел, как ходоки на них возле крепости пытались качаться. Ты знаешь как?

— Ага, — кивнул он. — Короче. Надо встать на островке и тыкнуть оружием в землю, чтобы заагрить монстра на себя, а потом просто рубить появившееся щупальце. Главное на мягкую поверхность не наступать.

— Попробуем?

— Давай! И ты обещал мне лигера показать.

— Сейчас увидишь.

Я не стал его терзать ожиданием и призвал Гюльчатай, после чего с огромным удовольствием понаблюдал за отвисшей челюстью друга. Как ни крути, а моя зеленая красавица могла одновременно и напугать, и восхитить кого-угодно.

— О-хре-неть… — только и смог произнести Димка.

— Ты еще не видел, что она умеет, — с плохо скрываемой гордостью произнес я. — Давай, баффай и лечи, а мы все сделаем.

Если честно, я искренне надеялся, что война с медлительным щупальцем окажется плевым делом.

Как же я ошибался…

Все началось с того, что Гюльчатай никак не могла понять, что мне от нее нужно. Она абсолютно не воспринимала поверхность пузыря, в качестве врага и потому просто стояла на краю островка, растерянно хлопая своими красными глазками.

Необходимо было как-то вызвать ложноножку повторно, но пустых бутылок у меня больше не осталось, а выкидывать из инвентаря ценные ингредиенты я точно не собирался. Короткий джамадхар тоже мало подходил для первой атаки. Что же касается слияния, то мне ужасно не хотелось проводить эксперименты на себе, поскольку дело касалось абсолютно неизвестного монстра.

Выручил мой старенький лук. Простенькая стрела со свистом вонзилась в серый холодец, отчего он возмущенно выгнулся дугой и вытянул вверх короткий обрубок, пытаясь отыскать обидчика.

— Обезглавить! — отдал я вслух команду.

На этот раз все получилось, но совсем не так, как мне хотелось. Возможно потому что у этой аморфной массы не было явно выраженной головы, а может умение просто криво сработало, но результат был отвратительным:

Гюльчатай наносит гаоте 312 урона.

Гюльчатай получает от гаоты 227 урона.

Не понял, а куда подевались мои четырехзначные цифры?

Мало того, что самое сильное умение лигера не нанесло твари даже десятой части привычного урона, так гребаная гаота еще и просадила в ответ ее полоску жизни больше, чем наполовину. При этом над щупальцем не появилось никакого видимого индикатора, а значит сражаться предстояло наугад, как в Лазейке.

— Сыч, лечи ее! — заорал я, понимая, что следующий удар может стать последним.

Слава карусели! Хилер отреагировал мгновенно и одним заклинанием легко вернул здоровье питомца на первоначальный уровень. Учитывая, что сам по себе лигер был дохлым в плане количества очков жизни, это было не особо удивительно.

— Готово!

Удар!

На этот раз обычный, не скиллом.

Гюльчатай наносит гаоте 26 урона.

Гюльчатай получает от гаоты 227 урона.

Да что за фигня? Хоть бы полоску хп этой твари показали, или хотя бы ее уровень!

И снова Сыч вовремя среагировал. Было ясно, что эта битва затянется надолго, но отступать я не собирался.

Удар! Удар! Удар!