— Это Михайлыч-то бескорыстный?! Да ему Танька за это половые услуги оказала. Чуть ли не у всех на виду.

Костя был готов растерзать гнусного пошляка, глаза кровью налились. Насилу сдержался, и то потому, что рядом стояли люди, даже сыграл на публику безразличие:

— Что за ерунда! Все были сутками заняты. Когда им было ублажать друг дружку.

— Выкроили время. Она ему устроила облегченный сервис — как Моника Левински Клинтону.

Костя к тому времени кое-что знал о нравах эстрадников. Это у Клинтона одна Моника, а здесь таких Моник — хоть лопатой греби.

С тех пор Халатин смотрел на сошедшую с небес богиню более трезвым взглядом и вскоре перестал чему-либо удивляться. Особенно расширился его кругозор, когда поехал со Светлояровой на конкурс эстрадной песни.

Вообще-то, по правилам, члены жюри и участники должны жить в разных гостиницах, чтобы не было подковерного, далекого от творческих факторов влияния. Но в мало приспособленном для проведения музыкальных соревнований Таганроге поселили в одной. О, что там творилось! Можно подумать, семейных людей вообще не существует. В жюри — семь мужиков. Светлоярова, видать, отменно провела подготовительную работу и заняла первое место. Только Костю ее лауреатство мало волновало, он уже собрался уходить. А под занавес узнал такой случай, что не уходить — бежать пришлось без оглядки.

И вот как странно получается: делаешь что-нибудь тайком, в тиши, в глуши. А все равно это каким-то образом вырывается наружу и становится известно всем и каждому. Наверное, Татьяна чего-то недоучла, а может, это была чистая случайность. Так либо иначе эстрадникам было хорошо известно, как она избавилась от ребенка, отцом которого был то ли певец Гоша Метельский, то ли усиленно опекающий ее известный партийный бонза. Сыну было всего ничего, несколько месяцев. Такая обуза для артистки что в сердце нож. Пришла она в ставропольский кожвендиспасер, заняла очередь. Потом вдруг говорит соседке с улыбочкой: «За мальчиком моим не присмотрите? Я только в ларек за соком сбегаю». И, конечно, обратно не явилась. Пацан в коляске сладко сопит, стали его перепеленывать и нашли записку: «Муж меня бросил. Прошу временно забрать сына, его зовут Никита».

Кукушкины дети — обычная история. Официального мужа у Татьяны и в помине не было. Правда, говорили, через несколько лет Светлоярова спохватилась и ринулась искать малыша. Только того подкидыша уже усыновили.

Самое страшное, от всех этих оглушительных известий Костя, слывший ярым сторонником здорового образа жизни, постепенно начал выпивать. Сначала, когда его стыдили, что он чурается хорошей компании, Халатин мог пригубить для приличия винца. Обычно состав участников подобных сборищ был случаен, разные поездки — разные люди. У Кости и без выпивки хорошее настроение, поэтому его трезвый образ жизни не бросался в глаза. Позже, когда голову раздирали мрачные мысли, он старался смыть их водкой.

Привычка к выпивке становилась пагубной. Вырвавшийся из-под родительского присмотра Халатин уже и натощак пропускал одну-две рюмочки. На горизонте маячил призрак алкоголизма. Благо, Костя сумел взять себя в руки и, поварившись с годик в эстрадном котле, вернулся к работе по прежней специальности, с удовольствием окунулся в разработку новых компьютерных программ. У него было стойкое ощущение загулявшего мужа, который из-за мимолетного увлечения бросил законную жену, нахлебался с новой вертихвосткой неприятностей, а теперь вернулся в семью, где наконец-то по-настоящему смог оценить преимущества этой тихой заводи. О коварной разлучнице, заманившей его в свои сети, в данном случае о шоу-бизнесе, вспоминал с нескрываемым отвращением.

Этим-то и неприятно было неожиданное приглашение к следователю. Значит, опять придется вспоминать всех этих пронырливых певцов и музыкантов. Однако вопрос, который задал ему Турецкий в присутствии Яковлевой, оказался чисто технического свойства. Костю просили вспомнить, с какой стороны раздался тот роковой выстрел, прозвучавший 10 ноября 1999 года.

Некоторые фрагменты той картины прочно запечатлелись в его памяти. Разве можно забыть, как разъяренный человек бежит с пистолетом! Одно неосторожное движение — и ты труп. Костя тогда натерпелся страху. Тем более что чувствовал себя виноватым перед Прыжковым: действовал у него за спиной, пытался навредить ему, подкупал режиссера. Хорошо еще, сбоку к Игорю подскочил Шифман и неловко начал — хватать того за руку. Тогда и Халатин, проявив хорошую реакцию, ринулся на вооруженного певца. Шифман ниже Прыжкова, поэтому тот вытянул руку с пистолетом кверху. Костя рассудил, что в таком положении выстрелить можно лишь в потолок. Поэтому он не пытался отобрать пистолет, а просто вцепился мертвой хваткой в руку бузотера. Однако не на шутку разошедшийся Прыжков всячески сопротивлялся. Правым плечом он с такой силой оттолкнул Шифмана, что тот свалился. Тут же после этого локтем левой руки сильно ударил Халатина. От мощного удара в челюсть у Кости потемнело в глазах. Он отступил на шаг, и в это время прогремел выстрел. Откуда стреляли, Костя затруднялся сказать.

— У меня у самого тогда в ушах звенело, — признался он. — К тому же я не знаю, какая громкость у выстрела. Помню только, меня удивило: вроде бы только что пистолет был над головой, дулом вверх, и вдруг пуля попадает в самое сердце. Я решил, что в пылу схватки Прыжков как-то нерасчетливо перевернул его. Все произошло не то что быстро — мгновенно, никто ничего не разобрал. Но, припоминая тот момент, я склонен думать, что выстрелили откуда-то сбоку. Такое у меня создалось впечатление.

Его слова лишний раз подтвердили догадку следователей о выстреле со стороны.

До закрытия парикмахерской оставались считанные минуты. В женском зале была одна клиентка — у маникюрши. Светлана — невысокая крепенькая блондинка, уже освободилась. Джинсы на ней так обтягивали зад, что, казалось, при малейшем движении лопнут.

По предложению Яковлева, они втроем прошли в комнату, где обычно отдыхали сотрудницы.

— Сейчас милиция расследует одно дело, связанное с небезызвестным инвалидом Дергачевым, — объяснил девушке Владимир и спросил: — Вы брали у него на днях деньги?

Светлана смутилась — она решила, что речь идет о плате за стрижку. В парикмахерской больше половины достается хозяйке, остальное мастерице. При обслуживании же на дому все доставалось ей одной. Поэтому Светлана испугалась, что речь сведется к неуплате налогов. В ходе разговора недоразумение быстро выяснилось. Девушка клятвенно заверила оперативников в том, что никаких денег от Дергачева не получала и, стало быть, никому не передавала. Милиционеры успокоили ее, сказав, что сообщать о приработке хозяйке не собираются.

Оперативники покинули парикмахерскую с легким ощущением, что бойкая девушка способна им соврать.

Пока шли плохо освещенными закоулками к силуяновскому дому, Урусов рассказывал о себе. Как поступил в школу милиции, как потом работал участковым инспектором, как женился, какой у него замечательный сын.