– Потрусить, – повторил Федор, легко отодвинул девушку, подошел к принтеру и вынул картридж. – А теперь – внимание. Только для вас мастер-класс по реанимации принтера. Пару десятков копий гарантирую, а потом еще можно снова потрусить. Но лучше заправить или купить новый.

Произнеся этот монолог, он энергично потряс картриджем сначала у правого плеча, потом у левого, затем опустил руки и повторил движения попеременно у левого и правого бедра. Со стороны могло показаться, что он исполняет какой-то латиноамериканский танец.

– А теперь вы! – Федор вручил девушке деталь принтера.

Она повторила движения, добавив к ним чисто женской пластики и кокетства.

– Что здесь происходит? – Резкий женский голос прозвучал словно выстрел в «Garry’s Mod».

Обернувшись, Федор увидел высокую статную женщину в черном брючном костюме.

– Снежана Сергеевна… – Руки у девушки опустились, и не поймай Федор картридж, тот наверняка спикировал бы ей под ноги.

– Мы реанимируем принтер, – ответил он, вставляя деталь на место, и скомандовал застывшей девушке: – Попробуйте еще раз.

Она повиновалась с ловкостью слона, удивительной для такого стройного тела. Долго возила по столу мышкой. Наконец, принтер зажурчал и выплюнул листы бумаги.

– Что и требовалось доказать, – сказал Федор. А потом, откинув привычную дурашливость, он обратился к хозяйке офиса, которая с кривой ухмылкой стояла на пороге своего кабинета, по-наполеоновски скрестив руки на груди. – Извините, пожалуйста, Снежана Сергеевна (тут она одобрительно кивнула, видно, понравилось, что Федор назвал ее по имени-отчеству), я мог бы с вами поговорить?

– По какому вопросу?

– По вопросу Алисы Лопуховой.

Краем глаза Федор заметил, как сверкнули глаза девушки из приемной, которую он только что обучал танцам с картриджем.

– И что же вас интересует? – По лицу Снежаны Сергеевны промелькнула тень раздражения. И все-таки она не уходила. Казалось бы, проще простого закрыть перед носом докучливого визитера дверь, и вся недолга. Но она продолжала стоять на пороге.

– Мне нужно найти ее.

– Для чего, позвольте поинтересоваться?

– Чтобы отдать ей этот телефон. – Федор вынул из кармана серебристую коробочку.

– Можете оставить его Кате. Если Алиса появится… повторяю, если появится. – Глаза Снежаны Сергеевны уперлись в девушку, и та смущенно отвела взгляд. – Катя ей передаст. Да, Катя?

Катя что-то невыразительно промямлила.

– А теперь, Катя, проводи гостя.

Федор положил телефон на стол.

– Я знаю, что она работает у вас. Она мне сама сказала.

– Работала, молодой человек. Ра-бо-та-ла. Вам понятно, что это значит? А сейчас уже не работает. Уехала.

– Куда?

– А куда они все уезжают? Домой, конечно.

Тут Катя подошла к двери, открыла ее и, сопровождая слова соответствующим жестом, произнесла:

– Прошу.

Что-то странное прозвучало в этом коротком слове, да и взгляд Кати явно что-то хотел сказать. Но как тут скажешь, если рядом стоит черная фурия, по нелепой случайности носящая имя Снежана. Если она и напоминала снег, то где-нибудь в районе глобальной экологической катастрофы.

«Миссию можно считать проваленной», – думал Федор, покидая негостеприимный офис «Настоящих леди». И все-таки рациональное зерно в словах женщины в черном имелось. Нужно попробовать съездить к Алисе домой, может, она действительно вернулась туда, чтобы в окружении родных и близких произвести на свет нового жителя планеты Земля.

Убедившись, что посетитель ушел и возвращаться не собирается, Снежана Сергеевна взяла оставленный им телефон и проследовала в свой кабинет.

– Держи, растеряша, – сказала она, положив телефон на колени ожидавшей ее на небольшом кожаном диванчике Алисе. – Что это за юноша бледный со взором горящим?

– Вот нехотя с ума свела, – отозвалась Алиса тоном грибоедовской Софьи.

– Прекрати ломать комедию. – Снежана Сергеевна с недовольным видом села за стол, сложив пальцы в замок.

Опаловый кабошон ее перстня полыхнул недобрым красным огнем. Ее начинала раздражать эта девица. Ну, почему все они поначалу такие хорошие, ловят каждое ее слово, буквально в рот заглядывают, но стоит лишь немного опериться, и начинают наглеть. С Алисой, по-хорошему, давно пора расстаться. Но уж очень она талантлива, слишком толстый слой паюсной икры на бутерброде жизни Снежаны Сергеевны.

– Орлов хочет ехать только с тобой. Платит по самому высокому тарифу.

– Ну, разумеется.

Алиса снова вспомнила Прагу. Карлов мост, отблески света на черной воде, звезды…

Как там звали этого святого? Она не помнила его имя. Вообще почти ничего не помнила после той ночи в отеле, куда привел ее мужчина, встреченный на мосту над речкой Чертовкой. Тот самый, которого она сначала приняла за полицейского, потом за экскурсовода. Затем, видя, как практически стелется перед ним ночной портье в гостинице, Алиса заподозрила, что ее спутник является собственником этого заведения или очень близким родственником.

– Кто ты? – спросила она, когда он в очередной раз опроверг ее догадку.

– Таких, как я, здесь, в Чехии, называют сладеками, – улыбнулся он.

«Ага, все вы сладеки, – подумала она тогда. – Все, кроме Лешки».

При воспоминании о Лешке желудок скрутило в узел, к горлу подступила тошнота.

Было ли ей его жалко? Скорее всего, да. Но она не могла больше позволять ему тащить себя в морок обыденности. Ее ждет счастливая, богатая жизнь, а Лешка был всего лишь одной из плиточек, которой была вымощена дорога к этой самой жизни. Он выполнил свое предназначение. Конечно, она не хотела, чтобы так получилось. Но он решил добиться своего, что говорится, не мытьем, так катаньем. Вообразил, что шантажом можно заставить ее согласиться завязать свои мечты узлом и повесить их на гвоздь, вбитый в стену над семейным ложем.

Неужели Снежана думает, что она еще раз поедет куда-нибудь с этим придурком Орловым, который вышвырнул ее среди ночи в никуда? Он, как оказалось впоследствии, не рассчитывал, что хрупкая на вид девушка попрется с чемоданом по ночному городу искать приключений на свою голову. Думал, что, помаявшись ночь на диванчике в холле, она будет более покладистой. За эти свои думы ему пришлось выложить агентству «Настоящие леди» круглую сумму. К тому же девушка, способная на подобный поступок, породила в нем неведомый до сей поры интерес и желание любой ценой продолжить знакомство.

Если ехать – то с кем-нибудь другим.

Сладеку нужно время, чтобы немного успокоиться. А уж она найдет для него нужные слова. Вот только с ребенком придется что-то сделать. Ребенок – однозначно Лешкин. Она бы все на свете отдала, если бы он явился плодом их любви со Сладеком. Но, к сожалению, это невозможно. Их любовь не только односторонняя, но еще и абсолютно целомудренная. Хотя насчет второго Сладек не в курсе. Это такое ноу-хау настоящих леди.