Алерт заверил ростовщика, что все в порядке и деньги будут выплачены.

Сам Алерт был уверен, что разработал блестящий план. Все пойдет как по маслу, он избавится от долгов и к концу года получит то состояние, которое намерен был получить.

– Придется обойтись теми мальчишками, что у вас есть, – решил он, – раз уж вы так бездарно провалили последнее дельце с похищением.

Смайт не стал ни возражать, ни соглашаться, и этого для Алерта оказалось вполне достаточно. Смайт не главная его проблема.

– Гримсби, ты будешь продолжать обучение мальчишек. Готовь их для Смайта. Он сам даст им последние уроки. А через несколько дней мы нанесем удар. Все, что вам осталось – играть свои роли до конца недели. А потом вы больше никогда обо мне не услышите. И я никому не скажу о том, что знаю.

Того, что он знал, было достаточно, чтобы Гримсби отправили в колонии. И, насколько было известно последнему, Алерт вполне способен был этого добиться.

Алерт совсем не удивился, увидев, что губы Гримсби превратились в тонкую линию. Но никаких возражений не последовало.

Алерт перевел взгляд на Смайта и поднял бровь:

– Хотите что-то добавить?

Смайт медленно покачал головой:

– Я закончу дело. С теми мальчишками, что у меня есть. Конечно, они не так хорошо натасканы, как я бы хотел, но… – Он пожал плечами. – Если повезет, сойдут и такие.

– Прекрасно.

Именно это и хотел услышать Алерт. Смайт, посмотрев на дверь, сказал:

– Я захватил двух лучших учеников. Выведу их на улицу, научу, как передвигаться по дорогам, как проникать в особняки и как выйти оттуда незамеченными. Я нашел в Мейфэре два пустых дома. Там и потренирую мальцов.

– Превосходно, – снизошел до похвалы Алерт. – Значит, несмотря на мелкие недоразумения, мы пришли к соглашению. Действуем, как планировали. Есть еще вопросы?

Оба дружно покачали головами.

– Что же, тогда… – Он с улыбкой показал на дверь. – Удачи вам, джентльмены.

Он подождал, пока Смайт выйдет, чтобы холодно предупредить Гримсби:

– А ты будь поосторожнее. Береги себя.

Гримсби оглянулся, но, ничего не ответив, последовал за Смайтом и закрыл за собой дверь.

Алерт сидел в темноте и в сотый раз перебирал в уме каждую деталь плана. Все казалось безупречным, а теперь стало крайне необходимым. Страшно подумать, что с ним будет, если все сорвется.

Ему не хотелось брать в расчет возможность неудачи, но путь к отступлению – важная часть любого тщательно продуманного плана.

Алерт торжествующе усмехнулся.

Даже если его ждет провал, он попросту сбежит. Покинет Лондон, чтобы скрыться от ростовщика. Но все-таки останется свободным.

Когда, по его расчетам, прошло достаточно времени, он вышел и запер за собой стеклянную дверь. Его знакомый Риггз, отпрыск благородной семьи, владел этим городским домом. Любовница Риггза, которая жила здесь, питала порочное пристрастие к опиуму. Риггз, разумеется, давно покинул Лондон ради деревенских удовольствий, оставив городской дом содержанке, так что Алерт мог беспрепятственно принимать здесь своих сообщников.

Выходя в ночь, он улыбался. Даже если ничего не выйдет, никому в голову не придет, что он способен иметь дело с такими подонками. Никто не заподозрит, что он каким-то образом связан с ними.

Впервые в истории Англии полицейские отряды и обитатели Ист-Энда трудились плечом к плечу, чтобы разыскать Гримсби и его воровскую школу.

Джо Уиллз и его братья рассказали приятелям о нападении на Мэри и историю Джемми и его убитой матери, и вскоре весь Ист-Энд знал, кто осмелился поднять руку на своих.

В Ист-Энде обитало столько людей, что слухи распространялись быстрее, чем объявления Пенелопы и Барнаби.

Наконец поздней ночью они получили долгожданную информацию. Пенелопа и Гризельда упорно отказывались вернуться домой. Все, на что милостиво согласилась Пенелопа, – отправить записку в Калвертон-Хаус, где объясняла, почему не приедет ночевать. Девушки сидели в кабинете Стоукса и ждали вместе с мужчинами. Своими мужчинами. Им незачем было делиться секретами, все давно поняли, как обстоят сердечные дела.

Около полуночи в кабинет заглянул Джо Уиллз. Ему было явно не по себе в окружении полицейских, но когда сержант подтолкнул его вперед, в глазах парня сияло торжество.

Пенелопа, заметив это, встала:

– Вы нашли их?

Джо широко улыбнулся и кивнул:

– У кого-то появилась блестящая мысль заглянуть на Гримсби-стрит.

Стоукс, не веря ушам, уставился на него:

– Он живет на Гримсби-стрит?

– Не-а. Но эта улица названа в честь его деда, так что мы подумали, что кто-то может знать, где он скрывается. И точно, его старая тетка все еше живет там. Она и сказала, что у него дом на Уиверз-стрит. Это недалеко от Гримсби-стрит. Мы отправились туда и потихоньку разузнали, где он обитает. Все получилось очень просто… если знать, где искать. Оказалось, он жил там много лет. Я оставил Неда, Теда и пару приятелей следить за его домом. Двухэтажный, с чердаком. Соседи ничего не знали насчет мальчишек, но если их держат наверху, вряд ли кто-то что-то видел. Зато соседи подтверждают, что Уолли живет там же.

Стоукс что-то быстро записывал.

– Значит, в доме по крайней мере двое мужчин.

– Именно.

Джо поморщился:

– А вот насчет Смайта я ничего сказать не могу. Соседи знают его в лицо, но говорят, что его там нет. И он никогда там не жил.

– Ничего страшного. Нам прежде всего нужны Гримсби и мальчики. Смайта мы возьмем позже.

Стоукс глянул на стоявшего в дверях сержанта:

– Миллер! Скажите Коутсу, что мне нужны все люди, которых он сможет мне дать.

Сержант выпрямился:

– Сейчас, сэр?

Стоукс глянул на часы:

– Соберемся внизу через час.

В назначенное время Стоукс сидел за столом в окружении подчиненных. Все рассматривали карту, обсуждая размещение сил. Джо стоял за плечом Стоукса. Тот часто к нему обращался, проверяя, верна ли карта.

К тому времени, когда они добрались до Уиверз-стрит, небо уже чуть посветлело. Небольшая армия бесшумно окружила дом. Остальные бобби рассыпались по всей улице. Уиверз-стрит имела два ответвления. Дом Гримсби находился в центре того, что покороче. Убогий, покосившийся, сколоченный из неструганых досок, он отличался от остальных тем, что по обе стороны проходили узенькие переулочки.

Было сыро и холодно. Туман, собравшийся ночью, сейчас висел низко над землей. Домишки лепились друг к другу, не пропуская сквозняки, так что густая пелена никак не могла рассеяться. Пенелопа, стоявшая под навесом крыльца, напротив дома, едва могла разглядеть входную дверь. Оконные ставни были закрыты. Наверняка в окнах нет стекол: оставалось надеяться, что мужчины, собравшиеся на улице, смогут бесшумно открыть ставни.