голоса и напряглась всем телом, но тут же её лицо расплылось в улыбке, а голубые глаза с зелеными искрами открылись. М-да, чем больше проходит времени, тем чаще у неё меняется цветовая гамма радужки. Хорошо хоть в реальности этот процесс не столь стремителен как в Тени.

— Не пугай меня так, Михаил.

— Настолько вкусный, что теряешь связь не только с реальностью, но и миром снов и фантазий? — отодвинув кресло, присаживаюсь рядом с девушкой.

— Отчасти, да. Твой чай мне нравится, но у Куклы он выходит... — Эрин мило наморщила лобик и подняла очи к потолку, подыскивая слова, — более многогранным, и в то же время отстранённым и трудноуловимым. Вкус тонок, а чтобы почувствовать все заложенные нотки — нужно отрешиться от всего и прислушаться. Под стать ей самой, наверное.

— Хм? — взяв фарфоровую чашечку, пристально рассматриваю прозрачную тёмную жидкость, применяя Познание и одновременно вдыхая аромат напитка. — Хех, а ты права. С этой стороны я не смотрел...

— Ты о чем?

Прежде чем ответить, подражая Эрин, прикрываю глаза и делаю маленький глоток, покатав чай на языке. Снова настроение в какую-то лиричную меланхолию начало падать...

— Быть демоном не всегда так уж хорошо. Мы живём в Тени, ориентируемся в мире, где тесно переплетаются такие понятия как энергия, информация и материя. Это несёт свой отпечаток... — поставив чашку обратно на блюдце, породив при этом тихий звяк, продолжил рассуждать вслух. — Я только что понял ещё одну причину, почему демоны и духи стремятся в реальность или на контакт с магами. Понимаешь, Эрин, я не могу так же как ты сейчас наслаждаться этим превосходным напитком. Я не смогу постепенно раскрывать все нотки вкуса, вслушиваясь в их оттенки. Познание — врождённый навык любого создания Тени. Мы либо знаем, понимаем что-то с первого взгляда, познаем его и заложенную суть, либо нет, утопая в хаосе. Там много ещё нюансов, ограничений, как и способов их обхода, но в целом ситуация такова. Ощутить же вкус, тот вкус, который ты сможешь раскрыть только погрузившись в себя, самым краем сознания, едва уловимо... Я уже знаю, что он там, стоит мне взять в руки чашку. Когда я пью этот чай, ощущаю его богатство разом, весь, без остатка. Вроде бы и мелочь, но... нет постепенности процесса, нет тайны, нет... некой важной детали. Если же Познание не может определить вкуса, то на язык я тем более не смогу.

— Я помню, ты рассказывал о Познании, но не в таких деталях. Получается, оно способно узнать и понять вообще всё? — заинтересованно уточнила девушка, придвинувшись ближе.

— О, нет, даже и близко нет. Мне напомнили об этом совсем недавно. Однако, скажем так, демон никогда не попробует в Тени чего-то такого, что будет ему неизвестно загодя, нечто совершенно новое. Это касается и музыки, и еды, и картин, и даже секса. Прежде чем насладиться этим, информация уже будет получена, и не в виде сухих строчек, а полноценного спектра ощущений. Представь, что ты каждый день питаешься и вкушаешь десерты, вкус которых точно знаешь и идеально помнишь. Они всё ещё вкусны и приятны, дарят наслаждение, но ты их знаешь! Вроде бы и всё хорошо, но есть те, кому такое положение вещей не по душе. Их желание попробовать нечто новое будет постепенно нарастать, пока не превратится в манию. Как правило, чем разумнее демон, тем больше подвержен этому явлению.

Мановением руки Воплощаю тарелочку овсяного печенья. Не то ужасное из магазинов или подавляющего большинства кофеен и кондитерских из прошлой жизни, а настоящее, домашнее, рассыпчатое, с нотками мёда и карамели. В меру хрустящее и одновременно мягкое, тающее во рту.

— Реальность оглушает демонов, — Эрин продолжила мою мысль, автоматически потянувшись за вкусняшкой. — Ты говорил, что даже тебе было поначалу сложно ориентироваться в ней.

— Верно, — хруст печеньки, и две половинки лакомства застыли в воздухе, медленно вращаясь. — А уж тела людей вообще не приспособлены к таким манипуляциям. Каждое действие, каждый шаг, глоток воздуха и ветерок на коже в таком теле — всё это новое, всегда разное, пускай и в мелочах. Силы Познания не хватает понять и осознать абсолютно всё, да и невозможно это по-моему, но ощущения тела смертных передаются исправно, игнорируя Познание, выступая неиссякаемым источником блаженства. В Тени подобное могут подарить только довольно сложные вещи или специально закрытые, и то мимолетно. Источником нового служат, к примеру, опять таки попавшие сюда смертные, которых также нельзя Познать до конца. Их поступки, действия, воспоминания, мысли и решения будут приятно незнакомы. Поэтому и любят демоны играться со смертными. Это помимо того факта, что они получают с них энергию для жизни и развития, а также потакают своему пороку. Хотя нет. Именно используя смертных, они получают нечто новое в своём пороке, да, так будет правильнее. Действительно, ещё один факт зачем демоны подсознательно стремятся в реальность. Неразумные наслаждаются просто стабильностью вокруг, получая неимоверное наслаждение от самого факта нахождения там и стабильности вокруг. Поэтому и сидят во всяких непотребных неорганических телах-предметах, закрепившись в реальности и не сходя с места десятилетиями. Отчасти разумным этого уже мало, и они идут удовлетворять иные потребности в меру своих возможностей...

— Подожди, — Эрин отложила надгрызенную вкусняшку, — если это так, то почему ты осознал это только сейчас? Уж сила твоего Познания мне известна.

— Что является правдой для обычных демонов, то не всегда касается меня. Во-первых, моё Познание далеко не сразу вышло на уровень постоянного подсознательного применения, пускай сознательное использование и даёт всё ещё на порядок более глубокое понимание и детализацию. Сейчас тот же чай уже Познается полностью без моего на то желания. Во-вторых, как заметила одна Желание, я молод для демона. В-третьих, проблема нового для меня далеко не так остра, поскольку в отличие от остальных, я способен создавать нечто новое сам. Ты ведь помнишь? Фантазии у созданий Тени нет от слова совсем. Как и собственных идей и изобретений. Вот и вышло, что такую немаловажную деталь осознал только сейчас.

За столом повисла тишина. Эрин гоняла остатки чая по чашке, покручивая её в руках и наблюдая за переливами жидкости с редкими плавающими чаинками. Я захрустел печеньем, на этот раз просто вкушая, и по-варварски сербая из своей чашечки.

— Михаил, — Кусланд не смотрела на меня, пряча глаза за рыжими локонами, а её голос был