галерею, — беззаботно сказал Верджил. — Она выставлена на продажу, я поговорил с хозяином, и он готов сделать хорошую скидку, потому что хочет, как можно скорее уехать. Даже если я больше не смогу рисовать, я все равно хочу остаться в художественном мире. Это единственное, что по-настоящему важно для меня.

— Ты уверен, что справишься? — с сомнением произнес Клод.

— Нет. Но если я начну скатываться, я знаю, к кому обратиться за помощью, чтобы меня остановили, — ответил Верджил и Клод понял, что брат говорит про Молли. — Так ты дашь мне денег?

— Да, я проведу вместе с тобой эту сделку, — потерев щеки, вздохнул Клод. — Сам ты еще этого сделать не имеешь права. Займемся этим после бала.

— Ты какой-то замученный.

— Хотелось бы больше поводов для хорошего настроения, — вздохнул Клод и стал подниматься по лестнице. Ему нужно было привести себя в порядок перед встречей с детективом. А еще поговорить с герцогиней, пока та не рассказала всем, как грязно и страшно он оскорбил ее.

Детектив Дин встретил его приветливой улыбкой и дружеским рукопожатием. Он предложил Клоду кофе и тот неожиданно согласился. Дома он не стал завтракать — кусок не лез в горло — и сейчас чувствовал себя, как старый высохший башмак.

Помощница детектива принесла им кофе и Клод жадно сделал пару глотков крепкого напитка. Он обжег ему горло и с болью прокатился по пищеводу, но через пару минут в голове у его прояснилось. Он облизал губы и посмотрела на мистера Дина. Ему показалось, что он готов услышать правду о своей жене.

— Давайте приступим, — сказал Клод, подавшись вперед. Зацепился манжетой за стол и пролил себе на брюки остатки кофе. Сдержался, чтобы не охнуть от ожога. Мистер Дин позвал помощницу, и та принесла ворох салфеток, п пути зачем-то извиняясь, словно это она его облила.

— Вы нервничаете, — заметил детектив.

— Очень, — не стал врать Клод.

— Мне нечем вас порадовать, — сказал детектив, доставая из ящика пухлый бумажный пакет. — Ваша жена действительно вас обманывает. У нее есть любовник с очень хищным аппетитом в плане денег, которого она содержит.

— Как давно?

— Год и четыре месяца, — ответил Дин, внимательно наблюдая за Клодом. Тот открыл пакет и стал просматривать копии счетов, снимки Каты и молодого парня, который был ему незнаком, выписки из лечебного корпуса. Он задержал на них взгляд, пытаясь понять, что за услуга понадобилась его жена. Детектив тут же пришел ему на помощь: — Леди Аверилл прерывала беременность.

— Понятно, — пробормотал Клод и ему стало стыдно, кровь прилила к лицу и щеки защипало. Неужели он настолько плохой муж, что его жена живет двойной жизнью? Что он сделал не так?

— Иногда такое случается, — мягко проговорил детектив. — Невозможно контролировать чувства других людей.

— Кто этот мужчина? — спросил Клод. Он мог бы прочитать все отчеты сам, но у него не хватало на это мужества.

— Джек Солерно, игрок, жокей, частый гость литературных салонов и любимец женщин, особенно, тех, что его старше, — сказал детектив.

— Мошенник.

— Нет, ну что вы. Это нельзя назвать мошенничеством, — покачал головой Дин. — Разве противозаконно то, что человека балуют и покупают его внимание? Это всего лишь выбор получить отклик, который хочется.

— Солерно, — задумчиво проговорил Клод. — Знакомая фамилия. Из какой он семьи?

— Его отец руководил двумя лечебными корпусами, а мать владела салоном моды и красоты. После смерти отца они вынуждены были жить скоромнее. Вдова Солерно снова вышла замуж и покинула Линкольн. А Джек получив хорошее образование, решил, что хочет карьеру попроще, чем врач, и стал жокеем.

— Врач, значит, — произнес Клод.

— Мистер Аверилл, я очень надеюсь, что вы избежите опрометчивых шагов, — вкрадчиво произнес детектив Дин. — Поверьте, оно того не стоит.

— Я постараюсь, — поднимаясь, сказал Клод.

Он попрощался с детективом и вышел на улицу. Несколько минут постоял посреди улицу, задрав голову и позволяя снежинкам падать ему на лицо. Ему хотелось заснуть, и чтобы когда он открыл глаза все это осталось в прошлом, но он знал, что не может так поступить с Генри. Он был нужен своему сыну и все остальное не имело значение.

Клаус был не рад визиту Клода и даже не постарался скрыть это. Перед балом во дворце царила суматоха, перила были украшены цветами, на стенах висели цветные гирлянды. Клод с равнодушием смотрел на все это. Праздничного настроения у него не было. Он думал о Молли. Которая пойдет на этот бал с его братом. Что ж, после всего случившегося она заслужила немного веселья. У него бы все равно не вышло привести ее во дворец, его могла сопровождать только Ката.

Клаус провел его в кабинет и сев за стол, вопросительно посмотрел на брата.

— Клод, я надеюсь у тебя действительно что-то серьезное, — сухо сказал он.

Клод протянул ему доказательства измены Каты, собранные детективом. Клаус нервно просмотрел их и бросил на стол.

— Ну и что? Думаешь, ты единственный у кого такие проблемы?

— Я хочу, чтобы ты позволил мне развестись, — тихо сказал Клод. — Я помню про закон, но может в порядке исключения можно это сделать?

— Ты издеваешься? — разозлился Клаус. — Твои братья уже откололись от семьи, Верджил не имеет права рожать наследников, а Дон… Неизвестно, что с ним будет и тут ты хочешь получить свободу! Тебе не кажется, что это несколько нечестно по отношению к нам?

— А тебе не кажется, что с такой семьей как у меня, у тебя уже нет никакой поддержки? Или тебе нужна только видимость?

— Вместо того, чтобы жаловаться мне, ты должен пойти домой и разобраться со своей женой! Не знаешь, как с ней справиться — запри дома, пока она не образумится и не придумает себе счастья с тобой!

— Клаус, ведь есть положения особого случая…

— Ни я придумал эти традиции, чтобы нарушать их! И твой долг следовать этим традициям, раз уж ты родился в королевской семье! — вспылил Клаус. — Будь Дон чуточку умнее, у тебя был бы шанс, ты все-таки средний сын, но раз твой старший брат игрок и бездельник, вся ответственность лежит на тебе. У тебя есть только один шанс стать свободным мужчиной — если Генри не поправиться и у тебя к этому моменту не будет других детей от Каты. И то, если ты согласишься публично огласить неверность своей жены. Как ты сам понимаешь, для репутации фамилии — это так себе поступок.

Клод промолчал. Он не питал больших иллюзий, что король согласиться пойти ему на встречу, но все же он лелеял надежду, что Клаус войдет