Затрубили королевские трубы. Король Франции, окруженный своей шотландской гвардией и полком из Дофине, лично повел в бой тех своих воинов, которые только что совершили поход через Бурбонне. Перед ними бастард Бургундский, сеньор де Равенштейн и Жак, брат графа де Сен-Поль, приводили в движение беспорядочную массу бургундской "центральной баталии". Справа от Людовика несколько копий были пущены в атаку на беспорядочную группу бургундцев, занимавших середину равнины. Король же вместе с остальным рыцарством ринулся прямо на центр врага.

Людовик и его люди атаковали бургундцев на полном скаку. При первом же ударе ряды противника были прорваны, и вскоре бургундцы повернули и галопом понеслись к своему лагерю. Робин Малори пытался сдержать людей из Дофине, но многие из них, жаждая добычи, начали грабить бургундский обоз. Король приказал своим капитанам перестроить свои ряды, прежде чем вернуться на холм. Теперь графу дю Мэн оставалось лишь атаковать и разгромить баталию под командованием графа де Шароле, и тогда Бургундский дом долго не будет беспокоить короля Франции.

Когда Людовик добрался до графа дю Мэн, он сказал ему:

Вперед, мой дорогой дядя! Покажите анжуйскую доблесть в своей атаке!

Затем граф дю Мэн подал знак своим трубачам, и его баталия двинулась вниз по склону холма по обе стороны от деревни и через саму деревню. Король со своими гвардейцами остановился возле замка, а внизу, на равнине, в огромном беспорядке, наконец-то двинулась в бой баталия графа де Шароле. Люди из Дофине и других полков отказались от преследования бегущего противника и восстановили свои ряды, однако многие французы все еще были заняты разграблением бургундского лагеря и охотой за пленниками ради выкупа.

Со своего наблюдательного пункта Людовик видел, что люди из баталии его дяди опускают копья для атаки. Однако, когда граф дю Мэн достиг нижней части холма, он и его главные капитаны начали замедлять шаг, прежде чем полностью остановиться. Был отдан приказ, и шеренга копий вернулась в вертикальное положение. Когда бургундцы под командованием графа де Шароле продолжили наступать, отряды графа дю Мэн внезапно развернулись и, повернувшись спиной к противнику, галопом понеслись к дороге, увлекая за собой другие войска. В одно мгновение треть королевских войск покинула поле боя "в подлом бегстве".

Забыв о том, что он командует армией, граф де Шароле отправился в погоню за беглецами с несколькими сотнями человек, включая молодого Филиппа де Коммина[62]. Однако по приказу остальных капитанов, решивших воспользоваться ситуацией, то, что осталось от правого крыла бургундцев, повернуло влево, чтобы атаковать "центральную баталию" короля, которая в это время была занята переформированием своих рядов.

В сопровождении своих шотландских гвардейцев Людовик бросился через равнину, так как в одно мгновение его блестящая победа грозила превратиться в дикое и беспорядочное сражение. Вернувшись в лагерь, бургундские оруженосцы и лучники обрушились на французских мародеров, которых они истребили своими булавами. Собрав вокруг себя остатки своих войск и беглецов из баталии графа де Сен-Поль, Великий Бастард Бургундский, Антуан, вернулся, чтобы атаковать королевскую баталию, во фланг которой зашли бургундцы с правого фланга.

Пересекая равнину, чтобы вступить в бой, король столкнулся с беглецами из своих войск. Сплотив их под своим штандартом, он и его шотландцы бросились в перед. Пока войска графа дю Мэн скакали галопом к Луаре, а граф де Шароле весело "охотился" на них, в то время как французские жандармы справа и в центре преследовали убегающих врагов, началась "жестокая и ужасная битва" за короля Франции. Несмотря на презрение к войне, корона и жизнь монарха теперь зависели от исхода битвы. Артиллеристы с обеих сторон подтянули свои пушки на поле боя. Пушечные ядра беспорядочно рассекали ряды сражающихся кровавыми просеками. Вдруг Людовик вместе с конем, пронзенным копьем, возможно, Антуана Бургундского, рухнули на землю. Сразу же люди последнего начали кричать: "Король мертв!" Удрученные, французы начали отступать, ведь теперь, когда они лишились своего господина, сражение потеряло для них смысл.

Однако верные шотландцы окружили Людовика. Они помогли королю встать на ноги и подвели другого коня. Когда Людовик снова оказался в седле, и увидел, что его люди отступают он воскликнул: "Видите, сыны мои, я жив! Вернитесь!" Сражение продолжалось в густом облаке пыли. Грохот пушек, звон стали, крики приказов смешивались с ржанием раненых лошадей и победными воплями бургундцев. Стараясь, чтобы его услышали, король пробивался через врагов, крича: "Не бойтесь! Сегодня победа за нами!"

К счастью нашлось достаточно людей которые услышали и увидели своего короля и успокоили остальных. Королевская баталия сомкнула свои ряды. В раскаленной атмосфере, конь против коня, грудь против груди, мужчины рубили и наносили удары без пощады. Жан-Пьер Панигарола, созерцавший это зрелище с вершины холма, был потрясен: "Они дрались, — отметил он, — как бешеные собаки".

Как только король и его шотландцы переломили ход атаки бургундцев, он отправился в тыл, чтобы наблюдать за сражением и вернуть беглецов в бой. Маршала де Руо по-прежнему не было видно. Численное превосходство противника начало беспокоить Людовика, и он снова бросился в бой. Его доблестным рыцарям из Дофине предстоял тяжелый бой, но они предпочли скорее погибнуть, чем отступить. Во второй половине дня около 50-и из них были убиты и множество ранены. Бастард д'Арманьяк и Робин Малори сражались как львы, совершенно равнодушные к мысли о смерти. Верные Людовику люди кричал: "Если бы нас было только шестеро против бургундцев, мы бы все равно победили!" Битва продолжалась уже долгое время. Повсюду французы стойко удерживали свои позиции, когда, наконец, давление врага ослабло. Передние линии Антуана Бургундского начали отступать и вскоре бургундцы скрылись в пороховом дыму, чтобы вернуться в свой лагерь.

Но Людовик и его капитаны были осторожны, и не позволяя своим людям разойтись, держа их в боевом порядке. Преследование врага могло иметь катастрофические последствия, так как невозможно было узнать, сколько бургундцев вернулось в свой лагерь или на опушку леса, а бегство Карла дю Мэна могло привести к дальнейшему дезертирству.

Малори, страдавшему от тяжелого ранения в лицо, и другим командирам королевской армии удалось сдержать основную массу своих войск. То, что осталось от "центральной баталии", медленно пробиралось обратно на холм. Вытоптанные поля были усеяны трупами: лошадей, бургундских лучников в их ярких коттах, солдат, лишенных доспехов. Отказавшись от преследования, часть французских всадников присоединилась к королевским знаменам. Людовик приказал артиллерии прикрыть отступление. Надеясь захватить графа де Шароле, он послал отряды на юг, чтобы перерезать дорогу на Этамп. Измотанная армия короля, постепенно занимала свои позиции на холме. Было около семи часов. Если бы маршал де Руо атаковал вражеский арьергард хотя бы с сотней копий… Но дорога на