Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы не… – начала Элисса.
– Слышал, – оборвал ее Терн, сверкнув глазами в сторону Рагена. – Сказал – «силком».
Раген сделал глубокий вдох. Он заметил, как напряглись пальцы мальчика, когда тот трудился. Если сказать не подумав, Терн мигом выскочит за дверь и только Создатель знает, когда отыщется вновь.
– Ты помнишь меня? – спросил он наконец. – Я дружил с твоим отцом.
Глаза мальчика пробежались по Рагену – белые звездочки на чумазом лице.
– Вестник. Привез леденцы.
Раген кивнул:
– Твоему отцу я жизнью обязан. И обещал присмотреть за тобой, если с ним что-нибудь случится.
– Нечего смотреть, – ответил тот.
– Ах да, ты сам по себе. Но я хочу быть тебе другом, если позволишь.
– Нет друзей, – сказал мальчик. – Никто не хочет с Чернышом. Бросают камни. Проваливай, Черныш! Убери грязные лапы, Черныш!
Раген покачал головой:
– Это неправда, Терн. Я твой друг. И Элисса тоже, – показал он на жену. – А еще рачитель Вереск и Тами Тюк. Они попросили найти тебя.
Глаза Терна расширились. Он ничего не сказал, но Раген понял, что отыскал в его броне брешь.
– Она переживает за тебя, Терн. Как и все мы.
Терн вздрогнул и потупил взгляд, подавляя всхлип. Раген потянулся к нему, но мальчуган сверкнул глазами, и он одумался.
– Не знаешь, что я сделал, – произнес Терн. – Эверам наказывает меня. Не заслуживаю друзей.
– Чепуха, – сказала Элисса. – Что ты такого мог сделать?
Грязное лицо Терна сморщилось, и на этот раз он не удержался от слез. Принялся всхлипывать в открытую и, когда Раген вновь потянулся к нему, оказал лишь символическое сопротивление. От мальчика разило гнилыми отбросами и свиным корнем, но Раген обнял его ласково, как родного сына-малыша.
– Не поделился, – произнес Терн, когда конвульсии пошли на нет. – Не слушал.
Он опять разрыдался:
– Забыл убрать заслонку.
Раген уставился на костерок, вспоминая выгоревший дом Дамаджей. В мгновение ока он понял все.
Создатель.
– Ты не виноват, Терн, – прошептал он.
Мальчик не показал, что услышал, но через какое-то время его рыдания стихли и он наконец уснул.
Раген проснулся резко, один в тесном логове. Его охватила паника – неужто Терн снова сбежал и сгинул, как сон?
– Элисса! – позвал он. – Терн!
Но боялся зря, они ждали за зарослями свиного корня. Элисса готовила на костерке завтрак, а Терн не сводил глаз со сковороды. Невдалеке лежал переносной круг, который они потеряли на болоте; пластины были отчищены, а порванная веревка скреплена прочным шнуром.
– Рада снова лицезреть тебя средь живущих, – сказала Элисса. – Мы с Терном уже несколько часов как встали.
– Нам пора уходить, – ответил Раген. – Чем скорее, тем лучше.
– Не иду, – затряс головой Терн. – Дома.
– Сюда едут люди. Такие же, как те, от которых твой отец бежал из пустыни.
– Шарумы, – кивнул Терн. – Видел их.
– Где? – вскинулся Раген. – Сколько человек?
– Два. – Терн выставил два пальца. – В лесу, высматривали.
– Когда?
Терн пожал плечами:
– Первак?
Раген сплюнул.
– В чем дело? – спросила Элисса.
– Если неделю назад здесь рыскали их разведчики…
Его слова оборвал бешеный топот копыт. Раген поднял глаза и увидел несущегося к ним Дерека. Тот был в доспехах, но без шлема, и волосы – в крови.
Подъехав, Дерек резко остановился. Лошадь еще стояла на дыбах, противясь инерции, а он уже спрыгнул с седла.
– Хвала Создателю, ты цел! Нам пора уходить. Немедленно.
– Что случилось? – спросил Раген.
– Красийцы, – ответил Дерек. – Сегодня утром в поселок въехал передовой отряд, чтобы отрезать его, пока там не укрылись беженцы.
– Ночь, – произнес Раген. – И много их?
– Не меньше двух десятков, все на больших мустангах. Мы попытались помочь болотникам дать отпор. Вышло по трое на одного… – Дерек сглотнул. – Они убили Робберта и Натана. Сломали ногу Стейну.
Раген кивнул. Болотники отважны, но не бойцы. А красийские воины… не знают ничего, кроме войны. Поселок пал.
– Где остальные?
– Прячутся на болоте с кем-то из местных, – ответил Дерек. – Я приехал за тобой. Если продержимся несколько миль в стороне от дороги, сумеем доставить их в Лощину.
– Как вам удалось уйти?
– За нами погнались, но их командир затрубил в рог и отозвал своих назад. Похоже, их больше интересовал грабеж да Праведный дом, чем убийства и захват пленных.
– Праведный дом? – переспросила Элисса.
– Красийцы – фанатики, – объяснил Раген. – Судьба жителей зависит от настроения их кай’шарумов, но все рачители – еретики, мерзость перед Эверамом. Праведный дом отойдет дама, которые скоро пожалуют, а Вереска убьют, если еще не убили.
– Создатель, – вымолвила Элисса.
– Нам надо идти, – повторил Дерек. – Сейчас же.
Раген кивнул. Другого выхода не было.
– Давайте поторопимся. Последнее, чего мы хотим, – еще одна ночевка на проклятом болоте.
Он повернулся к Терну:
– Тебе придется пойти с нами. Здесь опасно.
Но мальчик исчез.
Терн мчался по болоту, сердце выпрыгивало из груди. Он видел спасающихся бегством селян и знал, где они осядут. Шарумы не спешатся ради погони. Даже их разведчики не совались в трясину.
Все были слишком заняты собой, чтобы обратить на него внимание. Болотники хорошо ориентировались в топях, но не могли сравниться в этом с Терном. Укромных мест, через которые можно бежать и не снижать скорости, здесь не счесть.
Перемахнув через стену и приземлившись среди могил во дворе Праведного дома, Терн обнаружил людей и коней. Шарумы зорко следили за болотниками, которые, потупив взгляд, складировали в стороне их добычу – в основном продовольствие – да сгоняли туда же скот.
Из дома донесся грохот, двое шарумов вынесли жертвенник и бросили его в кучу других изломанных предметов – символов Создателя. Похоже, что Праведный дом собрались опустошить полностью, сохранив только бочки с элем Вереска. Их аккуратно составили в сторонке, откупорили, и воины пили без продыху, присматривая за тем, как побежденные болотники сдают свое имущество.