ты доказал, что и в самом деле умеешь владеть мечом, — сказал другой командир. — Но ты знаешь, что это ничего не меняет, теперь ты обязан будешь драться с другим нашим вождем. Ты же не думал, что мы дадим тебе уйти с такими огромными сокровищами?

— Я думал, что мы обо всем договорились, — тяжело дыша, сказал дядя. — Вы получите треть и будете моими наемниками. И будете повиноваться всем моим распоряжениям. Но ваше слово, оказывается, не стоит даже куриного помета, я могу просто плюнуть на него и растоптать в грязи.

Остготы возмущенно зашумели и вскочили с клинии. Да, теперь раздраженный дядя продолжал совершать ошибку за ошибкой, но что уж тут поделаешь, видимо, человек находился в состоянии аффекта и не мог полноценно отвечать за свои действия. Ральф между тем лежал на полу и судорожно шевелил руками, а вокруг него растеклась лужа крови, впитываясь в кожаный пол табернакулы.

— Эй, Павел, ты ведь не будешь говорить глупости и усугублять свою вину? Мы готовы пощадить тебя и твоего племянника, в память о твоих былых заслугах, но вот об императорском престоле и казне тебе придется забыть, — успокаивающе сказал один командир. — Иначе мы позовем одного из лучших воинов нашего племени и на этот раз твой мальчишка уже не поможет тебе.

Дядя обреченно опустил руки и промолчал. В это время в шатер ворвались другие мои старые знакомые, разбойники с большой дороги, Йори и парочка его друзей-дуболомов.

— Ага, — сказал Йори, увидев меня, все еще сидящего на полу. — Наконец-то, этот слизняк попался нам. Сейчас я тебе вырежу правила на заднице, как надо общаться с жителями этих гор.

Он направился было ко мне, но на его дороге встал дядя.

— Это мой пленник и не тебе разбираться с ним сейчас, — сказал он, держа в руке окровавленный меч. — Я уже убил одного придурка, хотевшего сделать то же, что и ты, но если хочешь, могу прикончить и тебя.

Йори поглядел на мертвого Ральфа, лежащего на полу и на некоторое время задумался. Затем огляделся, снова посмотрел на меня, сидящего на полу и спросил:

— Эй, кстати, где его боевая шлюшка, которую вы все так боитесь? Что, если мы позабавится с ней?

— А ведь действительно! — закричали вожди варваров. — Мы давно хотели раздвинуть ей ноги. Давайте, тащите ее сюда.

Они, смеясь, вышли из шатра, Йори последовал за ними. Я встал, пошатываясь, а дядя подошел ко мне.

— Видишь, как оно творится? Я постараюсь их убедить, чтобы они успокоились и отстали от меня. Для этого потребуется много вина и девушек. Извини, но пока что твоя неукротимая телохранительница единственная девушка поблизости и ей придется отдуваться за всех. После того, как остготы с ней покончат, я предлагаю тебе смилостивиться над ней и прикончить, потому что после такого она точно сойдет с ума.

Дядя пожал плечами и двинулся было к выходу, но я схватил его за руку. Он попробовал вырваться, но я держал крепко.

— Если с ее головы упадет хоть волос, я тебя лично прикончил, дядя, — сказал я. — Это я тебе обещаю. Ты выпустил этих волков на меня, и должен был держать их в узде. Но если не можешь, то вина целиком на тебе.

Снаружи послышались крики и я сразу узнал голос Лаэлии. Вот проклятье, все шло совсем не по плану. Оттолкнув дядю, растерянно глядящего на меня, я сам направился к выходу и стремительно вышел наружу. Прихрамывание на одну ногу и болевой эффект от ран, которые я имитировал весь последний день и ночь, совсем исчезли и дядя не мог понимать, почему я так быстро выздоровел.

Выйдя из шатра, я направился к кучке остготов, собравшихся неподалеку, откуда и доносились вопли Лаэлии. Их толпа смутно виднелась в темноте. В ночи громко ухал филин, откуда бы ему взяться в горах? Я прошел через толпу, расталкивая солдат и оказался в плотном кругу.

Оказавшись внутри, я едва успел спасти Лаэлию. Ее уже успели раздеть донага и пытались уложить на землю, схватив за ноги и руки. Кто-то уже целовал ей груди и живот, а кто-то гладил ноги. Девушка рычала и отбивалась изо всех сил, но нападавших было слишком много. Они облепили ее со всех сторон и лапали все тело, хоть и смуглое, но видное среди их разгоряченных торсов.

Ринувшись к девушке, я наткнулся на тело Евсения, лежавшего в обмороке на земле. Видимо, он тоже хотел спасти свою неразделенную любовь, но его быстро успокоили. Я споткнулся о тело бывшего слуги и схватил остготов, уже разложивших девушку на земле. Ей вытянули руки и ноги и прижали, а один из вождей со смехом приготовился взгромоздиться на нее.

— Как вы думаете, она возьмет в рот или лучше не рисковать? — крикнул кто-то. — По-моему, она откусит член и даже не поморщится.

— Я бы не стал! — ответил кто-то. — Она настолько боевая, что обязательно откусит.

— Лучше давайте подождем, когда она станет послушная! — крикнул другой. — После того, как обслужит десять-двадцать наших, станет, как шелковая.

Я прорвался к ним, выхватил у одного меч и вонзил в спину того самого, который пытался войти в Лаэлию. Он застонал и упал на девушку, а остготы сердито зашумели.

— Ого, да это сам император пришел на помощь своей шлюхе! — закричал кто-то. — Сейчас мы заставим его смотреть, как мы ее оттрахаем!

Они схватили и меня за руки, после чего я закричал во весь голос:

— Ну сколько можно ждать?! Давайте, начинайте уже!

Остготы недоуменно посмотрели на меня и снова занялись Лаэлией. Но сделать ничего не успели, потому что со всех сторон затрубили рожки и на скалах загорелись многочисленные огни. Наконец-то пришла подмога.

Глава 22

Воздаяние по заслугам

Ну, а как же вы хотели, неужели вы думали, что я просто так изображал из себя тяжелораненого человека весь последний день? Для того, чтобы вывести дядю, Евсения и вероломных вождей остготов на чистую воду, пришлось ломать трагикомедию. Правда, я совсем не учел, что она может дорого обойтись Лаэлии. Хорошо, что мои ребята вмешались в самый последний момент.

А в том, что это мои ребята, сомнений не было. Разве я не говорил, что филин в горах довольно редкое явление и, во всяком случае, вряд ли будет ухать так долго и настойчиво. А ведь это был вовсе не филин, а Лакома подавал сигнал о том, что они готовы к атаке.

Впрочем, сначала он просто подал сигнал, что