Бейли усмехнулась.

– Правда? А вот я помню, как ты была рада выставить меня за дверь, едва я собралась в тур.

– Потому что я знала, что это потрясающая возможность для твоей карьеры, – парировала я. Но в шутливом высказывании Бейли оставалась доля правда. Мы с дочерью очень любили друг друга, но, живя под одной крышей, нередко спорили. Разница характеров не способствовала долгой мирной жизни в одном доме, особенно теперь, когда Бейли выросла.

– Да, конечно, мам. – Бейли прочистила горло. – О, кстати, у меня тут на днях случился шок. Звонил папа.

– Шутишь? – Я снова откинулась на диванные подушки. – Чего он хотел на этот раз?

– Билеты, что же еще. На следующей неделе мы отправимся в Колумбус, и он наверняка увидел рекламу по телевизору.

Я буквально заставила себя разжать зубы.

– Значит, он захотел получить бесплатные билеты? Похоже на него.

– Да, и я чуть не дала их ему. Главным образом потому, что он признался, что очень хочет увидеть меня после шоу. Пригласить куда-нибудь выпить…

– Ну и дела, – протянула я, закидывая ноги на диван. – А вот это предложение уже попахивает катастрофой. Знаю, он ушел, когда ты была совсем маленькая, но я рассказывала тебе о его проблемах с алкоголем.

– Я помню. – В трубке послышался вздох Бейли. – Но я думала, что проведу с ним час или около того, а потом уйду, сославшись на усталость.

– Учитывая, что ты пошла бы туда после выступления, тебе бы даже не пришлось врать.

– Вот именно. В общем, мне правда показалось, что он искренне хотел увидеть меня… – Голос Бейли затих, наступила долгая пауза, а потом она заговорила снова: – И я даже задумалась, может, и правда встретиться с ним. Так было до тех пор, пока он не упомянул, кого приведет с собой.

– Не ту ли девушку, которая младше тебя? – искренне удивляясь, уточнила я. Бейли рассказывала, что на странице моего бывшего мужа в соцсетях увидела несколько фотографий двадцатилетней девушки, которая была явно безумно влюблена в него. Мы оба решили, что он нашел себе очередное мимолетное увлечение, но это случилось больше года назад. А значит, эта девушка – ее звали Кендра, или Кенделл, или что-то в этом роде – осталась. «Лучше уж она, чем я, но интересно, все ли у нее хорошо», – подумала я, и в памяти невольно всплыли неприятные воспоминания о вспышках гнева Гари и жестокие оскорбления, которые он выкрикивал, когда появлялся дома пьяным.

– Да, ты угадала. Папа заявил, что они живут вместе, а когда я спросила, можем ли мы встретиться без нее, он рассердился и ответил, что я должна сделать выбор: либо присоединиться к ним с Кендрой после шоу, либо забыть о его предложении. – Бейли фыркнула. – Я выбрала второй вариант.

– Жаль, что ничего не получилось. – На самом деле я совсем не сожалела о произошедшем, но давно взяла за правило никогда не мешать Бейли видеться с Гари. Я всегда надеялась, что они смогут наладить хоть какие-то отношения. Несмотря на все его недостатки, он все же оставался ее отцом. И даже если отсутствовал практически всю ее жизнь, я знала, что за последние годы они несколько раз встречались. Эти встречи обеспечивали мне лишний повод для нервозности, но Бейли уверяла, что он никогда не оскорблял ее. И все же… – И что в итоге, ты отправила ему билеты?

– Черт, нет. Он может купить их, как и все остальные. – Бейли прочистила горло. – Ладно, хватит о папе. Вообще-то я позвонила не поэтому. Если точнее, я хотела поделиться информацией, которую узнала от одной из своих коллег. Она касается твоего убийства или, по крайней мере, жертвы.

Я резко выпрямилась.

– Правда? И что это за информация?

– Она имеет отношение к тем временам, когда Эшли Аллен училась в университете. Я слушала репортаж об убийстве и, когда сообщили, где училась Эшли, спросила у своей дублерши, не знает ли она ее, ведь они учились в одном университете.

– И что она? – Я полагала, что такой вариант маловероятен, ведь в университете Эшли числилось более двадцати тысяч студентов.

– Лично нет, но у Дамарис, моей дублерши, нашлось что рассказать о женском клубе, в котором состояла Аллен. Когда Дамарис была на втором курсе, случился грандиозный скандал, который обсуждали все в кампусе.

– Он назывался «Чи Омега Дельта». Эшли Аллен была президентом, – ответила я.

– Да, тот самый. Одним словом, одна из новеньких получила тяжелую травму в результате ужасного инцидента с издевательствами, и во всем обвинили другую первокурсницу. – Бейли шумно выдохнула. – Судя по тому, что рассказала Дамарис, случай совершенно отвратительный. Пострадавшую девушку заставили выполнить задание – выйти на балкон в доме клуба и пройтись по перилам или чему-то такому. По словам некоторых других студентов, девочка боялась высоты, так что это была очень жестокая шутка. Но она понимала, что отказываться нельзя, иначе ее бы отчислили.

– Не понимаю. Разве они обе не были новичками? Почему обвинили одну девушку?

– Своего рода дружеский вызов. Участников разбили на пары, а затем каждый должен был потребовать от другого определенного действия. По словам Дамарис, большинство девушек просто заставляли своих партнеров сделать что-то унизительное, например, спеть в караоке или пробежать по студенческому общежитию в бикини. Но эта девушка изначально поставила перед своей напарницей опасную задачу.

– Твоя подруга упоминала имена студентов, участвовавших в этом?

– Она их не знала, – ответила Бейли. – Похоже, на момент инцидента обеим девушкам было по семнадцать лет, поэтому пресса не стала раскрывать их имена.

– Ага, понятно. По закону они все еще были несовершеннолетними. – Я откинулась на спинку дивана и посмотрела на потолочный вентилятор. – А как же Эшли? Ты упомянула ее имя.

– Да, она была на четвертом курсе, то есть старше двух других. И как президент женского клуба сделала несколько публичных заявлений. В основном назвала случившееся трагической случайностью. Фактически защищала виновную, утверждая, что никто не пострадал и все это просто глупая ошибка. Но девушку все равно выгнали из университета.

– Подожди… ее исключили из университета? – Я лихорадочно соображала, обдумывая эту новость. Неужели еще один возможный подозреваемый? Я покачала головой. Нет, было нелогично. Если Эшли Аллен бросила вызов общественности и защитила виновницу, вероятнее всего, девушка испытывала к ней благодарность, а не злилась.

– Все это рассказала мне Дамарис. Случившееся вызвало в кампусе настоящий переполох. По всей видимости, инцидент стал причиной появления протестного движения, которое поставило под сомнение легитимность греческой системы в университете. В конце концов протесты прекратились, но лишь когда участникам удалось заставить братства и