Хлопает дверь, мне даже не надо оборачиваться, чтобы понять, кто вошел.

— Вы уже перенесли свои вещи, София?

Хмыкаю про себя. Сейчас самое время немножко поломать субординацию.

Ничего не отвечаю, прохожу молча мимо него и закрываю дверь на замок. Разворачиваюсь, переплетаю руки на груди и опираюсь спиной о стену.

— А теперь говори, что тебе от меня нужно, Рустам?

Если первые несколько секунд у меня оставалась иллюзия, что сейчас преимущество на моей стороне, то ситуация мгновенно меняется на противоположную, стоит Айдарову сделать шаг навстречу. И заговорить.

— Соня, у тебя правда есть ребенок? — его голос звучит хрипло, словно Рустам простужен, а ведь еще каких-то полчаса назад он был абсолютно здоров.

— Послушай, — разрываю зрительный контакт и запрокидываю голову, — не отвечай вопросом на вопрос, мы не на совещании. Я спросила первой, будь так добр, ответь.

— Девочка… — он как будто меня не слышит, — у тебя родилась дочка. Но… Так быстро, Соня?

Я разглядываю соседнюю стенку, потому что смотреть в глаза ему невыносимо. Там столько всего…

Пускай он мне изменил, пускай он предал наш брак, нашу семью. Но моя ложь делает меня не лучше, ставит с ним на один уровень. Размазывает по стене, в которую я влипла и застыла как приклеенная.

— Кто он? — изменившимся голосом спрашивает Рустам и сам же добавляет не спрашивая, а утверждая: — Только не говори, что Демид. Это не он.

— Да, это не Демид, — собираюсь с духом и смотрю в черные, мечущие молнии глаза. Айдаров злой, но я не чувствую агрессии в свой адрес. Значит он злится на предполагаемого отца моей дочери?

— Тогда кто?

— Зачем тебе? Мы в разводе, у нас у каждого своя жизнь.

Но он продолжает сверлить меня черными как ночь глазами, и только сейчас я понимаю, что он думает. Сначала я переспала с Демидом, потом с отцом своей дочери. Ладно, если Айдаров считает, что после развода я пошла по рукам, мне это только на руку.

— Мне было очень больно, Рустам, — стараюсь говорить ровным спокойным голосом. — Мне хотелось тебе отомстить, даже если ты об этом не узнаешь. Даже несмотря на то, что мы развелись.

— Ты его знаешь? — перебивает Айдаров. Сердито вскидываю голову и сдерживаю рвущееся наружу возмущение.

— Ты серьезно ждешь историю о том, как я пошла заливать свою тоску в ночной клуб, напилась и занялась сексом с первым встречным в кабинке туалета? Нет, Рустам, прости, но это не мой сценарий. Мы познакомились в бассейне. Он мне понравился. Я не собиралась беременеть, так вышло. Делать аборт у меня и в мыслях не было. И… все.

Айдаров молчит, смотрит на меня, сунув руки в карманы брюк, и я кожей ощущаю как сгущается вокруг воздух.

— Мы с тобой три года не могли забеременеть, — продолжаю говорить, слишком неуютно себя чувствую от этой пугающей тишины, — а в других парах у нас все получилось. Видишь, все сложилось к лучшему. У тебя есть сын, у меня дочь, наш брак был ошибкой…

Рустам, не вынимая рук из карманов, идет прямо на меня. Подходит и упирается одной рукой в стену как раз там, где я влипла в нее плечом. Упрямо не замолкаю, мне кажется, что слова мой защитный барьер, и стоит замолчать, вся защита разлетится к чертовой бабушке.

— Поэтому давай договоримся. Ты возьмешь себе другого личного секретаря и перестанешь продвигать мою незаменимость на обедах и ужинах в ресторанах. Я крайне неудачный выбор в качестве твоего сопровождения, Рустам.

— А кто тогда удачный? — ухмыляется он. — Не твоя ли начальница?

— Да хоть бы и она. Олеся не замужем и не в отношениях. Умная и красивая. И ты ей нравишься.

— Я обратил внимание на ее брачные танцы, — кивает Айдаров абсолютно равнодушно, — но они мне не интересны. Для меня Славина всего лишь источник информации по движению финансовых потоков компании, в которую я собираюсь вложить деньги. И так было всегда, Соня.

Наверное, мне должно стать приятно оттого, что Рустам бортует Славину, еще и намекает, что раньше во всех деловых поездках вел себя безупречно.

Но на деле становится совсем горько. Будь это так, он бы не допустил, чтоб в нашей жизни появилась Лиза. А она появилась, и значит это не более, чем слова.

— Довольно, Рустам, — поднимаю руки до уровня его груди, но не дотрагиваюсь, просто выставляю их перед собой, — мы все выяснили. Теперь я иду обратно в финансовый отдел к Славиной, а ты просишь Каменецкого дать тебе другого секретаря.

Ладони горят, от Айдарова как от печки исходит жар. Я и раньше это замечала, рядом с ним никогда не было холодно.

— Нет, — вдруг качает он головой, и я чувствую собственное бессилие.

— Нет? — переспрашиваю. — Что же мне тогда делать? Снова бежать, теперь уже с ребенком? Бросать работу, налаженный быт только потому, что моему бывшему мужу нужно… Кстати, ты так и не сказал, что тебе от меня нужно. Мы говорили обо мне.

— Ничего.

— Что? — от неожиданности осекаюсь.

— Мне ничего от тебя не нужно, Соня, — говорит Айдаров ровным спокойным голосом, но я вижу, насколько обманчиво это спокойствие. — У тебя есть ее фото?

— Чье? — я не туплю, просто он каждый раз так стремительно меняет тему разговора, что я не успеваю выворачивать на виражах.