– Да, ну?… А я что-то не помню такого. Ты мне нравишься, сама пришла ко мне и просунула свою хорошенькую головку прямо в петлю. Мне даже не пришлось ничего делать. Плохо, очень плохо ты изучила бабкину науку, а то бы знала, что со мной заключают контракт раз и навсегда!

От этих слов мне стало по-настоящему страшно. Весь ужас роковой ошибки прошёл по мне ледяной волной.

– Что?! Нет! Этого просто не может быть!

Раздался скрипучий смех принца ночи.

– Глупышка, ты теперь в моей власти. Да, не трясись ты так. Живи, как жила, пока что. А хочешь, помогу тебе? Ведь тот мужчина, который тебе понравился… Стоит только захотеть, может быть твоим. Я могу, только скажи.

– Нет, не хочу, – совершенно искренне отказалась я, не желая новых жертв на своей совести.

– Ну, как хочешь. Подумай, сколько мы можем сделать? С твоей силой и моими возможностями, мы завоюем весь мир! – пафосно закончил он. – Если передумаешь, позови, и я приду. До скорого, целительница.

Его ледяное дыхание обожгло мою кожу и исчезло.

– О, боже! Что я натворила? Дура! Идиотка! – ноги задрожали, и я опустилась без сил на пол балкона. – Бабушка, зря я тебя не послушала! Прости меня, пожалуйста! Неужели это конец, и ничего нельзя поправить?

Кусала губы до крови, чтобы заглушить отчаянные рыдания.

Легкий теплый ветерок коснулся меня, заставив поднять заплаканное лицо. Прямо передо мной стояла бабашка и с грустью смотрела на меня.

– Бедная, бедная моя Радочка! Натворила ты дел своей горячностью, – она покачала головой. – Ну, да ладно. Поздно сокрушаться о содеянном, надо исправлять беду.

– Но как? Он сказал, что контракт заключён навсегда.

– Мало ли что наговорил тебе этот нечестивец. Теперь припомни, как он называл тебя в контракте.

– Целительница, а что?

– Без имени?

– Да, – подтвердила я.

Она обнадёживающе улыбнулась.

– Выход есть всегда. Но придётся пожертвовать твоим даром, согласна?

– Да, я согласна.

– Для начала ты должна найти себе замену. Передать часть своего дара другому, чтобы оставшейся в тебе силы было меньше. Тому человеку ничего плохого не грозит, он станет сильнее. А когда ты найдёшь его, прочти последнюю страницу нашей семейной книги, которая была всегда скрыта от тебя. Это заклинание поможет в передаче дара и свяжет твои силы навсегда. Так как темный заключал контракт с целительницей, а не лично с тобой, он оставит тебя в покое. Простой человек ему не нужен, он подпитывается твоим даром, а тогда ему нечем будет поживиться у тебя.

Лишь услышав бабушкин план, я смогла успокоятся.

– Спасибо, спасибо тебе, родная, – обрадованно вытирала слёзы.

– Не благодари меня, внучка. Это вынужденная мера, чтобы спасти тебя. Но дар будет в тебе жизнь всегда, хотя ты и не сможешь им пользоваться. Иногда он будет сам рваться на свободу и, скорее всего, передастся твоим детям или даже внукам. Я ничего не смогу с этим поделать.

– Ой, бабушка, о чём ты говоришь? Какие дети?

– Твои, внучка, твои. Или ты думаешь, что вечно будешь одна? Нет, твоя судьба уже начала меняться, – она ласково обняла меня. – Ты правильно решила не идти по стопам Вари, она свое счастье потеряла по глупости. Боялась, что Пётр, в конце концов, разлюбит её, и залезла в мою книгу. Уж какой она выбрала заговор, я не знаю, но, приворожив его, Варя сделала плохо не только ему, но и себе. Она заплатила за свою ошибку, умерев при родах. Хотя если бы не поддалась искушению, то не ушла так рано. За все наши поступки в жизни приходится платить. Вот и ты, внучка, тоже платишь. Но не так как она, поэтому и судьба у тебя иная. Ищи человека и поскорей. Этот твой Славка прав, опасно тебе здесь стало. Ну всё, Рада, я ухожу. Тяжко мне появляться на этом свете, теперь уж не скоро свидимся, прощай.

И она растворилась в густом тумане, оставив меня наедине со своими думами.

Как ни странно, но в ту ночь спала я на удивление хорошо и поднялась обновлённая с желанием бороться за себя.

Спускаясь, ещё на лестнице расслышала чьи-то радостные голоса. Раздавались они из кабинета Северского. Без задней мысли, а чисто из женского любопытства решила заглянуть в кабинет и узнать, что там за веселье. Дёрнув дверь на себя, уже через мгновение пожалела. На меня сразу же обрушилась горячая аура Серджо, который стоял со своей женой рядом с довольным Славкой.

– Ой! А вот и она! Рада, тебя хотела видеть Камилла перед отъездом, – всё так же радостно пояснил Северский.

– Доброе утро всем, – с трудом заставила себя говорить.

Не успела даже глазом моргнуть, как оказалась в объятиях темпераментной итальянки. А в следующий миг с трудом сдержала стон боли, буквально обручем сдавивший голову. Она продолжала что-то оживлённо щебетать, но меня это мало волновало. Хотелось побыстрее освободиться от боли и объятий, но оттолкнуть женщину я не могла, пришлось бы объяснять своё поведение. Но как сказать им, что жизнерадостная итальянка умрёт через два месяца? Я не могла. Именно поэтому мне приходись избегать таких ситуаций. Чужие объятия при моём даре роскошь, за которую приходилось очень дорого платить.

С трудом подняв взгляд, я лишь с грустью посмотрела на улыбающегося Славку. Он недоумённо вскинул бровь, мол, в чём дело?

Но тут женщина всё-таки выпустила меня из плена своих дружеских объятий, и моментально отпустила адская боль, позволив с облегчением вдохнуть.

– Мы с Серджо хотели ещё вчера улететь, но рейс отменили из-за сильного тумана, пришлось ехать обратно в гостиницу. А уже ночью нам позвонили из полиции и сказали, что Ники нашли у Беатрис. Она оказалась не в себе, вбила в голову, что любит Серджо, и они должны быть вместе. Ненормальная, она решила, что если похитит Ники, то муж уйдёт к ней. Хвала пресвятой деве Марии, она ничего не сделала ребёнку! Надеюсь, ты, Рада, не обидишься на моё признание, но вчера я с большим сомнением поверила в твой дар. Всё же позвонила знакомому детективу и поделилась предположениями о нахождении Ники. Марсело проверил их и быстро нашёл домик на берегу моря, Беатрис с нашим сыном, – эмоционально рассказывала женщина, порой путая слова с итальянскими. – Теперь мы готовы подарить тебе всё, что только попросишь, ты просто невероятная!

Она снова сделала шаг ко мне, намереваясь повторить объятия. Но я отступила на шаг назад, выставив вперёд руку в останавливающем жесте.

– Нет! Прошу вас, Камилла! Мне ничего от вас не надо. Вот только не нужно меня снова обнимать, я и так прекрасно поняла и рада, что ваш ребёнок жив и здоров.

– Оу! Прости, я слишком не сдержана в своих порывах, но это от радости.

– Да, да, я понимаю.

– Рада не любит, когда её начинают обнимать незнакомые люди, – пояснил Слава. – Она так со всеми держится на расстоянии.