Когда собеседник вновь отвернулся к книжным шкафам, женщина решила к нему приблизиться. Обхватив покрепче посох на тот случай, если мужчина раскроет себя и нападёт, она медленными аккуратными шагами подошла к нему почти вплотную. Однако меры безопасности не понадобились. Он ничего опасного для неё не сделал, наоборот, казалось, её близость его никоим образом не волнует. Однако всё же мужчина натянул пониже капюшон, когда девушка, его обогнув, попыталась под него заглянуть. Так что глаза незнакомца ей остались неизвестны, однако она и так уже сумела увидеть кое-что необычное: его кожа была белой. Вероятно, он не здоров. Это подтверждалось и его весьма щуплым телосложением. А ещё он совсем уж неуверенно стоял, периодически буквально цепляясь за посох для сохранения равновесия. Вроде не старик, а уже хромает?

Всё это заставило девушку ещё больше усомниться в своих обвинениях и начать верить ему. Ведь таких слабых в лазутчики обычно не берут.

— Назваться не желаешь? — произнесла девушка достаточно-таки строго, даже пугающе грозно, забыв о своём иллюзорном «вы».

— В этом нет необходимости. Лучше останемся друг другу незнакомцами. Тем более в вас я тоже не вижу желания называть своё имя, — судя по всему мужчину даже сейчас ничего не могло заставить потерять своё самообладание.

— Хватит юлить!!!

Спокойствие в голосе собеседника, однозначно, вывело её из себя. И девушка не заметила, как перешла на крик. Это было неправильно. Это была одна из главных ошибок. Кальперния это-то уж точно знала, поэтому тут же постаралась взять себя в руки. Сама не понимала, почему сорвалась перед этим неизвестным. Вероятно, когда ты злишься, любое проявление спокойствия может разозлить ещё больше.

Конечно же, такая резкая смена интонации, перешедшая из насмешки в открытую злость, не могла остаться незамеченной. Мужчина обернулся глянул на девчонку. Кальперния ожидала, что за этот свой промах поплатится насмешкой и издевательством и уже готова была соответствующе ответить.

— Я правильно понимаю, настроение у вас испорчено? — однако вместо ожидаемого она получила лишь осторожный вопрос и полное внимание с его стороны. Мужчина даже о своих книгах забыл и только смотрит на неё из-под капюшона.

— Тебя это не касается, южанин, — фыркнула она, напомнив себя, что он всё ещё под подозрением.

— Ошибаетесь. Сейчас это меня касается напрямую.

Его слова звучали как-то уж совсем двусмысленно, отчего Кальперния уже посчитала, что нашла его промах и сейчас уличит во лжи. Однако вдруг мужчина улыбнулся совсем по-доброму, тем самым говоря, что в его словах не было чего-то преступного.

— Если я не помогу вам исправить ваше настроение, то вы, вероятно, скоро начнёте кричать на меня и испортите настроение уже мне. Так что да, это меня касается.

От его совсем беззлобной улыбки Кальперния растерялась окончательно. Эта улыбка подчёркивала его образ, делала его таким же совсем неопасным. Её глазу сложно было даже хоть за что-то зацепиться, чтобы продолжать его обвинять в шпионаже. От него даже не веяло опасностью. Этот маг уж больно походил на простого чудака, забавного и безопасного.

И теперь пока женщина заблудилась в своих сомнениях и противоречиях, Безумец наклонился к ней. Он прогнал виспа, поэтому оставался в спасительной тени своих тёмных одежд. И пользуясь этим, мужчина аккуратно подхватил свисающую на лицо девушки прядку волос и заправил ей за ухо.

— Ты что делаешь?! — ошеломлённо воскликнула Кальперния, явно не ожидая, что он нарушит принятую в приличном обществе границу между двумя людьми. Сейчас она уже металась между желанием треснуть его по руке или сразу огреть тяжёлым набалдашником посоха по голове за такое нахальство.

— Поправляю вашу причёску. Очевидно, выпавшая прядь нарушала ту строгость, которой вы придерживаетесь, — совсем невинно оправдался он.

Как говорится, вступил в Магистериум — умей вертеться. Поэтому Кальперния научилась справляться со многими выпадами собеседников. Без этого никак. Ведь магистры остры на словцо. Поэтому такая совсем безобидная забота от незнакомца стала для неё самой главной неожиданностью. А ведь судя по тону, он даже не понял, что нарушил личное пространство и чувство такта. Однако её это совсем не злило.

Девушка повторила движение его руки, «поправив» уже убранную прядь, посчитала произошедшее весьма милым и сама не заметила, как позволила себе улыбку.

— Улыбка вам идёт гораздо больше, — очевидно, эти слова можно легко обозвать лестью. Однако мужчина произнёс их настолько безвинно, что это больше походило на озвучивание его мыслей, а не на попытку угодить.

«Как ты это сделал?», — удивлённо глянула на него Кальперния. Ведь девушке казалось, что она готова к любым похожим выпадам со стороны мужчин, да впрочем, и женщин — тоже. Ведь лживые комплименты самый распространённый способ поддержать разговор с неприятным собеседником и при этом не нарушить манеры. Зато эти слова чуть не вогнали её в девичью краску. Может быть, потому что они были по-простому честными и шли на резком контрасте с тем, что ей совсем недавно пришлось услышать от магистра?

Тот, в ком она не признала знатока интриг, конечно же, распознал все эти сомнения. Поэтому теперь уверенный в том, что он всё сделал правильно и такая вольность была очень даже уместна, Безумец лишь повернулся к шкафу, взял новую книгу с полки и начал листать её в поисках каких-нибудь интересных статей.

То, что в середине их разговора он снова перевёл всё своё внимание на книги, опять придавало его поведению какой-то бестактности. Однако сейчас, когда напряжение между ними спало, а все худшие обвинения никак не хотели подтверждаться, Кальперния не считала это чем-то постыдным. Наоборот, она с ещё большим интересом посмотрела на этого книголюба.

— Значит, книги любишь? — спросила она очень даже свободно несмотря на то, что недавно только-только считала его опасным. Однозначно, ненормальная страсть мужчины к книгам её заинтересовала, и девушка даже не скрывала, что спрашивала уже из личного интереса, а не ради очередной попытки уличить его во лжи.

— Очень, — ответил Безумец. — Ещё в детстве они стали для меня проводником в этом мир.

«И для меня», — про себя подумала девушка и разглядела в нём своего рода родственную душу. Ей даже стало интересно, детство у него выдалось такое же, как и у неё — отвратительное, раз он предпочитает книги общению с людьми? Если это так, то даже совсем не удивительно, что он так сильно рискнул и влез в этот замок ради книг. Наверняка, ему как начитанному человеку просто скучно сидеть с остальными магами-беженцами.

Все эти мысли читались на её лице, и Безумец их заметил и прекрасно запомнил…

— Хотя местная библиотека