Сеня не хотел признаться, что таинственная барышня сильно понравилась. Не красотой, красота ее была не сказать чтобы ослепительная. А чем-то таким, что объяснить трудно. Женским волшебством, не иначе. Когда Сеня увидел ее с новым спутником, да не с каким-нибудь, а великим фокусником, не знал, что и подумать. Поменять за пару часов двух мужчин и каждого вести в ресторан. Зачем? Уж не задумывает ли барышня какую-нибудь пакость… Сеня опередил приятеля и взялся обслуживать сам. Чтобы слушать и примечать.

Коччини предложил меню к услугам прекрасной баронессы, но дама заказала только кофе, а от шампанского отказалась совсем. Чем поставила фокусника в трудное положение: он был голоден, но наедаться при даме, на которую имелись тайные виды, было неприлично. Коччини заказал себе то же самое. Сеня принял заказ и обещал исполнить молниеносно, но терялся в догадках: ничего, кроме кофе, дама не употребляла. В чем только душа держится?

Между тем Коччини не знал, как начать приятную беседу. Он полагал, что поклонница должна начать первой. Не пристало звезде проявлять слишком большой интерес. Пусть добивается его. Они сидели молча, баронесса словно изучала его. Пауза затягивалась, Коччини натянуто улыбнулся и разгладил хорошо напомаженный ус. Надо было выбираться из неловкой ситуации.

– Альфонс Коччини… Какое музыкальное имя. Как мелодия итальянской скрипки. В вас есть какая-то загадка, какая-то тайна, немыслимая глубина и красота истинного гения, – вдруг сказала баронесса так трогательно и честно, что у Коччини перехватило дух. И немного закружилось в голове. Комплименты он любил, не брезговал, когда его нахваливали женщины, но в этот раз приятные слова вонзились прямиком в сердце. Потому что красивая женщина сказала ему то, что он хотел слышать больше всего. Да, он всегда знал, что в нем и тайна, и глубина гения. Не все могут это разглядеть, а она смогла. Волшебница.

– О, вы мне льстите, – все-таки выдавил он.

– Ничуть. Мне это так же ясно, как и то, что вас слишком мало ценят. Вы – звезда не только российского, но европейского, нет – мирового масштаба. Перед вами должны быть открыты все сцены мира. Народы должны рукоплескать вам.

Тут Сеня принес кофе с серебряным кувшинчиком сливок, колотым сахаром, крохотным графинчиком ликера, печеньем, холодной водой и десятком крохотных десертов, чтобы услужить любому капризу клиентов, которые захотели просто кофе. Пока он расставлял, у Коччини была передышка, чтобы осознать, как глубоко и мощно баронесса поняла его талант. Сеня закончил и исчез с поклоном. Так ничего не узнав.

– Почему вы так полагаете? – наконец спросил Коччини, совладав с восторгом.

– Тот, кто раз увидит вас на сцене, не сможет забыть никогда, – ответила она, чуть пригубив напиток. – Я видела многих артистов, но вы – редкий брильянт.

Коччини захотелось вскочить и прыгать от восторга, но он только смущенно хмыкнул. «Умеет тонко чувствовать. Редкое качество», – мысленно произнес он и вдруг понял, что безумно жаждет, чтобы эта женщина еще и еще говорила ему чудесные слова. Которых он так долго ждал.

– А вы волшебник, кудесник, маг, – словно подслушав его мысли, проговорила баронесса. – Вам подвластно главное чудо: власть над умами и сердцами ваших зрителей.

Затертые слова, какими особенно любят жонглировать журналисты, в ее исполнении звучали проникновенно. У Коччини сладко заныло сердце. Ему захотелось сделать что-то такое великое, чтобы не отпускать от себя эту необыкновенную женщину.

– Для вас готов совершить любое чудо, – глухо проговорил он и хотел пожать ее ручку, но ручка застенчиво спряталась.

– О, я не сомневалась!

– Да, мне многое подвластно.

Баронесса отставила недопитый кофе.

– Как это безумно интересно! Вы владеете магией?

– Владею, – проговорил Коччини, которому теперь хотелось только одного: овладеть телом, расположившимся напротив него. Таким близким и недоступным.

– Фантастично! – сказала баронесса, принимая манящую позу. – А вы могли бы снять проклятие?

– Могу!

– Даже страшное семейное проклятие?

– Могу, – выдохнул Коччини, разглядывая изгибы баронессы. – Для вас – все что угодно.

– Вы покоряете меня! – проговорила она, чем окончательно сразила фокусника. – А что для этого надо?

Коччини не хотелось сейчас говорить о всякой ерунде, когда есть темы, куда более волнующие: его гений, ее восторг перед ним, положение эстрадного артиста в России, ну и прочее.

– Для этого надо совершить ритуал и принести жертву.

– Как это интересно! А какую жертву? Человеческую?

– Не обязательно. Сойдет курица или петух. Можно пожертвовать золотую монету.

Баронесса издала тяжкий вздох и закрыла свое прекрасное, как уже казалось Коччини, лицо ладонями.

– Какой ужас! – проговорила она.

Гений фокусов был в растерянности. Что случилось? Что он сказал такого? Он не знал, как ее утешить. Коччини поискал глазами официанта, но тот, как назло, исчез. Положение – глупее не придумаешь. Обидеть баронессу. Но чем?

– Прошу меня простить, если я ненароком вас чем-то… – начал он.

– О, нет! – баронесса убрала ладони от лица и грустно улыбнулась. – Это вы простите меня. Слово «золото» напомнило мне о моем положении.

Коччини был весь наполнен сочувствием, как фаршированный поросенок гречкой.

– Что, что с вами случилось?

Еще разок горестно вздохнув, баронесса описала ситуацию: она приехала из Петербурга с портмоне, в котором хранилась вся наличность. Портмоне это у нее стащили. Она телеграфировала мужу, он не поверил, что деньги были украдены, и отказался сделать перевод ранее конца праздников, посчитав, что из него нагло вытягивают деньги. Так что у нее нет ни копейки. Последний выход: заложить драгоценности, а потом выкупить, когда муж пришлет деньги.

– Я в Москве чужая, никого не знаю, боюсь идти в ломбард, чтобы не обманули. Нет ли у вас надежных знакомых, которые могли бы ссудить мне наличность под брильянты? – закончила она свою печальную историю вопросом.

Коччини подумал, что удача сама идет к нему в руки. Такое редчайшее стечение обстоятельств.

– Какие пустяки! – сказал он, гордо выпятив грудь. – Конечно, помогу вам, дорогая баронесса. У меня как раз есть нужное знакомство.

– О, какое чудо! – проникновенно сказала она. – Это возможно сегодня?

– Разумеется, – Коччини взглянул на карманные часы. – К часу дня мы с вами поедем в кофейню «Сиу», что на Кузнецком мосту, и обещаю, что все ваши горести останутся позади. А пока…

Баронесса резко вскочила и ласково провела рукой по его щеке, чуть выше густых бакенбардов.

– Благодарю вас, мой спаситель! Я буду в назначенный час! – проговорила она и стремительно выбежала из ресторана.