странный голос вновь раздался в моей голове: «Соглашайся». И все шесть птичьих глаз сверкнули разом.

— Ладно. Вот тебе моё — да, — произнесла я, и началось что-то странное.

Я увидела, как материализуется сказанное слово. Оно вылетело как сверкающее облачко пара изо рта. Ниян довольно усмехнулся и подхватил его рукой, сжав пальцами. Затем медленно разжал руку, и облачко начало трансформироваться на его ладони. Оно принимало причудливые формы, пока в конечном итоге не превратилось в изящный, хрустальный ключ.

— Наконец-то, — прошептал Ниян с горящими от восторга глазами. И крепко держа меня за руку, повернулся к арке, на которой сидела загадочная птица.

Он молча поднял вверх перед собой ключ, и птица, распустив в стороны крылья, издала чудесный мелодичный звук. Будто тысячи тончайших колокольчиков зазвенели в пространстве. Вновь посыпались от её крыльев нежные светящиеся пушинки. Они собирались в проходе в кучу, наслаиваясь друг на друга, заполняя его собой. Этот процесс был довольно быстрым, и после того, как они собрались, по ним волной прошёл разноцветный блеск, и пушинки застыли как стекло.

Птица покрутила головой, сверкая всеми своими глазами, а затем громко хлопнула крыльями и плавно растворилась в воздухе. Оставшийся после неё призрачный фантом, серебристой пылью опустился на стеклянное полотно и впитался. Стекло ожило, начало двигаться в проходе как жидкость, образуя вихревой портал. Он выглядел как водяная воронка.

— Получилось, — довольным голосом заключил Ниян, и внимательно посмотрел на меня, — теперь дело за малым. Пойдём, и ты увидишь всё своими глазами, моя ненаглядная.

Мы ступили внутрь беспрерывно движущегося пространства, а меня не отпускала мысль, что я натворила страшно непоправимых вещей. Этот ключ, этот проход… Ниян явно не мог туда попасть без меня, но пытался уверить, что всё с его подачи. Что-то здесь не так. Пытаясь сосредоточиться на внутренних ощущениях, понять реакцию кристалла, не заметила, как мы подошли к выходу.

Мои волосы странно развевались по сторонам, будто мы находимся в невесомости. Воздух здесь какой-то странный, вязкий. И тут, окинув новое пространство взглядом, до меня дошло, что мы погружены в воду. Это подводный мир, в котором я почему-то дышу. Вокруг стояли причудливые кораллы, сверкая под непонятно откуда доносившимися лучами света. Проходя мимо, я увидела, что кораллов есть глаза. Точнее много глаз, что с любопытством взирают на нас, то открываясь, то закрываясь.

Здесь было много растительности, что плавно качалась в водном пространстве, всё также играя красками под теми же странными лучами света. Я пыталась увидеть его источник, но ничего не увидела кроме ряби вверху. Она как рифлёное стекло скрывала от меня его.

Белоснежный сверкающий песок вздымался красивым свечением под ногами, оставляя за собой узор, ведущий вперёд. Мы шли молча, Ниян с жадностью разглядывал окружающее пространство, будто что-то искал. Он не замечал, сколько взглядов было направлено на нас из каждого подводного куста. Шагая вперёд, буквально тянул меня за руку, бесцеремонно наступая на листья здешних растений. Они жалобно скукоживались и отползали в стороны.

— Так, стоп! — вне себя крикнула я, затормозив на месте.

— Что такое? — развернулся ко мне Ниян, одарив гневным взглядом.

— Куда ты меня тянешь? Почему топчешь растения? Они же живые! Это не твоё творение, да? Ты обманул меня? — пытаясь вырвать свою руку, возмущалась я, в то время как на лице царя Пекла росла хитрая улыбка.

— Всё-то вы женщины, ищете подвох. Никакого терпения к сюрпризам. Это не вежливо, ведь я так стараюсь, — зловеще ответил он, и добавил, — ну, ничего. Я тебя прощаю, моя ненаглядная и даю ещё один шанс.

— Шанс на что? Стать твоей рабыней?! Так вот что я скажу, никогда этому не бывать! Если ты не скажешь мне правду, то я отзову своё согласие!

На мгновение в его глазах мелькнули страх и сомнение, а затем они вновь сверкнули хитростью.

— Ну, зачем же ты так, драгоценная моя. Ты гораздо выше, чем просто рабыня, — усмехнулся он, — ты моя главная ценность. Хочешь правды, пойдём со мной. Ты её получишь.

Кристалл зашевелился в груди, и я, было, обрадовалась его движению и теплу, ведь это давало шанс на отпор. Но, тут же, словно молния, ударила в сознание мысль, что все эти живые существа подводного мира могут пострадать от его влияния. Их страх, именно это я ощутила. Они как телепаты, гулко ворвались в мои мысли, моля не делать этого. Не использовать силу кристалла, потому что она неконтролируема.

Ниян же пристально наблюдал за мной. Я понимала, что придётся согласиться, и это душило мою волю. В груди ощутимо прозвучал скрип. Вздохнув, я сделала шаг, и мы пошли дальше. Теперь Ниян не наступал на растения, но время от времени как-то странно на меня поглядывал.

— Ты сказала о рабынях. Что тебе известно и откуда? — внезапно задал он вопрос.

— Мне много чего известно, — буркнула в ответ я.

— Знаешь ли ты, что все эти женщины сами мечтали очутиться в моих руках? — усмехнулся он, и в его глазах заиграли искорки.

— Что-то мало верится, что кто-то в здравом уме на такое решится.

— Ты юная, поэтому так говоришь. А женщины нашего измерения живут целую вечность, и скучают в компании своих кавалеров. Они видели всё, и самые искушённые ищут пути, чтобы попасть ко мне. Я легенда, моя ненаглядная, — самодовольно произнёс он.

— И почему же они потом бегут от тебя? Наверное, потому, что разочаровались в твоей легендарности? — фыркнула я, и Ниян остановился, испепеляя меня взглядом, а затем вновь эта змеиная улыбка возникла на его лице.

— Потому что все они настолько самовлюблённые, что не в силах терпеть соперниц. Банальная ревность, моя ненаглядная, банальная ревность, — цокнув языком, повторил он.

— Ой, не надо мне рассказывать, — сморщив нос от его слащавости, махнула рукой я, — царевну-то ты похитил. Вряд ли она горела желанием бросить своего красивого, сильного и смелого царя. Что-то тут не пахнет согласием и желанием.

— А вот тут ты права, не сдержался я. Уж больно хороша была она, — произнёс он с довольным видом. — У всех свои слабости, моя драгоценная, — подмигнул он, страстно поцеловав мою руку, за которую всё это время держал меня.

Меня напряг животный огонь в его глазах. Казалось, чем больше я говорила, тем сильнее распаляла, а мой план был совершенно противоположным.

— Ты посмотри, моя драгоценная, оказывается, мы уже пришли, — отпрянув от моей руки, что я пыталась вырвать, практически прорычал он и кивнул вперёд.

Повернув голову вправо, я увидела подводный сад, посреди которого стоял белоснежный, словно замёрзший ларец. Он покоился на широком золотом