В последнее время у меня очень часто было хорошее настроение. А все из-за Дитриха. Он умудрялся всего лишь парой слов заставить меня улыбнуться, чего обычно со мной не бывало.

— Есть немного. Без мечты неинтересно жить, — внезапно мужская рука накрыла мою. Я уже не вздрагивала лишний раз стоило графу меня коснуться. А по началу такое происходило.

Длинные гибкие пальцы медленно прошлись по внутренней стороне ладони, вычерчивая замысловатые узоры на поверхности кожи, вызывая сладкое томление внутри. Молчаливый взгляд, говорящий больше тысячи слов, черные омуты глаз, зовущие в бездну ночи. И единение, присущее только двоим. И неважно, что вокруг десятки людей. Они не с нами. Нам до них нет никакого дела. Они где-то на периферии сознания. Мельтешат, двигаются, что-то спрашивают.

Настойчиво спрашивают. Назойливо.

— У вас тут свободно? — резкий женский голос неприятно вытолкнул за пределы иллюзорного островка, на котором были только я и Дитрих. — Я спрашиваю, свободно? — меня дернули за плечо.

Вырываться из блаженного плена волшебного мира, сотканного из ощущений на поверхности кожи, биения двух сердец, будоражащих обоняние запахов близкого человека, больно и неприятно.

— А?! Что ты хотела? — я с трудом сфокусировала взгляд на лице Амелии настырно домогающейся внимания. Впрочем, ее интересовала не моя реакция, а реакция графа, которого она пожирала глазами. Но действовать она решила через меня.

— Присесть.

— Ах, да, конечно, — ответил за меня Дитрих. — Мы уже уходим с Сандрой. Я как раз хотел показать ей Млечный путь, — граф потянул меня за руку, понуждая встать.

Я беспрекословно прислушалась к его желаниям, разрешая увлечь за собой.

Мельком брошенный взгляд на Амелию сказал о многом. Женщине совсем не нравилось внимание ко мне со стороны графа.

Я мысленно показала ей язык, уходя следом за Дитрихом. Стяжательнице Амелии не досталось даже крупицы внимания фон Крома.

А граф, словно не замечая интереса к своей персоне, повел меня по коридорам корабля, чтобы мы могли посмотреть в огромный телескоп. Он как-то обмолвился, что звездная дорожка способна увлечь похлеще любого наркотика.

— Видишь вон ту звезду, что между белым и голубым карликами? — Проникновенно спрашивал у меня Дитрих, нежно обнимая за талию.

— Вижу, — вторила я ему, не особо пытаясь отыскать какую-то там звезду, всецело поглощенная теплыми мужскими объятиями. Близость его тела, бархатный голос, интимная обстановка, все навевало глупые мысли о более тесном общении. Тело, изголодавшееся по простым прикосновениям, жадно впитывала каждое, алчно требуя продолжения банкета. Я изо всех сил сдерживала свои низменные порывы, стараясь не выдать тот сонм чувств и желаний, что бушевали внутри.

А Дитрих не спешил, он словно растягивал удовольствие от общения, каждый день испытывая меня на прочность. Редкие поцелуи, которые он срывал с моих губ, были настолько волнительными и запоминающими, что я помнила каждый, бережно храня в чулане воспоминаний.

— А хочешь я покажу тебе планету с забавным именем Кальмар? Она почти полностью покрыта водой. И весь ее животный мир состоит в основном из живородящих рыб.

— Ты там тоже был? — я повернулась в кольце сильных рук, чтобы посмотреть в лицо Дитриха. Его черные глаза завораживали. Они чем-то напоминали черные дыры, только внутри них бушевала жизнь. Они притягивали меня с к себе, манили. Я снова и снова желала наслаждаться их глубиной и совершенством.

— Совершенно случайно, — как бы между прочим ответил граф. — Мимоходом.

Аристократическое лицо медленно начало приближаться к моему. Во рту внезапно пересохло, а сердце вдруг ни с того, ни с его ускорилось и поскакало в галоп. Губы сами собой разомкнулись, ожидая долгожданной встречи с другими, более властными и требовательными. Первое соприкосновение, электрическая искра, пробегающая каждый раз между нами, все это складывалось в волшебную музыку удивительных отношений внезапно возникших в замкнутом пространстве корабля.

Я буквально таяла в мужских объятьях. Возносилась к небесам, получая бесконечное количество эмоций, о существовании которых доселе не знала. Губы графа вели в танце под названием поцелуй, вовлекая меня за собой. Они в любой миг могли остановиться и закончить сладостную пытку нежностью. Иногда я не понимала Дитриха, чувствуя, что он что-то от меня ждет. Частенько ловила на себе изучающие взгляды мужчины. Мимолетные и в то же время вопрошающие.

А я не торопила события, позволяя им течь своим ходом. Я запретила себе думать о чем-то, кроме того момента, в котором мы находились. Я не строила планов. Не мечтала. Я просто жила и наслаждалась каждым мигом проведенным с фон Кромом. В моей жизни было слишком много иллюзий, чтобы я научилась их не строить. Ведь, когда их нет, то и разбиваться нечему.

* * *

— Сегодня у нас будет бал-маскарад, — во всеуслышание заявил Маршал Вудс, появившись в столовой во время завтрака.

Все присутствующие с недоумением посмотрели на капитана. Вроде как ничего не предвещали подобного развития событий.

— Я вижу много вопросов в ваших глазах и с удовольствием отвечу на все сразу. Ко мне поступило предложение сразу с нескольких сторон об отмечании дней рождения у членов экспедиции и даже одного члена команды. Я решил не огорчать тех, у кого данные праздники прошли совершенно незамеченными, и тех, кто в силу не наступившей календарной даты еще не в состоянии их отметить. А заодно приурочить к скорому окончанию нашего полета. Завтра стабильный скоростной полет «Слезы пророка» перейдет в режим торможения. А по его окончанию мы войдем в атмосферу Земли и закончим наше с вами путешествие. Оно было сложным, изматывающим, тяжелым не только морально, но и физически. Потрудиться пришлось не только моей команде, но и всем вам, команде графа фон Крома. Я думаю, что все мы заслужили праздник, такой, который запомнится. Мне бы не хотелось, чтобы вы вспоминала о нашем совместном полете с нотками горечи и разочарования от неудач, выпавших на нашу долю.

Как только капитан закончил, столовую сотряс гром аплодисментов. Все присутствующие были довольны столь шикарным подарком, случившимся в аккурат перед окончанием полета.

Лишь мне почему-то стало грустно. Метроном начал отсчитывать последние часы до окончания полета, а в моей жизни многое так и осталось нерешенным.

Я искоса посмотрела на сидящего возле меня графа. В последнее время он пребывал в постоянной задумчивости. Лайза мне рассказала под большим секретом, что Дитрих уже вел переговоры с кем-то с Земли, чтобы организовать еще один полет к Зарнете, но пока они были неудачными. Возможный спонсор полета не желал давать добро на следующую экспедицию в силу малоинформативности об уже случившейся экспедиции. Ведь пройдет еще много времени, прежде чем будут обработаны все данные, исследованы все образцы, взятые на Зарнете. Это займет ни один день и потребует немало сил и множество кредитов.