оценена руководством полиции и прокуратуры как чрезвычайно важная — версия о возможном участии в похищениях и убийствах женщин двух человек до того момента всерьёз не рассматривалась. Примечательно, что свидетельница, запомнив час, когда она видела Ширли Шеррил на парковке (около 16:00), также не вспомнила точную дату. Поэтому день исчезновения в деле так и остался указан интервалом 20–22 октября 1982 г.

Некоторые из проституток, исчезнувшие с Тихоокеанского Южного шоссе во второй половине 1982 г. Вверху слева: Кэсси Энн Ли, 16 лет, пропала 28 августа 1982 г., о её судьбе до сих пор ничего не известно. Вверху справа: Дэнис Буш, 23 года, исчезла 8 октября 1982 г. Внизу слева: Ширли Шеррил, 18 лет, пропала в интервале 20–22 октября 1982 г. Внизу справа: Бекки Марреро, 19 лет, исчезла 3 декабря 1982 г., судьба её не выяснена и поныне.

Считая, что Мелвин Фостер может быть связан с последовавшими в октябре пропажами проституток (он не имел alibi на время исчезновения Дэнис Буш и Ширли Шеррил), руководство правоохранительными органами округа Кинг обратилось к своим коллегам в округе Тарстон с просьбой помочь в проведении повторного обыска дома подозреваемого. Расчёт строился на том, что Фостер, успокоенный тем, что атака на него в начале октября оказалась успешно отбита, мог расслабиться и допустить какую-то ошибку. Под таковой ошибкой понималось, прежде всего, оставление им в собственном доме следов преступления, а также сохранение вещей пропавших проституток. Во время первого обыска ничего подозрительного в доме и автомобиле Мелвина Фостера найти не удалось, но именно это и могло подействовать на подозреваемого расхолаживающе, укрепив его веру в глупость полиции и собственную непогрешимость.

Этот психологический расчёт выглядел вполне оправданным, разумеется, в том случае, если Мелвин Фостер действительно был тем самым «Убийцей с Грин-ривер», каковым его хотело видеть руководство «ЦГ». Вместе с тем, нельзя не признать, что все доводы в пользу его виновности являлись сугубо косвенными и умозрительными, никаких прямых улик, изобличающих подозреваемого, не существовало. Фостер внешне ничуть не соответствовал описаниям тех подозрительных мужчин, что появились в распоряжении «Целевой Группы» после исчезновения Буш и Шеррил. У него не было грузовика или пикапа, и ему негде было их взять.

Тем не менее, ордер на повторный обыск дома был получен, и в конце октября большая группа полицейских из округов Кинг и Тарстон вновь появилась на пороге дома в Лэйси. Фостер был шокирован вторичным появлением полиции — он-то считал, что для него всё уже благополучно закончилось.

Новый обыск, как и предыдущий, никаких результатов не дал: ни единой капли крови, ни единой вещи, способной связать отца и сына Фостеров с пропавшими женщинами, найдено не было. Мелвин Фостер, разъярённый повторным вторжением полиции в его личную жизнь, созвал на следующий день пресс-конференцию, на которой рассказал о произошедшем с ним в октябре месяце. Журналисты ничего не знали о подозрениях в его адрес (информация о Фостере держалась сотрудниками «ЦГ» в глубокой тайне), и, понятное дело, рассказ возбудил огромный интерес представителей масс-медиа. Узнав, что существует глубоко засекреченный «поисковый психологический портрет» убийцы, они пожелали узнать детали. А внимание прессы «Целевой Группе» было совершенно не нужно: руководству полиции (шерифу Бернарду Винкоски) и прокуратуры округа Кинг (прокурору Рэнди Рэвеллу) пришлось отбиваться от назойливых журналистов, причём, делать это так, чтобы, по возможности, не сказать ничего лишнего.

Поведение Мелвина Фостера, обратившегося к прессе, вызвало среди полицейских крайнее раздражение. Руководство «Целевой Группы» решило, что находится на верном пути, а попытка Фостера привлечь к себе внимание журналистов есть всего лишь игра ва-банк, преступник, дескать, близок к разоблачению, важно сейчас его «дожать». За Фостером в последних числах октября установили круглосуточное наблюдение: день и ночь за ним неотступно следовала на машинах пара полицейских патрулей; полицейские в форме заходили вместе с ним в общественные места или сопровождали подозреваемого до дверей дома. Он не мог спокойно ни с кем поговорить — всех его собеседников после разговора останавливали люди в форме и переписывали данные их документов. Понятное дело, от Фостера люди скоро просто-напросто стали разбегаться — стоило ему зайти в бар — и бар пустел, стоило обратиться к случайному собеседнику — и тот, видя за спиной Фостера полицейских, извинялся и отходил в сторону. Подобное открытое наблюдение создаёт для человека, за которым оно осуществляется, массу психологических проблем и приводит к душевному дискомфорту, собственно, как раз в этом и заключается его главная задача.

Следователи рассчитывали вывести подозреваемого из себя, погрузить его в состояние непрерывного, и притом усиливающегося, стресса. Методика эта порой даёт прекрасные результаты; достаточно вспомнить расследование дела Джона Уэйна Гейси в 1978 г., очерк о котором представлен на нашем сайте. Тогда демонстративное наблюдение полиции вывело подозреваемого из себя и, в конечном счёте, позволило довольно быстро его разоблачить.

Так закончился октябрь 1982 г. Ноябрь оказался месяцем на удивление спокойным. Сообщения о новых исчезновениях не поступали, новых трупов проституток никто не находил. Это удивительное затишье только укрепило руководство правоохранительных органов штата Вашингтон в уверенности, что «Зелёный Убийца» вычислен совершенно правильно — это Мелвин Фостер. Из-за приставленного наружного наблюдения он лишился возможности убивать, и потому на тихоокеанском Южном шоссе сразу стало спокойно.

Такое объяснение — что и говорить! — казалось очень удобным и лестным для самолюбия сыщиков. Да только, помимо этой причины, могла существовать и совсем другая, также вполне достоверная, но куда менее приятная. «Убийца с Грин-ривер» узнал из газет о подозрениях в адрес Мелвина Фостера и нарочито взял паузу, дабы убедить всех в том, что именно Фостер совершал убийства. Дальнейший ход событий показал, какое умозаключение справедливо на самом деле.

Между тем, время шло, и как будто бы ничего не происходило. Ввиду явно наступившего затишья шериф округа Кинг Бернард Винкоски распорядился с 15 ноября 1982 г. сократить вдвое численность «Целевой Группы». Теперь вся она (в количестве 8 человек) помещалась в двух небольших комнатках. Общее настроение всех, занятых в тот момент расследованием убийств на Грин-ривер, можно охарактеризовать как уверенно-оптимистическое: дело явно шло к успешному завершению. Преступник (Мелвин Фостер) был обложен наружным наблюдением, и он должен был либо покончить с собою из-за нараставшей фрустрации, либо попытаться отделаться от полицейского сопровождения и совершить новое убийство. Во втором случае он давал формальный повод для собственного помещения под стражу; кроме того, была надежда взять его с поличным при попытке совершения убийства.

Упоминавшийся уже Джон Дуглас, «профилёр» ФБР, работавший по этому делу, приезжал в ноябре 1982 г. в Сиэтл и знакомился со следственными материалами.