Когда факелы были готовы, Мертвец подчеркнуто медленно вытащил из ножен меч и шагнул в ручей, с журчанием бегущий в разверстый зев пещеры. Уже почти вступив под зловещие своды, он обернулся и заявил:

— Пусть двое с факелами идут за мной в нескольких шагах. Мне свет не нужен, но будет лучше, если кто-то еще станет поглядывать по сторонам.

Его призыв остался без ответа. Поведение Мертвеца, всегда выглядящее загадочным, теперь уже просто пугало солдат, охотников следовать за ним, даже в нескольких шагах позади, не нашлось. Те, в чьих руках сейчас были факелы, мялись и старались отступить подальше от зловещей пещеры, должно быть кляня себя за излишнюю ретивость. Другие косились на них и тоже медленно пятились. Ингви пожал плечами и, взяв факел из рук оробевшего солдата, кивнул Мертвецу. Вдвоем (Мертвец чуть впереди) они зашлепали по руслу ручья. Солдаты несмело потянулись за ними, кто-то ругнулся, поминая Гангмаровы когти — у него текли сапоги, а вода была ледяная… Наемники предпочли разделить любую опасность с двумя лучшими бойцами, лишь бы находиться под их защитой.

Ингви с Мертвецом осторожно продвигались вперед, слыша позади топот, плеск и сопение. Звонкое журчание ручья, ставшее в пещере особенно гулким, отдавалось под темными сводами эхом и создавало равномерный звуковой фон. Факелы бросали блики на сырые, поросшие мхом стены… Ход, все такой же широкий, как и в начале, уводил в толщу холма, на котором должны были выситься темные стены города.

— Осторожно, — бросил Ингви, — если здесь что-то и есть, то оно совсем рядом.

Мертвец послушно остановился и замер, поводя острием меча из стороны в сторону и вглядываясь во мрак.

— Ничего не вижу, — наконец констатировал он, — но ежели вы чего-то учуяли… Разве что…

С этими словами наемник нагнулся и подобрал из воды ветку, застрявшую между камней. Ветка была довольно длинная — больше метра. Мертвец взял ее за самый кончик и резко ткнул куда-то вправо и вперед. Во мраке что-то очень быстро сместилось, послышался шорох и громкий плеск, Ингви заметил, как палка в руке наемника дрогнула, как вдруг сам сержант напрягся и упершись ногами чуть отклонился назад — словно противодействуя какой-то силе, пытающийся уволочь его ветку в темноту. Демон быстро шагнул к Мертвецу, выбрасывая вперед руку с факелом. В тусклом свете он разглядел колышущуюся черную массу, некую субстанцию, образующую неправильное кольцо по стенам и дну пещеры. От основной толстой туши отходили десятки шевелящихся пульсирующих отростков, два из которых сейчас вцепились в ветку Мертвеца. Сержант размахнулся мечом — насколько позволяла ширина и высота подземелья — и рубанул черные змеевидные отростки.

— Прочная, — спокойно пояснил он, готовясь повторить удар.

— Погодите, — остановил его Ингви, — лучше я. У меня более подходящее оружие… Эй, факелы сюда!

Действительно, у демона дело сразу пошло. Черная Молния буквально вгрызалась в магическую субстанцию, мгновенно отсекая щупальца. Вместо отрубленных вырастали новые — но Ингви это не смущало, ибо таким образом ослаблялась толстая туша, прилепившаяся к замшелым стенам и прячущаяся под водой. Мертвец взял у Ингви факел и светил, время от времени и ему приходилось пускать в ход меч, чтобы отбить щупальца, тянущиеся к демону сбоку.

Бой шел почти бесшумно, только журчала вода под ногами, потрескивали факелы, да тихо переговаривались между собой солдаты…

— Ну вот, пожалуй, и все, — наконец объявил Ингви, — можно идти дальше. Но осторожно — впереди может быть еще что-то… А вы вроде недовольны, сэр Гезнур?

— Слишком легко все прошло… Быстро… Ведь эта штука — она должна была быть надежной преградой, верно?

— Она и была достаточно надежной. Меня это как раз убеждает, что мы на правильном пути — ибо только вход в крепость стали бы охранять так тщательно… А что касается «легко» и «быстро», так ведь тот, кто устанавливал защиту, не предполагал, что сюда явится демон с Черным Мечом, а?

— Да, пожалуй…

— Вас что-то еще беспокоит?

— Да! — голос графа приобрел твердость.

— Что же это?

— Да вы, ваше величество!

— Я?

— Да, вы. Точнее, ваше стремление всех помиловать и обогреть. Мы все полюбовались на Могнак издалека. Город обитаем — и это довольно большой город. Сколько, по-вашему, в нем сейчас жителей? Тысяча? Две? Три? Что вы собираетесь делать, когда мы выйдем наружу — идти по улицам и убивать всех подряд?

— Всех, кто мне помешает.

— И калек? И женщин? И детей? А ведь женщины и дети — это будут первые, кого мы встретим в Могнаке…

— Откуда у вас, граф, такие сведения? Вы что же, уже ходили по этому подземелью прежде? — Прищурился Ингви.

— Нет, разумеется. Просто мы идем по руслу ручья, который несет воду для всех жителей города. А я знаю, кого обычно посылают за водой…

* * *

Удар малогорской кавалерии застал Крактлина у катапульт — это было еще одной ошибкой молодого полководца. Увидев, как бегут пешие ополченцы, он решил, что битва окончена… Ну еще два-три залпа по кавалерии и горцам — и они побегут тоже… В этот славный час ему вдруг захотелось немедленно оказаться рядом с испытанными соратниками, которые сегодня добыли победу, используя его изобретения, его любимые детища. Ему хотелось прямо сейчас, сию же минуту прикоснуться к дрожащим еще балкам, хотелось ощупать их собственными ладонями, самому хоть раз выбить фиксатор, потянуть за толстый канат… Похлопать по потным плечам парней, сказать им… Он сам не знал, что он хочет сказать своим молодцам, но они заслужили слово своего командира.

Разумеется, военачальник не должен был покидать командный пункт на вершине холма, но ведь Крактлин был уверен, что его катапульты решили дело раз и навсегда… Оказалось — нет…

Крактлин не мог видеть, как конница проломила линию гномьего войска, он лишь услыхал звон ударов и крики, всегда сопутствующие рукопашной — уж в этом он не мог ошибиться. Сразу же обернувшись, военачальник увидел, что оставшиеся на холме наблюдатели как-то странно задергались, подавая непонятные сигналы. И тут же — почти мгновенно — справа и слева от только что оставленного им пригорка показались высокие силуэты конных воинов… Крактлин бросил взгляд в сторону — насколько он мог разглядеть отсюда, выстроенные в шеренги гномы на флангах продолжали двигаться вперед. Командовавшие ими старейшины не понимали, что фронт прорван, их заботило только одно — уследить, чтобы подчиненные им родовичи шагали в ногу, не размыкая стену щитов. Им некогда было глядеть по сторонам, а впереди они видели лишь улепетывающих вражеских ополченцев, да горцев, стекающихся к центру. А всадники — что ж… Гномы на флангах были убеждены, что около сотни всадников не смогут изменить что-либо в уже решенной схватке (ведь пехота-то бежит!). Оказалось — могут. Теперь эти самые всадники были перед Крактлином, глядели на него, глядели на то, что у него за спиной, он сразу же словно почуял их мысли — скорей, доскакать и разрушить катапульты, изрубить обслугу, на которой не сверкающие доспехи, а пропитанные потом рубахи… Кавалеристы, конечно же, догадались, что между этими непонятными конструкциями и летящими камнями имеется прямая связь…