в восторге. Рекомендую тебе не терять с ним общего языка. Он, кстати, скоро сам подъедет. Посовещаетесь. Ну все, Андрюша... Пойду я. Устал, надо хоть пару часов поспать. Да, тебя тут гражданка одна дожидается. В соседнем кабинете. Говорит, ты ее вызывал.

– Что за ерунда? Никого я не вызывал! – отмахнулся было Минаев.

– Сходи, разберись...

– Что ты тут делаешь? – Обнаружив в соседнем кабинете пухлощекую Верочку, майор оказался на грани нервного срыва.

– Как что? А показания?! – Верочка тоже не пыталась скрыть своей обиды. – Вам же надо снять с меня показания!

– Какие еще показания? – Минаев готов был вышвырнуть пышнозадую девицу за порог. – Иди домой... И приходи завтра... В тринадцать ноль-ноль, – проговорил Минаев, не зная, как отвязаться от добровольной помощницы.

Нет, все-таки менты неблагодарные хамы! Могли бы хоть до дома подвезти! Время-то позднее, автобусов, похоже, больше не будет. Пешком добираться не меньше часа.

Верочка стояла в растерянности на автобусной остановке возле Горуправления внутренних дел. Неожиданно рядом с ней остановился темно-вишневый джип. Из него вышли двое крепких молодых людей в обтягивающих майках и уселись на скамейку у подъезда. На Верочку они не обратили ни малейшего внимания.

– Подождем здесь, – произнес один из них. – Минаев просил не соваться в «контору». Репутацию бережет.

– Ну как же, он на государевой службе, а мы с тобой бакланы подзаборные, – поддержал второй. – А полкаш ему за отца родного...

– Херня, – возразил первый. – Андрюшка ему нужен как ментовское прикрытие, только и всего... Да и то для мелких дел на подхвате. Центровые все равно мы!

– Это точно, Рома, – согласился второй. – Менты хотят чистенькими быть. А как серьезное дело, так мы!

– С другой стороны, Семеновича тоже можно понять. Да и с Танькой мы облажались, чего уж тут! Если бы Минаев ее в официальный розыск не дал, хрен бы сцапали! – Рома вытащил пачку «Мальборо», щелкнул зажигалкой, затянулся. – И сработало: какая-то дуреха в первый же день Таньку и сдала.

– А чего с ней теперь будет? В смысле со Степновой этой?

– Ясное дело... Уговаривать будут отдать компру, что она на них имеет... А когда уговорят – сам понимаешь: зачем она им после этого живая, в натуре... Там вроде еще одна баба оказалась в курсе дела, так ее тоже увезли, видно, мешает им. Лишний свидетель...

– А мы?

– Семеныч сказал, что пока наша задача – охранять Таньку... Ее и эту бабу, что вместе с Танькой притащили...

– Нет, я имел в виду, а нас потом не грохнут? Мы-то тоже вроде свидетели...

– Ну ты ваще... Если всех грохать, так половину УВД придется перестрелять. Мы-то свои...

Молодые люди нисколько не стеснялись вести беседу под окнами Городского управления внутренних дел. Группировка Ромы давно была «замусоренной», или «подментованной». Начинали они как заурядные вымогатели, нещадно потрошившие местных кооператоров, но вскоре их шайка оказалась «под крылом» полковника Логуна, тогдашнего заместителя начальника Управления по общественной безопасности.

За пять-семь минут, проведенных на остановке, Верочка разочаровалась не только в родной милиции, но и в людях вообще и в себе в частности. Вдруг закружилась голова, связные мысли куда-то исчезли... «Какая-то дуреха... Сдала Таньку... Уговаривать будут... Компра... А когда уговорят... сам понимаешь, в натуре. Лишний свидетель...»

Нет, этого просто не может быть. Или может? Тогда выходит, что и она лишний свидетель?.. Ну конечно, а кто же еще... Соискатель премии «Лучшему сыщику-добровольцу»! Понятно теперь, какая премия ее ожидает...

Домой Вера добралась пешком, что называется, на автопилоте – поняла, где находится, только уткнувшись в дверь своего подъезда. На вопросы разбуженной шумом мамы пробормотала что-то невразумительное.

Уже лежа в постели, Верочка еще раз мысленно споткнулась о фразу: «Уговаривать будут... А когда уговорят, сам понимаешь...»

Ясно теперь, как будут уговаривать бедную Таньку-фотомодель... Которой она делала уколы и перевязки... Которую она потом по своей дурости «сдала» хамоватому Минаеву... С самого начала ведь было ясно, что Татьяна девка клевая, это потом у них пошло, как у кошки с собакой, и все из-за подлеца Минаева, который выставил Татьяну клофелинщицей, а она небось вообще ничего плохого не сделала, а невинно пострадала из-за какой-то компры...

«Уговаривать будут...» Наверное, пытать будут жутко. Утюгами и паяльниками, как теперь модно... Что же теперь делать? Ведь пропадет Танька, по ее вине погибнет в ужасных мучениях...

«Не так уж здесь плохо. Окна, правда, заколочены. И стены обиты, чтобы ничего не было слышно. Хорошо хоть наручники сняли...»

Татьяна сосредоточенно массировала кисти рук. Аутотренинг и еще раз аутотренинг! Ничего страшного, в сущности, не произошло. Будем считать, что хранившееся у Юльки уже попало к ним в лапы и они уже поняли, что это безвредные, в общем-то, бумажки, что бояться надо других документов.

Но знать наверняка, что папка с ними существует в природе, они не могут, так как знает об этом только она одна... Даже Зимин – и тот не знает. Куда же он все-таки девался?

Неожиданно железная дверь клацнула и распахнулась.

– Давай сюда, шалава! – послышалось снаружи приглашение.

– Уроды! – раздался знакомый голос. – Не прикасайтесь ко мне!

В ту же секунду в комнату буквально влетела, видимо, после крепкого пинка, невысокая, коротко подстриженная шатенка – ну конечно, Катя Зимина!

– Привет, давно не виделись, будьте как дома, – произнесла Татьяна на правах хозяйки.

– Привет, – откликнулась Катя. Умение быстро приходить в себя и адаптироваться к непривычной обстановке ей не изменило.

– Тебя... тоже?!

– Сама видишь... – У Кати были разбиты губы, разорвана блузка, а под левым глазом стремительно набухал синяк. – Интересно. – Светлые глаза уставились на Таню, Зимина вновь брала инициативу в свои руки. – Интересно... Если ты – особо опасная преступница, кто же тогда я?

– Подожди, скоро объяснят... доходчиво, – ответила Таня.

– Кажется, я начинаю понимать и без объяснений. – Катя обвела взглядом стены и потолок, обитые звукоизолирующим материалом.

– Сильно били? – сочувственно поинтересовалась Татьяна.

– Да ерунда... – отмахнулась Катя, – зуб, правда, один качается... И глаз вот болит... Ты вот что. – В голосе Екатерины снова появились решительные нотки хозяйки положения. – Давай-ка, подруга, выкладывай все как есть. Я хочу разобраться, что к чему...

– Приехали... – только и произнес Владимир Михайлович, сцепив пальцы рук и подперев ими подбородок. – Но ты уверен, что они захватили девушку?

– Видел своими глазами... – Опер Миша Белкин сидел напротив Ворона. – Высокая, спортивная, симпатичная... Из УВД ее сразу же увезли. Куда – не знаю... И еще...

– Что еще? – быстро среагировал Ворон.

– Там Минаев притащил... В общем, он привез вместе с вашей Степновой еще какую-то женщину. Молодую, но не юную, зовут