— Мясо. Хотели? Антилоп не было. Бегают быстро. Не догоним. — Кралоты зарычали, смеясь, а Тррана подпрыгнула на месте и хлопнула лапой своего самца в восторге от шутки. Затем они, не обращая внимания на наши физиономии с отвисшими челюстями, пошли к дереву, улыбаясь всеми своими белоснежными собачьими зубами.

Я подумал, а потом нарочито серьезно спросил:

— Вы там не падаль подобрали? Может, они сами сдохли, от старости? Не отравимся? А то вы живых-то, может, и не догоните…

Грракх зарычал, встопорщил шерсть на загривке от возмущения, а Тррана хлопнула его лапой и зарычала от смеха, а потом сказала:

— Свежее мясо. Сумели догнать. Не отравитесь. — Оба кралота стали смеяться и улеглись на спины, катаясь и оттирая натекшую кровь. Казалось, что они задрали лапы к небу, потешаясь над шутками.

Надо признать — веселых ребят к нам приставили, подумал я, хорошо, что они подчиняются безоговорочно. Хотя какую-нибудь шутку точно могут отчебучить, надо их пожестче контролировать. Ладно, когда тут, в диких местах, а вернемся в большой мир?

Вдруг вспомнилось, как я летал — такое восхитительное чувство… Вот только затягивает. Нельзя допускать, чтобы дракон взял верх над моим сознанием, иначе можно так и остаться зверем. Интересно, сколько таких зверей сейчас летает по миру? Хм… а возможно, и не одного. Я что-то не увидел у драконов органов размножения. Складывается впечатление, что в теле дракона метаморфы не могут размножаться. А в каком могут? Ну это как бы… вечером проверим.

Площадка у костра превратилась в бойню — все разделывали быков, даже Аранна участвовала — отрезала куски мяса. Но мы ее прогнали готовить на костре. Пришлось разложить костер побольше, чтобы больше было углей.

Все отходы складывали на площадке подальше от лагеря — кишки, рога-копыта. Когда закончили, на шкурах осталось лежать то, что можно есть, — мясо, печень. Остальное все выкинули в кучу отходов.

Я подошел к кровавому «мусору» и начал поднимать температуру, продолжая действия до тех пор, пока не осталась лишь кучка белой золы, — нам ни к чему были стаи падальщиков в нашем лагере.

— Вы будете есть мясо сырым или дождетесь, когда пожарим? — спросил я кралотов.

Они переглянулись, потом Тррана сказала:

— Слегка поджаренным, с кровью. Так вкуснее! — И она облизнулась красным длинным языком, выпустив из углов пасти тоненькие струйки слюны. В этот момент кралот был похож не на машину убийства, а просто на огромную собаку, ожидающую свою порцию еды.

Весь вечер я отъедался и спал — друзья с ног сбились, поджаривая все новые и новые порции мяса, — и к ночи уже заметно округлился. Если я раньше весил сто — сто десять килограммов при росте в сто девяносто, то теперь стал весить не меньше ста тридцати. Мой организм, похоже, делал запасы, как будто собирался впасть в спячку. Мне даже стало страшновато — что это такое происходит? Я решил поинтересоваться у кралотов и только собрался подозвать кого-нибудь из них, как вдруг Грракх встрепенулся и вскочил на ноги: к костру вышел кралот-старейшина.

Почему-то я сразу подумал, что это по мою душу, ведь вообще-то поединок был не совсем чистым — вмешался гном, а если бы не он… может, я бы выкрутился, а может, и нет. Что теперь ожидать от стаи?

Кралот подошел к костру, сел, глядя на нас, метрах в трех и проговорил рычащим голосом:

— Мы признаем итог поединка. Мы не верили, что ты можешь победить, но не учли, что ты меняющийся. Твоя форма изменения нам неизвестна, и мы о такой не знаем.

Кралот засмеялся, потом лег, положив на передние лапы голову, и продолжил, почти не открывая пасти:

— Ты хорошенько щелкнул по носу нашим старейшинам и всей стае — мы всегда считали себя венцом творения создателей и думали, что нас победить нельзя. Мы ошиблись. Теперь все точно уверены, что надо как-то выходить в мир. Аррах, которого ты убил, всегда отличался мерзким сварливым нравом, так что его никто особенно и не любил. Можешь быть спокоен, никто мстить не станет. А если и попробует — будет убит стаей. Надеюсь, мы не ошиблись, принимая решение о сотрудничестве с людьми. Когда ты покинешь наши земли, учти — без нашего ведома никто не может прийти сюда. Предупреди всех. Мы не хотим больше бессмысленных убийств, лучше пусть не провоцируют. Контакт мы будем держать только через тебя и тех, кого ты назначишь. Для связи — Грракх и Тррана. Удачи, Викор!

— Оставайся, не знаю, как твое имя, поешь с нами мяса — на всех хватит.

Кралот обернулся, уходя, и сказал:

— Меня зовут Крранах. Благодарю за предложение, но я уже сыт. Мы рады, что тебя встретили, Викор Меняющийся. Нам давно пора было что-то менять, большинство в стае не устраивало нынешнее положение дел. Удачи тебе. — Кралот исчез в сумраке, а мы остались.

Потрескивал костер, в воздухе разносился сладостный мясной запах, а по лицам друзей мелькали блики огня. Давно мне не было так хорошо, и даже то, что не было в живых Даркка и Бабакан лежал тощий и немощный, не могло испортить настроение.

Я обнял Аранну и прижал ее спину к своей груди, положив голову к ней на плечо, — она слегка отстранилась, обернулась, улыбнулась и поцеловала меня в губы:

— Как хорошо, что ты выжил. — Потом, погрозив мне пальцем, сказала: — А теперь рассказывай, что за дракон, в которого ты превращался, что вообще все это значит?

— Да, кстати, Викор, ну-ка давай рассказывай друзьям, что все это значит! — поддержали чуть не хором остальные мои спутники.

— Мы такого страху натерпелись, глядя, как ты там бьешься. У тебя практически руку оторвал этот гад, на боку дыра была — кости видно было. Каким образом, когда ты стал драконом, а потом опять человеком, ты остался здоровым? — с интересом спросил меня Каран. — Рассказывай!

— Ребята, это долгая история, — нехотя ответил я, снимая с костра очередную порцию мяса. В самом деле, куда столько это в меня лезет и когда же я нажрусь-то?!

— А ты торопишься куда-то? — прогудел Бабакан. — Я так нет. Нам все равно тут сидеть дня три, пока я все мясо не съем. Хотя… у меня теперь конкурент есть. Я гляжу, ты уже очередной кусок стаскиваешь с вертела. Вон как округлился, может, хоть на нормального гнома станешь похож!

— Ой, не дай боги, — махнула рукой на гнома Аранна. — В этом виде он мне как-то больше нравится. А если еще и мыться перестанет… брр. Нет уж! Ты у нас, Бабакан, оставайся единственным и неповторимым!

— Да, верно ты сказала — таких славных парней даже среди гномов нет, зачем мне конкуренты! Пусть остается тощим.

— Останусь, останусь, — промычал я, глотая очередной кусок мяса. — Ладно, если так интересно — слушайте:

— Было две цивилизации. Назовем их условно — Создатели и Другие. Их уровень развития был примерно одинаков. Оружие, наука — все было похожим. Но они не любили друг друга. Почему? Да хрен их знает. Может, одни считали, что куриное яйцо надо разбивать с тонкого конца, а другие — с толстого, — разве это важно, почему они не любили друг друга? И неважно, кто из них начал войну. Только вот в результате не осталось ни одной цивилизации. Ни одной. Вместо Создателей — расплавленное море камня, вместо Других… не знаю что — пустыня на Амасадории. Почему так получилось, что погибли все люди у одних и осталось их очень мало у других, — я не знаю. Остатки Других расселились по континентам, а как и когда это произошло — никто не знает. Только вот они стали людьми, эльфами, гномами и орками, не помнящими своего родства. Хотя давно следовало бы догадаться, что, если от совместных браков рождаются дети, это один и тот же род человеческий. В результате мутаций, то есть изменений под воздействием страшного оружия, люди тоже изменились: одна часть из них стала эльфами, другая — орками, третья — гномами… Они создали свои колонии, занялись теми делами, которыми промышляют и сейчас. Ну это моя версия. Может, было как-то по-другому. Может, это изначально были разные народы — неважно. Похоже, на этом континенте кланы, роды и племена оказались не случайно — мне кажется, что это был экспедиционный корпус, высаженный на материк, армия Других.