Но как раз в этот момент Лу тихо вздохнул и, обхватив ладонью ее ягодицы, прижал ее живот к своему раздувшемуся паху.

Его черная мягкая борода щекотала пылающие щеки Молли. Она с упоением вдыхала его мужской запах, прильнув к твердой мускулистой груди.

Камень, который она держала над головой Лу, стал очень тяжелым.

Лу повернулся боком, и ее грудь оказалась напротив его сердца. Его тяжелое дыхание, казалось, стало ее собственным. Каким-то образом ему удалось вытащить полу своей рубашки из брюк, найти ее свободную руку и положить ее между их прижатыми телами. Он умело направил эту руку вниз, и ее дрожащие пальцы скользнули за пояс его брюк. Молли была объята любопытством, трепетом и испугом.

Она знала, что должна выдернуть руку, но была не в силах это сделать. Ей хотелось погрузить пальцы в брюки и нащупать его запретное достоинство. Ее вторая рука – та, что держала тяжелый камень, – вяло опустилась вниз.

Пылающие губы Лу по-прежнему посылали огонь по всему ее телу, а его упругий живот манил ее жадную руку. Устав держать камень, Молли разжала пальцы, и булыжник со стуком упал на землю.

В то же мгновение Лу оторвал свои губы от ее губ и поднял голову. Молли удивленно открыла глаза и увидела его понимающую улыбку. Он отошел на полшага назад, с осуждением взглянув на ее руку, которая пряталась в его брюках.

– Я же говорил тебе, милая, что с мужчиной эти штучки не проходят.

Но Молли не собиралась сдаваться. Лениво вытащив руку из его брюк, она провела копчиком языка по своей нижней губе и подперла бока руками. Соблазнительно улыбнувшись, она указала взглядом на его вздувшийся пах и промурлыкала:

– Очень даже проходят.

Услышав высокий пронзительный крик, Лу бросился напролом через кусты, на бегу вспомнив про оставленную винтовку. Он выбрался на край солнечной поляны и увидел Молли. Она стояла, нагая по пояс, скрестив руки на груди, а вокруг нее молча толпились апачи.

Все они были на лошадях, кроме одного – высокого широкоплечего индейца в бриджах и мокасинах. Он стоял перед испуганной Молли. Лу окинул острым взглядом красновато-коричневое лицо великана, и его напряженные легкие наполнились воздухом, а сердце перестало отчаянно колотиться под ребрами. Он вздохнул и, широко улыбнувшись, дружелюбно позвал:

– Вождь Красный Закат!

Все глаза повернулись к нему. Лу вышел вперед, подняв руки кверху, и подошел к высокому апачи. Вождь прищурил глаза, посмотрел на белого мужчину и, покачав головой, пробасил:

– Поющий Мальчик!

Его суровое лицо расплылось в мальчишеской ухмылке. Дрожащая Молли с удивлением увидела, как мускулистый индеец прижал Лу к своей мощной груди. Как только вождь его отпустил, Лу приблизился к Молли и по-хозяйски обнял девушку. Продолжая улыбаться вождю, он прошептал Молли на ухо:

– Все в порядке. Делай то, что я скажу.

Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова, и с благодарностью прильнула к своему спасителю, уткнувшись лицом в его плечо. Между тем хмурые апачи о чем-то переговаривались друг с другом.

– Кто это? – спросил вождь апачей.

– Моя возлюбленная, – ответил Лу, потом быстро прошептал Молли: – Расстегни мою рубашку.

Она повиновалась. Лу продолжал держать руки на ее обнаженной спине, прижавшись к ней своим телом, чтобы оградить ее от дюжины пар любопытных карих глаз. Он говорил с вождем по-испански. Молли плохо понимала этот язык, но знала, что речь идет о ней. Мозолистые пальцы Лу прошлись по ее дрожащей спине и стянули вниз пояс ее брюк.

– Marca dе nacimiento, – спокойно объяснил Лу, и Молли поняла, что гигантского индейца заинтересовало ее родимое пятно.

– Mariposa, – сказал вождь апачей, коснувшись верхнего края пятна. – Es mariposa.

– Да, – подтвердил Лу, – бабочка.

Он снял с себя расстегнутую рубашку и быстро накинул ее на тонкие плечи Молли. Как только ее руки оказались в рукавах, Лу быстро застегнул рубашку.

Потом он развернул се боком и сказал:

– Молли, пожми руку Красному Закату, одному из самых смелых и благородных вождей апачей, которые когда-либо ездили по территории Аризоны.

Молли послушно протянула ладонь. Вождь Красный Закат охотно взял ее руку и крепко пожал. Индеец смотрел на ее спутанные золотистые волосы, и в глубине его карих глаз вспыхнуло восхищение. Он что-то сказал Лу.

– Si, вождь, – ответил Лу и обратился к Молли: – Он хочет потрогать твои волосы.

Молли взглянула на высокого полуголого дикаря, улыбнулась и тряхнула головой, чтобы локоны упали вперед. Индеец взял блестящую прядь и потер ее в пальцах. Что-то бормоча себе под нос, он играл с волосами Молли, его карие глаза сияли.

– Ну хватит, вождь, – наконец сказал Лу.

Красный Закат нехотя отпустил волосы. Лу поставил Молли перед собой и сомкнул руки у нее под грудью. Она послушно стояла в его объятиях, пока он беседовал и смеялся с дикарями, которые уже спешились и толпились вокруг них, не мигая глядя на Молли. Они напоминали ей стаю голодных волков.

Поэтому она не стала возмущаться фамильярностью Лу и вырываться из его объятий. Слава Богу, что он ее держал! Она сомневалась, что сможет сама устоять на ногах.

Молли поняла, что Лу спрашивает вождя про его младшую сестру. По словам вождя, его сестра вышла замуж за Гилберто Лопеса, родила сыновей и теперь счастливо живет со своим мужем в мексиканском городе Магдалена.

Лу покачал головой:

– Малышка Пустынный Цветок – мама? Просто невероятно!

Молли недоумевала. Откуда Лу знает этих апачей? Впрочем, она мысленно возблагодарила за это Бога. Если бы не своевременное вмешательство Лу, индейцы изнасиловали бы ее или убили.

Молли содрогнулась, вспомнив, как быстро и неожиданно все произошло.

Днем Молли и Лу распрощались с кавалерийским отрядом. Лейтенант Этвуд явно не держал зла на Молли. Он поцеловал ей ручку и выразил надежду на новую встречу. Затем капитан Джексон предупредил Лу насчет апачей, которые опять сбежали из резервации и чинят беспорядки.

Услышав про апачей, Молли похолодела. Когда военные уехали, она спросила:

– Стоит ли рисковать своим скальпом, чтобы отдать меня в руки правосудия, охотник за головами?

– Успокойся, бандитка. Если мы встретимся с дикарями, ты просто каждого поцелуешь, а я позабочусь о том, чтобы хватило камней.

Молли рассердилась: он никогда не воспринимал ее всерьез!

– Самонадеянный болван! Видно, в твоей голове нет ни капли мозгов!

Она пустила свою лошадь галопом. Сзади до нее долетел раскатистый смех. Черт бы побрал этого бессердечного Лу Хаттона!

Около четырех часов дня, когда они проезжали обширную долину Верде, Лу сказал: