Поднимались мы около получаса. Когда до верха осталось несколько метров, я подергал веревку, предупреждая, что пора остановиться. Он дождался меня, и мы поменялись местами. Подобравшись к самому верху, я выпустил Иннокентия. Кот бесшумно скрылся за уступом. Вернувшись через пару минут, он сообщил мне всю необходимую информацию. Вильям расставил контейнеры вокруг костра, оставив между ними узкие промежутки. Сейчас он сидит внутри этого кольца спиной к нам и жарит мясо. Метрах в полутора вправо от нас есть небольшая ложбинка. По ней можно проползти до самых контейнеров.

Я сместился на полтора метра вправо и перебрался через откос непосредственно в ложбинку. До ближайшего контейнера было метров десять. Я медленно пополз вперед по-пластунски. Левая рука выносится в направлении движения и всем предплечьем кладется на камень. Подтягивается, сгибаясь в колене правая нога. Вес тела перераспределяется на предплечье левой руки и колено правой ноги. Медленно, не отрываясь от земли, вперед подтягивается корпус. Наступает черед правой руки, потом левой ноги. Опять подтягивается корпус.

Иннокентий уже сидит у контейнера. Ждет. А я ползу. Медленно, бесшумно. Левая рука, правая нога, правая рука. Все, я у контейнера. Подтягиваю ноги и медленно приподнимаюсь на руках. Вот он — сидит в полутора метрах от меня. Сетка? Какая к дьяволу сетка?! Сейчас я его и так сделаю. Напружиниваю ноги. Толчок. Вильям, что-то почувствовав, начинает поворачиваться. Его рука тянется к поясу. Поздно. Короткий взмах руки и мой кулак по касательной задевает его подбородок. Удар совсем не сильный, но точный. Я очень хорошо знаю, куда именно бить. И физически не могу промахнуться. Глаза Вильяма закатываются, и он начинает оседать. Я падаю сверху.

Вскакиваю на ноги, переворачиваю бесчувственное тело на живот и завожу обе его руки за спину. Защелкиваю на больших пальцах китайские наручники. Теперь надо проверить воротник комбинезона. Ага, есть. В уголок воротника зашита капсула. Отрезаю кончик воротника вместе с капсулой и кладу себе в карман. Ишь, любитель ядов выискался. Нет, так просто от нас не убежишь!

Вот теперь можно его посадить, прислонив спиной к контейнеру и похлопать по щекам. Иннокентий прыгает Вильяму на ноги и заглядывает в открывающиеся глаза. Малоприятное пробуждение! От неожиданности Вильям откидывается назад и бьется затылком о стенку контейнера. Голову не разобьет, контейнер пластиковый. Сажусь рядом на корточки. С другой стороны пристраивается Ганс. Втроем рассматриваем неудавшегося убийцу.

— Ну, здравствуй, коллега. Что можешь сказать в свое оправдание?

Иннокентий

Я смотрел Вильяму в глаза и ничего не транслировал. Мне было интересно — каковы будут его истинные эмоции. Сначала, пока он пытался сфокусировать взгляд, было непонимание. Ну и некоторая обеспокоенность где-то в глубине. Потом, когда узрел мою заинтересованную мордашку в десятке сантиметров от своих глаз — страх. Откинувшись назад, ударился затылком о стенку контейнера, одновременно попытался высвободить руки — боль, недоумение. После удара затылком в голове что-то сдвинулось и пришло узнавание. Перевел глаза с меня на Сергея, потом на Ганса. Теперь в его глазах плескался беспросветный ужас. Он решил, что видит оживших покойников, которые пришли за ним.

И тут Сергей задал ему свой вопрос. В глазах Вильяма появилась надежда, ужас немного отступил. А потом, наконец, забрезжило понимание. Его окружают живые, и настроены они очень даже решительно. Руки скованы за спиной, причем как-то очень странно, за пальцы, шансов вырваться нет. Что делать?

— Ну что, в молчанку играть будем? — продолжает допрос Сергей. — Давай с другой стороны попробуем. Задам стандартный вопрос: на кого ты работаешь?

— На австралийскую разведку.

— Врет! — поворачиваюсь к Сергею.

— Сам знаю, что врет, — отвечает напарник. — Ничего, сейчас мы к третьей степени перейдем, все расскажет.

— Ничего я вам не расскажу, — заявляет Вильям и, немыслимым образом изогнув шею, вцепляется зубами в воротник. Кусает его раз, второй, третий. В его глазах ожесточение сменяется недоумением, быстро переходящим в отчаяние.

— Теперь будешь говорить правду, или мне нужно попросить Иннокентия поковырять когтем у тебя в носу? — уточняет Сергей.

— Может ему для начала ухо прокусить? — снова оборачиваюсь к напарнику.

— Это не принципиально. Можно и с уха начать. В каком ухе будем дырку под серьгу делать? Иннокентия рыбой не корми, дай какому-нибудь нехорошему человеку уши прокомпостировать.

— Не надо уши. Я все расскажу! Только кота уберите.

— Ага, сейчас, только шнурки поглажу. Иннокентий это мой детектор лжи. На каждую твою ложь он будет отвечать ударом по носу. В первый раз без когтей. А дальше не взыщи. Тебя предупредили. Итак, повторяю вопрос: на кого ты работаешь?

— На английскую разведку.

— Так мы и думали. Ты штатный сотрудник?

— Нет, я…

Бью лапой по носу. Без когтей, но сильно.

— Повторяю вопрос: ты штатный сотрудник английской разведки?

— Да, штатный.

— Сколько лет ты работаешь на английскую разведку?

Сергей

В общем, раскололся этот «Джеймс Бонд» быстро. Сначала отвечал коротко, а потом его понесло. Я включил переговорник на запись. Такие откровения очень дорогого стоили.

Все дело было в неудовлетворенных амбициях земных англосаксов. Они всегда стремились к планетарному господству. И всегда им немножко до него не хватало. Сначала им мешали испанцы, потом немцы. Испанцев нагнули в конце XIX века, немцев (дважды) в первой половине XX века. К концу XX века развалили Советский Союз. У них почти все получилось. Цель была как никогда близка. Но так и не срослось. В XXI веке они сами подписали себе приговор — рыпнулись на Россию. И, как говорится, отдача замучила. США, потеряв доллар, флот, золотой запас, остатки доверия, Аляску и Гавайи, развалились на Северные Штаты, Южную Конфедерацию и Техас. Великобритания съежилась до Англии. Австралия оказалась в изоляции. За прошедшее с тех пор столетие ни одна из этих стран так и не смогла подняться на достаточно высокий уровень. Ни на Земле, ни в Космосе.

А тут просочилась информация о том, что на другой стороне галактики обнаружена планета, являющаяся двойником Земли. Да еще и с бесхозным континентом. Вот где можно взять реванш!

Вильям Смит не был англичанином. Он родился и учился в Австралии, совмещал занятия наукой и спортом. Завербовали его во время одной из археологических конференций, проходившей в Лондоне. С тех пор научная деятельность Смита изменилась кардинальным образом. Не совершив ничего экстраординарного, он, неожиданно даже для самого себя, быстро приобрел мировую известность. Его приглашали в президиумы конференций, выделяли гранты на внеземные экспедиции, брали у него интервью. В Англии, Североамериканских Штатах и Австралии издавались его книги, которые почти никто не читал. А вот его отчеты об экспедициях, напротив, читали очень внимательно, но никогда не публиковали, так как они не имели никакого отношения ни к науке вообще, ни к антропологии в частности, так как они проходили по совсем другому ведомству.