Марина растерялась и сделала последнюю попытку войти в его комнату.

— Я узнала, что московского следователя никто не присылал. Он или по собственной инициативе, или по каким-то другим соображениям здесь оказался.

— При чем тут он? Есть оперативно-следственная бригада: там хорошие специалисты, которые без всяких московских выскочек сами во всем разобрались. С моей небольшой помощью, разумеется.

Ночью она долго не могла заснуть, и спокойствие, которое она ощутила после разговора с мужем, улетучивалось. Возможно, Валентин прав, когда сказал, что она доверчивая и наивная. Она пыталась во всем разобраться сама, выстраивала какие-то умозаключения, а он действовал. Общался с какими-то сотрудниками банка, с кем-то еще, потом делился своими догадками со следствием. Конечно, трудно поверить, что пухлый директор ТСЖ, показавшийся не очень умным человеком, оказался убийцей. Но разве убийцами могут быть только умные и образованные? Хотя, если речь идет об огромном долге, который Хепонен не мог выплатить, то убийство банкира для него единственный выход. А потом этот рабочий убил и его, потому что надежды подняться его лишили.

Муж, конечно, прав, он ведь сразу сказал, что Николай опасный человек. Он оказался прав во всем… Но все равно тревожно было в доме, во всем мире и на душе Марины.

Она лежала в своей постели, размышляя, и уже не пыталась заснуть. Но наступило раннее утро, а еще до прихода восхода солнца запели соловьи, потом проснулись и другие птицы, и в окно ударили лучи солнца.

Лужина поднялась и задернула плотные шторы.

Почему-то вспомнились слова бабушки, сказанные ею когда-то очень давно: «Вот тебе, Марусенька, и белая ночь!»

Лужина вернулась в постель, закрыла глаза и почти сразу заснула.

Разбудил ее звонок мобильного телефона. Она проснулась, уверенная, что проспала все на свете и теперь муж звонит, предупреждая о своем скором приезде. Но ее вызывал следователь Кудеяров.

Часы показывали десять утра — так что это даже хорошо, что подполковник ее разбудил. Она ответила на звонок и сразу поинтересовалась:

— Что-то случилось?

Кудеяров, очевидно, растерялся от ее напора, а Марина продолжала, не дожидаясь его ответа:

— Вы же знаете, какой сегодня день. Знаете, что хоронят Панютина. Убийцы все установлены. Какие ко мне могут быть вопросы?

— Какие убийцы? — наконец удивился Кудеяров. — Сколько их всего было?

— Двое. Хепонен застрелил из своего карабина нашего соседа, а потом его убил ножом наш рабочий. Вы разве не знаете?

— Это вам муж рассказал? — переспросил Кудеяров. — Вероятно, он знает о ходе следствия больше меня. Действительно, рядом с телом Хепонена было обнаружено орудие убийства — карабин, из которого был застрелен Панютин. Но это не доказательство вины самого Хепонена и тем более Зимина.

— Я слышала еще, что вы здесь по собственной инициативе пытались найти преступников и никто вас сюда не направлял.

Кудеяров некоторое время молчал, а потом ответил:

— Мой начальник сообщил, что в районе, где я в недалеком прошлом руководил отделом следственного комитета, произошло резонансное преступление и некий предприниматель, работающий по госзаказам, просит помочь разобраться и защитить его. Начальство просто проинформировало меня, считая с самого начала, что местные кадры и без меня разберутся. Но я попросил неделю отпуска по семейным обстоятельствам. Отпуск мне предоставили. Так я оказался здесь… Но сегодня мне позвонили из Москвы и приказали завтра быть в своем кабинете. В принципе, местные следователи без моей помощи во всем разобрались.

— Вы звоните, чтобы попрощаться?

— Я хотел бы попрощаться лично. На похоронах Панютина меня не будет. Но потом, когда вы вернетесь, я могу заехать ненадолго и поговорить.

— Я тоже не поеду на кладбище. А о чем вы хотите со мной говорить? Со мной даже местные следователи пообщались лишь однажды, а вам я рассказала все, что знала.

— Я вечером отправляюсь на вокзал, хотел бы заехать и рассказать, что известно мне. Если вы не против, конечно.

Теперь уже молчала Марина. Раздумывала над ответом так долго, что подполковник спросил:

— Вы против этой встречи?

— Подъезжайте. Только ненадолго, потому что сами понимаете, какой сегодня печальный день. А мне надо помочь с организацией стола. Карсавин договорился с главой городской администрации, а тот пообещал после полудня прислать пару людей из ресторана, которые приготовят закуски.

— Вообще-то он попросил об этом меня, а я уже передал его просьбу Уманскому. Так я подъеду?

— Подъезжайте, — сказала Марина и закончила разговор.

Настроение было испорчено. Хотя вряд ли его испортил звонок следователя, скорее всего, вызвали раздражение его слова, когда он сказал, что ее муж знает о ходе следствия больше, чем он сам. Может быть, он симпатизирует Николаю. Да и сама Марина тоже считала, что тот положительный человек. Однако его задержали, значит, были основания.

Она решила не завтракать. Постояла под душем, потом решила заняться волосами — сделать прическу: хотя праздника никакого не предвиделось, даже наоборот, но выглядеть хорошо хотелось.

Марина сидела перед зеркалом и рассматривала себя. Казалось бы, что там рассматривать: все давно знакомо — и глаза, и нос, и брови, овал лица — все прежнее, ничего не изменилось, но что-то все равно было другое.

Из зеркала на Лужину смотрела незнакомая ей встревоженная молодая женщина, очень похожая на нее, но все же другая. И непонятно было, что их отличает друг от друга. Лужина провела рукой по лбу, словно отбрасывая челку, потом убрала влажные волосы за уши, попыталась улыбнуться, но не получилось. И только теперь поняла, что ее отличает от той в зеркале, точнее, от той, какой она была несколько лет назад.

Тогда она светилась жизнью, радовалась по любому поводу, улыбалась, а эта женщина устала. Устала от работы, от жизни, он невзгод…

Но откуда у нее, успешного дизайнера, могут быть невзгоды? Разве что в семейной жизни. Хотя семейная жизнь не приносит Марине никаких огорчений. Разве что детей у них с Валентином нет. Он не спешит, а торопиться все-таки надо. Марине уже двадцать семь, Валентин старше на десять лет — чего тянуть! Надо все брать в свои руки! Теперь она не будет спать отдельно, даже если муж начнет говорить, что устал на работе, что она брыкается по ночам…

И она кивнула женщине в зеркале:

— Ведь так?

А женщина в ответ подняла руку и помахала ей пальчиками.

Она закончила с прической и лицом, стала делать себе маникюр — бесцветный лак заканчивался, и это волновало немного.

Снова раздался вызов мобильного телефона.

Марина посмотрела на номер, с которого ей звонили. Вызов был из другого города. Осторожно взяла аппаратик и сказала в трубку: