русскому языку. Говорила ли она на нем сама? В ее доме я не видела никаких текстов на русском, вообще ни намека на то, что не вся семья Тэмми до пятого колена была американцами. Но, опять же, оставалось завещание…

– Эмили, я здесь, чтобы помочь тебе. Я приехала по приглашению твоей матери. Я хочу забрать вас с сестрой отсюда.

Ответа не было, по крайней мере, разумного. Я слышала плеск воды, шелест травы и голоса со стороны фермы и полей. Мне все время чудились рядом чьи-то осторожные шаги, но это, скорее всего, было творчество моего воображения, а не Эмили.

Я не могла стоять на месте, это привлекло бы ко мне внимание. Поэтому я медленно двинулась вдоль канала, и со стороны казалось, что я никого особо не ищу, а делаю то, что сказали, лишь бы от меня отвязались. У придуманной мною личности действительно не было причин искать девочку! Но я продолжала звать ее.

Я уже не верила, что у меня что-то получится. Поэтому, когда она наконец ответила мне, я от ужаса чуть в канал не свалилась.

– Я здесь. Пожалуйста, не дергайтесь. Это привлечет их.

Она говорила по-русски очень чисто, акцента я не заметила. И она обращалась ко мне на вы! Это уже высокий уровень знания языка! Кто бы подумал…

Я лениво посветила фонариком в ту сторону, откуда донесся звук. Вроде как случайно, для разнообразия. Мне нужно было постоянно двигать этим дурацким фонариком, чтобы по его лучу не было заметно, как сильно у меня дрожат руки.

Я ее увидела. Быстро глянула, потому что долго пялиться в ту сторону было нельзя, но увидела. Она совсем не походила на девочку, которую я видела на фотографии, однако дело тут было не в ней и не в снимке. Просто Эмили с ног до головы перемазалась густой темной грязью. Это скрыло ее светлые волосы и кожу, замаскировало платье, позволило слиться с ночью, остались только голубые глаза, сияющие на темном лице. Но как же ей было холодно!

– Не останавливайтесь, – попросила она. – Идите, как шли раньше.

Это было правильное решение, и я все так же лениво шагала вдоль канала к высокой кукурузе.

– Кто вы моей маме?

– Я ее младшая сестра.

– Она не говорила о вас… Она сказала, что у нас есть дедушка!

– Дедушка… не смог, – криво улыбнулась я. – Твоя мама вообще не знала обо мне, но мы поговорим об этом позже. Где Джордан? Как ты сбежала?

– Вскрыла замок и сбежала. Там внутри слишком доверяют замкам! Там много компьютерного барахла. Глушилки для телефонов, камеры – все!

И вот теперь до меня дошло. Должно было дойти раньше, я знаю, с первых минут, когда я оказалась на табачной ферме. Но иногда мозг играет с нами злые шутки, и заметить очевидное, лежащее прямо перед носом, удается не всегда.

– Вот поэтому вы не вызвали полицию в ночь нападения, – прошептала я. – Они блокировали мобильную связь рядом с домом!

Когда я проверяла убежище, в котором скрывались Эмили и Джордан, мобильная связь там была. Но она там уже была! Если в секте есть технологии для блокирования мобильного сигнала, почему бы не использовать их? Вот поэтому ни Тэмми, ни ее дочери не смогли никому позвонить.

Мне не следовало напоминать об этом Эмили, но я не сдержалась, слишком велико было удивление. Она справилась с этим достойно – не остановилась, не расплакалась. Должно быть, знала, что, если остановится, это будет конец.

– Да, – только и сказала она. – Мы знали, что они будут следить за нами потом, раз не смогли поймать сразу.

– Почему вы не сказали полиции?

– Мы не знали, кому доверять. У них многие куплены. Не все, но мы не знали, кто… Самим проще. Мы только друг другу можем доверять.

Детская логика, но ведь они и есть дети. Сколько они намеревались так прятаться? Куда бежать? Теперь уже очевидно, к чему это их привело. Им следовало не бежать, а дождаться меня – или своего деда, или кого им там велели ждать. Но что толку теперь рассуждать об этом?

– Нас разделили, когда привезли сюда, – продолжила Эмили. – Меня заперли отдельно, потому что я спокойная. Им кажется, что спокойная. А Джо дерется. Поэтому ее отвели в другую комнату… И она нужна им не так, как я. Для другой цели.

Я не стала спрашивать, для какой. Я и так знала – но гораздо хуже было то, что знала она. Никто в десять лет не должен думать о таком! Но ей пришлось, и я вынуждена была задать ей неприятный вопрос.

– Они… уже сделали это с Джо?

– Нет. Не думаю. Сначала его не было. Он испугался быть рядом с нами, раз мы в розыске. Решил сначала мелькнуть в другом месте. Теперь он мог бы, но мой побег отвлечет его и других. Если меня не поймают сегодня, это выиграет ей время. Но забрать ее оттуда я не могла. Думаю, она где-то в подвале, в башне.

Я не совсем понимала, что это значит, однако разобраться можно и позже. Мне нужно было вывести Эмили отсюда. Девочка умна – настолько умна, что это поражает! И все же сама она не справится, граница фермы оцеплена. К счастью, я – часть этого оцепления, и я смогу помочь ей. Если она доберется до кукурузного поля, ее уже не поймают.

– Эмили, мне жаль, но я не смогу уйти с тобой.

– Я знаю. Я этого и не ожидала.

Ее голос дрожал, но не от страха. Она была поразительно спокойна – спокойнее, чем я. А дрожь – это следствие холода, еще одного врага. Мне хотелось снять свою куртку и отдать ей, но это принесло бы больше вреда, чем пользы.

– Слушай меня внимательно, – велела я. – Ты права в том, что никому не доверяешь. Когда ты пересечешь поле, ты увидишь здание – музей. Проще всего будет попросить помощи там, но не делай этого. Это место тоже принадлежит им. Думаю, и полицию возле своего логова они подкупили. Эмили, посмотри на меня.

– Смотрю.

– Лови телефон.

Я бросила ей свой мобильный. Она ловко поймала его, тут же извозюкав грязью. Капризный смартфон бы этого, пожалуй, не выдержал, а простейшей кнопочной звонилке было все равно.

– Здесь связи нет. Как только появится, загляни в исходящие звонки и набери тот номер, на который я все время звонила. Тебе ответит человек по имени Влад Ларин. Ему можно доверять на сто процентов, я ручаюсь за него. Расскажи ему все.

– Ты можешь пойти