– Как ты?

– Сэр, – обратился к Гарвуду медик, – мне нужно вас осмотреть.

– Я в полном порядке. Идите оказывайте помощь другим.

– Сэр, но вы теряли сознание. Позвольте вас осмотреть.

Гарвуд замотал головой:

– Уверяю вас, я совершенно здоров.

Медик, осматривающий Кордеро, посмотрел на коллегу.

– Я займусь им, не беспокойся.

Тот кивнул и отправился к следующей жертве взрыва.

Кордеро тронула руку Гарвуда:

– Ты меня спас.

– Но как ты?

– Как видишь, жива, с твоей помощью. Немного побита, но жива. Но ты сам выглядишь ужасно.

Гарвуд провел пальцами по лбу. Посмотрел – на них была кровь.

Она повернулась к медику:

– Я думаю, моему напарнику требуется помощь.

«Надо же, напарник». Внутри у него все болело, но он все равно рассмеялся.

Затем посмотрел на нее:

– Видишь, как получилось. Они превратили Бетси Митчел в террористку-смертницу. А мы все – снайпер, снайпер.

– Да, – согласилась Кордеро. – Когда я проходила стажировку в израильской полиции, мне казалось невероятным, чтобы такое случилось у нас.

– Можно у вас на минутку позаимствовать пинцет? – спросил Гарвуд медика.

Тому просьба показалась странной, но он ее выполнил.

Гарвуд чуть подвинул Кордеро вправо и из стены за ее спиной вытащил пинцетом какой-то предмет.

– Шарик от подшипника? – спросила она.

Гарвуд отрицательно покачал головой.

– Похоже, свинцовый. Это они так имитировали заряд мушкета. Вот почему надели на Бетси Митчел такой плащ. Чтобы под ним спрятать вот эти штуковины.

Кордеро устало закрыла глаза.

– Сколько погибших? – спросил он.

– Десять, а может, больше. Точно сказать не могу. А сколько еще раненых…

Она оглядела Гарвуда:

– Кончай хорохориться, строить из себя мачо. Ты действительно в порядке?

Гарвуд посмотрел на медика:

– Вот, пусть доктор скажет.

Тот пожал плечами:

– Сейчас ничего определенного сказать нельзя. Вам надо в больницу, там вас тщательно осмотрят.

– Пожалуй, не надо, – сказал Гарвуд.

– Но у вас сильная контузия, – заметил медик. – Я не шучу. Вам действительно нужно в госпиталь.

– Спасибо, но со мной действительно все в порядке, – решительно проговорил Гарвуд. – Поверьте, я человек в таких делах опытный.

– Ну, раз вы так решили… – Медик покачал головой. – Насильно везти вас в больницу я, конечно, не могу. – Он залепил пластырем последнюю ссадину над левой бровью и встал.

Гарвуд поблагодарил его. Потом они с Кордеро подписали отказ от госпитализации, и медик двинулся осматривать других пострадавших.

– Что теперь? – спросила Кордеро.

– Ну, судя по всему, тут совершено серьезное преступление. Со многими жертвами. Думаю, тебе не терпится начать расследование.

– Нет, – грустно проговорила она, глядя на свои грязные руки. – Больше всего мне не терпится переодеться, обнять сына, а потом выпить.

– Можно составить тебе компанию? – спросил он.

Кордеро усмехнулась:

– Если ты по части выпивки, то я не возражаю.

Гарвуд помог ей подняться, и они на несколько секунд застыли, прислонившись друг к другу. И это было очень приятно.

А что касается расследования, то здесь им действительно нечего было делать. Потому что это был уже совсем другой уровень преступления. Терроризм. И теперь расследование будет вести ФБР совместно с Министерством национальной безопасности и другими ведомствами. Этот район тщательно прочешут с применением самых современных технических средств.

Если что найдут, Гарвуд и Кордеро об этом позднее узнают. Они, только что обманувшие смерть, нуждались в передышке. Хотя на душе было муторно.

– Мы не виноваты, – сказала Кордеро, как будто прочитав его мысли.

Она была права, но от этого не полегчало. В первый раз убийцы так коварно его обманули.

Они шли молча, показывая документы охране.

Проходя мимо места, где взорвалась Бетси Митчел, остановились у одного из погибших, покрытого пластиковой накидкой. Кордеро наклонилась и приподняла ее. Под накидкой лежал не человек, а месиво из одежды и плоти. На чудом сохранившейся оплавленной нагрудной карточке было крупно написано: Качинский.

Кордеро опустила накидку.

– Он был очень хороший коп. – Ее голос дрогнул. – По-настоящему хороший.

– Мы найдем тех, кто это сделал. Я тебе обещаю.

Она повернулась к Гарвуду:

– Как можно обещать такое?

– Можно, – проговорил он, сжимая кулаки. – И я сдержу свое обещание. Вот увидишь.

Одежда Гарвуда находилась в ужасном состоянии. Она была не просто грязная, а еще и в ошметках, которые ему и Кордеро не хотелось идентифицировать. Минут двадцать они искали Сэла, надеясь, что у него в машине найдется во что переодеться. Его мобильник был выключен, по рации он тоже не отвечал. Они решили, что Сэл либо у шефа убойного отдела, либо, что более вероятно, на совещании с агентами ФБР. Впрочем, не важно, главное, что с ним все в порядке. Сэл первый, кого она увидела после взрыва. Он помог ей подняться и отвел в сторону. Потом нашел медика, после чего она отослала его искать Гарвуда.

В машине Гарвуд спросил:

– Подождешь меня у отеля, я быстро схожу переоденусь?

– Не надо, – сказала она. – У меня в доме сохранилась одежда мужа. Думаю, тебе подойдет.

Гарвуд не ответил. Не хотел затрагивать больную для нее тему.

Они ехали молча по улицам Бостона, и по мере приближения к ее дому она один за другим сбрасывала с себя воображаемые рыцарские (в смысле коповские) доспехи, все больше и больше становясь похожей на обычную женщину. Гарвуду даже казалось, что он слышит, как доспехи со звоном падают на асфальт.

Они прибыли к ее дому, симпатичному трехэтажному каменному зданию, и она поставила машину в гараж.

– Этот дом весь твой? – спросил он.

Кордеро кивнула:

– Да. Первый этаж я сдаю, второй занимаем мы с Марко, а родители обитают на верхнем.

– Сын сейчас с ними?

– Да, с мамой. Папа, наверное, уже в постели.

По пути она проверила почтовый ящик и повела Гарвуда на второй этаж, где сразу за дверью находился небольшой оружейный сейф. Здесь Кордеро разрядила пистолеты, основной и резервный, положила в сейф вместе с наручниками, жетоном и удостоверением. И тут же на глазах преобразилась. Стала совсем другой. Матерью, дочерью, просто женщиной.