– Да, – прошептала я, стыдливо потупив взгляд.

– Ну и наглая же вы особа, миссис Шапиро. Вам кто-нибудь об этом говорил?

– Разве что ты…

– Ладно, – проворчал Тим. – Коли уж я здесь, почему бы не послушать твои глупости?

Стараясь не выдать план целиком, я рассказала о предназначенной для Тима роли.

– Я боюсь браться за это дело без тебя, Тим. Надо, чтобы ты меня подстраховал.

– Чудесно! Ты не настолько мне доверяешь, чтобы полностью посвятить в суть дела, но при этом полагаешься на старого друга, когда речь заходит о твоей драгоценной жизни. Где логика, Дез? – Тим недоуменно покачал головой.

– Дело не в том, что я тебе не доверяю. Просто если я скажу, кого подозреваю, а мой чудесный план при этом провалится, ты решишь, что я набитая дура, а человек, которого я считаю убийцей, на самом деле невинен как младе­нец. И мне уже никогда не удастся убедить тебя в обратном.

– Ты уверена, что правильно вычислила убийцу?

– Уверена.

Покипятившись еще немного, Тим милостиво проворчал, что, так и быть, поможет. В чем я не сомневалась с самого начала. Более того, он предложил привлечь к этому делу душку Коркорана. А вот такого подарка я не ждала. Что ж, пискля будет вынужден признать свое поражение!

Я оставила Тиму дубликат ключей. Мы немного побродили по окрестностям в поисках работающего телефона, и я быстро переговорила с Селеной Уоррен.

Затем, едва ворочая пересохшим от ужаса языком и сжимая трубку влажной ладонью, я позвонила убийце…

– Я наткнулась на одну важную улику, – деловито проговорила я, дивясь своему невозмутимому голосу. – Нет никаких сомнений, что улика выведет нас на преступника. Всех, кто имеет отношение к делу, просят завтра в полночь собраться в квартире покойного мистера Константина.

– Это что, шутка? – Голос был одновременно настороженным и раздраженным. – Похоже на сцену из фильма ужасов.

– Поверьте, это совсем не шутка.

– Но почему именно в полночь? Не слишком ли театрально?

– Понимаю, что это выглядит странно, но, к сожалению, вдаваться в подробности пока не могу. Добавлю лишь, что вас наверняка заинтересует то, что я собираюсь сказать. И у меня есть очень веская причина назначать встречу на столь поздний час. Прошу вас, приходите ровно к двенадцати!

– Хорошо, – последовал неохотный от­вет. – Надеюсь, новость будет хорошей.

Ночь с понедельника на вторник выдалась столь же гнусной, как и та памятная ночь, когда была убита Агнес Гаррити, а я пешком штурмовала пятнадцатый этаж. Дождь хлестал с такой силой, что я вымокла до нитки, добираясь от такси до подъезда, – и это несмотря на совершенно новый зонтик, в котором ни единой сломанной спицы. Толку от зонтика было чуть, уже через три шага я превратилась в мокрую курицу. Оказавшись под навесом, я энергично встряхнулась – точь-в-точь как Блюмби, моя ныне покойная подружка, чистокровная немецкая овчарка, – потом старательно пошаркала ногами о драный коврик, и тут матово-стеклянная створка двери распахнулась. Эллен, пребывавшая на взводе, караулила меня в вестибюле.

Часы показывали двадцать минут двенадцатого.

Я протянула Эллен большой, пухлый конверт – реквизит, необходимый, чтобы она отыграла свою маленькую, но важную роль максимально правдоподобно. Затем, не сказав ни слова, нырнула в лифт и нажала на кнопку пятнадцатого этажа.

По пути наверх я пережила несколько неприятных секунд – когда кабина вдруг судорожно задергалась и остановилась между этажами. Но я нажала на кнопку еще раз, допотопный механизм обрел второе дыхание и благополучно доставил меня куда следует.

Я осторожно высунула голову из лифта, зыркнула по сторонам и, не приметив ничего подозрительного, проворно метнулась к знакомому чулану. С трудом пристроилась между шваброй и ведром, оставив дверь чуть приоткрытой. В щелку я могла видеть, что творится снаружи. К счастью, одна из немногих тусклых лампочек, едва освещавших мрачный коридор, находилась рядом с моим укрытием. Замечательно! В нужный момент я без труда разгляжу лицо преступника. Я открыла свою бездонную сумищу и запустила туда руку. Не прошло и вечности, как пальцы нашарили пистолет. Не то чтобы я всерьез считала это предприятие опасным – ведь убийца не будет даже подозревать о засаде, пока я сама себя не раскрою, – но все-таки… Правда, гораздо больше, чем на пистолет, я полагалась на Тима Филдинга.

Минута утекала за минутой, а я все торчала в чулане, переминаясь с ноги на ногу. Нервное напряжение усиливалось. Взгляд мой то и дело искал циферблат часов, в чем не было ни малейшего смысла, ибо в крохотной комнатушке царила непроглядная темень.

Внезапно ноги коснулось что-то мягкое. Крыса! Я едва не выскочила из чулана вне себя от ужаса и омерзения. К счастью, до меня вовремя дошло, что «крыса» почему-то хранит неподвижность, нежно прильнув к моей ноге. Сделав глубокий вдох, я нагнулась и мужественно пошарила в темноте рукой. Вот она! Оказывается, на меня «напала» пачка старых газет, которую я нечаянно сдвинула с места.

Облегчение длилось лишь секунду-другую, в следующий миг я снова всполошилась. Господи, где же Тим? Что с ним стряслось… Он ведь уже должен быть здесь! По моим подсчетам, я куковала в грязном и тесном убежище не меньше часа. Хотя нет, наверное, зря паникую, небось и прошло-то каких-то пятнадцать минут…

Вскоре появился новый повод для беспокойства. Вдруг я оставила в коридоре мокрые следы, которые предательской цепочкой тянутся к двери чулана?.. Господи, какая же ты тупица, Дезире Шапиро! Да добрая половина жильцов пятнадцатого этажа угодили под ливень, так что пол наверняка испещрен грязными разводами. Кроме того, зря, что ли, я шаркала ногами на крыльце и отряхивалась чуть ли не до сотрясения мозга?

Промолчу, какими еще глупостями и ужасами я запугивала себя, сидя в чулане. Одно могу сказать: я довела себя до такого состояния, что, будучи от рождения последней трусихой, начала подумывать, не наплевать ли на все к чертовой бабушке и не сбежать ли домой…

И тут вдруг послышался скрип. Дверь, ведущая на лестничную клетку! Этот мерзкий звук мне ни с чем не спутать… Осторожные шаги быстро проследовали по коридору. В поле моего зрения появилась и тут же исчезла фигура. Шаги замерли. Чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, я представила себе, как убийца звонит в пустую квартиру 15-D и ждет. И ждет…

Мой гениальный план летел кувырком… Где, черт возьми, Тим Филдинг?

Снова послышались шаги, человек остановился прямо напротив двери, за которой тряслась от страха доблестная сыщица Дезире Шапиро.

Превозмогая ужас, я припала глазом к щели. Убийца стоял у противоположной стены. На лице его было написано искреннее недоумение. Я завороженно наблюдала, как недоумение быстро сменяется пониманием, потом яростью. Убийца догадался!