Мунк снова посмотрел на Мию, но она по-прежнему не говорила ни слова.

– Это перья совы, – сказал Людвиг Грёнли.

– Да, – подтвердил Мунк, с облегчением от того, что кто-то взял слово.

– И я нашел кое-что странное, но не знаю, можем ли мы это использовать.

Людвиг сверился с записями.

– Что? – спросил Мунк.

– Это лежало в глубине архивов, не в приоритете, я наткнулся на это случайно, не знаю, имеет ли это значение, но тем не менее…

– Что ты нашел? – спросил Мунк.

– Взлом несколько месяцев назад, в Природно-историческом музее в Тёйене. Как я уже сказал, мелочь, но я отметил ее, там было нечто странное.

Все обратили взгляды на Грёнли.

– Вы наверняка знаете, где это. В ботаническом саду Тёйена. Растения, цветы и все такое. У них есть и зоологическое отделение. И несколько месяцев назад… – Грёнли снова порылся в бумагах. – …Шестого августа. Сообщили о взломе на одной из их выставок, она называется «Норвежские и зарубежные животные», и странность в том – потому я и обратил на это внимание, – что у них была отдельная витрина со всеми видами норвежских сов, и именно их и украли. Я понимаю, это не обязательно должно что-то значить, но все-таки есть смысл проверить, как думаете?

– Определенно, – кивнул Мунк. – Отлично, Людвиг. У нас там есть человек, с которым можно связаться?

Грёнли поискал в записях.

– Сообщение о взломе поступило от главного хранителя музея Тура Ульсена, вот здесь есть информация. Ведь Камиллу нашли на постели из перьев? И кто-то украл целую коллекцию норвежских сов…

– Обязательно нужно проверить. Сейчас же, – серьезно произнес Мунк. – Очень хорошо, Людвиг. Миа, возьмешься?

Миа Крюгер вдруг посмотрела на него, словно ее отвлекли от каких-то глубоких раздумий.

– Что?

– Перья совы. Кража в Природно-историческом музее. Возьмешься за это?

– Да, конечно, – ответила Миа с таким видом, будто не совсем понимала, о чем он.

– Ок, – сказал Мунк.

Габриэль понял, что теперь его очередь.

– Этот хакер, нашедший видео. Твой старый друг, Сканк – тебе удалось поработать над этим?

Все одновременно повернулись в его сторону.

– Я пытался, но пока что нет, я все еще работаю, я…

– Хорошо, – сказал Мунк. – Продолжай, посмотрим, что у тебя получится, нам обязательно нужно с ним поговорить. Нужно узнать, где находится тот сервер, на котором было видео.

– Хорошо, – кивнул Габриэль, с облегчением и удивлением, он не ожидал, что удастся отделаться так быстро.

Сначала он не понял, почему так, но скоро до него дошло. Мунк волновался за Мию.

– Можно тебя на два слова в мой кабинет?

– Что? – переспросила Миа, все еще мыслями в другом месте.

– В мой кабинет. У тебя есть пять минут?

Миа подняла на него взгляд.

– Конечно, – ответила она.

– Ок, – сказал Мунк, снова обращаясь ко всем. – Если будет что-то новое, мы сразу же сообщим, хорошо? Предлагаю устроить новый бриф в конце дня, время сообщу позже.

Собравшиеся покивали, а Миа медленно встала со своего стула и неуверенно проследовала за Мунком в его кабинет.

Мунк закрыл за Мией дверь и сел за свой стол. Она опустилась на диванчик, странно уставившись на шефа. Мунк посмотрел на нее, не зная, с чего начать. Миа ответила ему рассеянным ничего не выражающим взглядом, словно ее не было в комнате.

– Что происходит? – наконец произнесла она.

– Это я у тебя хотел спросить.

– Что? – сказала Миа, немного придя в себя.

Мунка терзали противоречия. Он уже несколько дней думал об этом. Сначала в «Юстисене», потом на вчерашнем брифе, и теперь опять на утренней встрече. Миккельсон отстранил ее. Велел ходить к психологу. Чтобы ее выписали. Посмотреть, готова ли она к этому. Снова работать. Сначала Мунк очень разозлился: типичный Миккельсон! Но в последние дни Мунк начал всерьез задумываться, не был ли тот прав. Может быть, она к этому не готова. Ведь как бы то ни было, совсем недавно он нашел ее в одиночестве на острове в Трёнделаге.

Конечно, она ничего не сказала, но он и сам понял. Она туда не в отпуск поехала. Она уехала, чтобы исчезнуть. Покончить жизнь самоубийством. В тот раз он забрал ее с собой. Она выглядела вымотанной, худая как спичка, с мертвыми глазами. И вот он снова это сделал. Вытащил ее. И теперь он сидит здесь со стойким ощущением, что, возможно, это не было правильным решением. Что ей нужна свобода. Что она еще не готова к этому. Что ей все-таки нужно походить к психологу.

– Как ты, Миа? У тебя все нормально? Все хорошо?

Миа Крюгер вышла из спячки и уставилась на него. На этот раз бодрый раздраженный взгляд, такую Мию он прекрасно знал.

– Ты что, издеваешься надо мной?

Она поняла, к чему он клонит, и ей это совершенно не нравилось.

– Я не в этом смысле, – сказал Мунк, подняв руки перед собой. – Я просто хочу, чтобы у тебя было все хорошо, вот и все. Я ведь за тебя ответственен, правильно?

Он попытался изобразить обезоруживающую улыбку, но она на это не купилась и принялась изучать его подозрительным взглядом.

– Тебе Миккельсон на уши присел?

– Что? Нет-нет.

– Я что-то сделала не так? Опять замучила управление? Опять плохо выглядим в газетах? Потому что еще не раскрыли дело? Да сколько времени прошло с тех пор, как мы нашли ее? Шесть дней? Господи, да мы до хрена уже сделали и продвинулись, ведь столько работы…

Она раздраженно наклонилась вперед на диване.

– Нет, нет, – сказал Мунк, снова подняв руки. – Ничего такого. Миккельсон ничего не говорил. Никто не проявлял недовольства. Мы делаем все, что должны. Ты делаешь все, что должна.

– Еще бы они думали по-другому, – огрызнулась Миа. – Чертов Миккельсон.

– Это не имеет никакого отношения к Миккельсону, – сказал Мунк.

– Тогда в чем проблема? – Миа развела руками.

– Это я, – осторожно сказал Мунк.

– Что ты имеешь в виду?

– Я немного за тебя беспокоюсь, вот и все.

Мунк снова попытался нацепить улыбку.

– Беспокоишься? Какого черта, Мунк? За что беспокоишься?

– Конечно не за твою работу. Боже, Миа, да мы без тебя не справимся. Я только думаю о… о твоем здоровье, пойми!

– Что? Здоровье? – сказал Миа, немного успокоившись. – Я в порядке, в полном, разве по мне не видно?

Мунк не стал говорить то, что думает. Что у нее жутко уставший вид. На грани.