он, подняв над головой листок, словно флаг. — Готово, Кацураги-сан! Можно нести карту Ватанабэ-сану!

Мой телефон начал звонить.

— Отлично, Кондо-сан, — улыбнулся я. — Рад видеть вас в приподнятом настроении. Отнесите карту Ватанабэ-сану. Если будут какие-то проблемы — сообщите мне. Я пока отвечу на звонок.

Кондо Кагари убежал, а я достал мобильник.

«Накадзима Хидеки».

Заведующий терапевтическим стационаром. Что-то у меня нехорошее предчувствие…

— Да, Накадзима-сан? — ответил я.

— Кацураги-сан, добрый день или, точнее, вечер, — начал он. — Звоню вам, потому что больше мне уже не к кому обратиться.

— Что случилось, Накадзима-сан?

— Сегодня в ночь должен был дежурить Савада Дэйчи, но он заболел! Он уже на больничном, — прокричал Накадзима. — Обзвонил всех терапевтов и что вы думаете? Все заняты, никто не готов срочно подорваться и нестись в терапию, чтобы провести здесь очередную замечательную ночь. Не купился никто на моё заманчивое предложение. Остались только вы, Кацураги-сан.

Так и думал. Ох уж этот Савада… Не удивлюсь, если он в очередной раз сам себе болезнь устроил, чтобы отдохнуть от работы. Способный, но очень ленивый терапевт.

— Никаких проблем, Накадзима-сан. Надо — значит надо, — сказал я. — Подежурю. А чего ж вы мне сразу не позвонили? Я бы согласился, даже если бы кроме меня были и другие желающие.

— Да я в курсе, сколько работы на вас навалили, Кацураги-сан. Вы ведь тоже не железный, — с пониманием ответил Накадзима Хидеки. — Поэтому вам я решил звонить в последнюю очередь.

— Спасибо, Накадзима-сан, я очень ценю вашу заботу, — поблагодарил его я. — Не переживайте, буду у вас через двадцать минут.

Что ж, как я и думал, день сегодня намечается непростой. Среда плавно перетечёт в четверг. Точно… А ведь в пятницу намечается корпоратив в Ямамото-Фарм в честь дня рождения президента корпорации. Вот туда мне хотелось бы попасть. На следующие ночи точно дежурства брать не буду.

Я собрал вещи, запер кабинет и направился в стационар. По дороге меня поймал Ватанабэ Кайто, за которым семенил Кондо Кагари.

— Кацураги-сан! — рявкнул он.

— А? Что такое, Ватанабэ-сан? — остановился я. — Вы уж так не пугайте. Выражение лица у вас такое, будто вы хотите со мной на катанах смахнуться.

— Избавьте меня от своих шуток, Кацураги-сан, — воскликнул Ватанабэ. — Как вы это сделали?

— Сделал «что»? — искренне не понимал я. — Помог Кондо-сан подготовить карту на проверку?

— Не-е-ет, Кацураги-сан, не заговаривайте мне зубы! — воскликнул Ватанабэ. — Плевать я хотел на эту карту. Я и так знал, что вы воспользуетесь лабораторией, чтобы исправить дату. Другого выбора у вас не было. Меня интересует вопрос — как вам удалось увеличить эффективность работы профилактического отделения всего за день? И этот ремонт… Вы ведь даже ещё не заведующий!

О чём он, чёрт подери, говорит?

— Ремонт уже давным-давно должны были сделать, это как раз не удивительно, — ответил я. — А касаемо эффективности — вы о чём вообще? Диспансеризацию пока что прошёл всего один человек.

— Четыре человека! — поправил меня Ватанабэ. — Это на сто процентов больше, чем в прошлом месяце!

Кондо Кагари, скрывавшийся за спиной Ватанабэ Кайто, хитро подмигнул мне. Ах вот оно что… Ну Кагари! Великолепная работа. Я упоминал ему о своём плане по увеличению количества людей на диспансеризации. Но и подумать не мог, что он так быстро начнёт направлять туда людей.

— Секрет фирмы, Ватанабэ-сан, — улыбнулся я и прошёл мимо него в сторону стеклянного коридора, что вёл в терапевтический стационар. — До завтра, Кондо-сан! Хорошего вечера! — крикнул я, не оборачиваясь.

Дежурство началось с двух госпитализаций, а затем наступило долгое затишье. Никаких интересных случаев, обыденные гипертонические кризы и обострения панкреатитов. Всё шло гладко до тех пор, пока со мной не связалось хирургическое отделение.

— Добрый вечер, Ясуда-сан, — поприветствовал я заведующего хирургическим отделением. — Чем обязан?

— Кацураги-сан, у нас сегодня снова завал, — сообщил Ясуда. — Я слышал, что вы не ушли домой. Вы ведь сегодня дежурите в терапии?

— Верно, я в ординаторской, — ответил я. — Нужна помощь терапевта-консультанта?

— Да, пока что резкого завала нет, но у нас готовятся несколько экстренных операций. Я сам приступлю к операции через десять минут. Перитонит. Это надолго. Если в хирургию будут поступать новые пациенты, прошу, вы уж помогите с их маршрутизацией.

— Конечно, Ясуда-сан, как-нибудь выкручусь, — ответил я.

Да уж, вот это ночка намечается! У меня задница не настолько широкая, чтобы усидеть сразу на трёх стульях. Приёмное, терапия, хирургия…

И стоило мне об этом подумать, как зазвонил стационарный телефон.

— Терапия, — ответил я.

— Кацураги-сан, тут полиция. На освидетельствование, — сообщила медсестра приёмного отделения.

Да когда ж они уже напьются, наконец⁈

— Уже бегу, — сказал я и направился вниз.

В приёмном отделении рядом с полицейским стоял средних лет мужчина. Однако на этот раз он не пел и не плясал. Запахом перегара от него тоже не несло. Странно… Хоть «анализом» я и не могу определять состояние алкогольного опьянения, но этот человек не создаёт впечатление выпившего.

— Я не пил! Честное слово! — воскликнул мужчина. — У меня что-то с глазами! Я не понимаю, что происходит!

— Тихо! — рявкнул офицер. — Может, и не пил. Сейчас узнаем. Но за сопротивление аресту придётся проехать в участок и оформиться.

— Я просто испугался, офицер, честное слово, — упирался мужчина.

— На красный проехали по той же причине? Испугались? — продолжал спорить с ним полицейский.

— Он мигнул в этот момент, и мне показалось, что уже был жёлтый, — оправдывался мужчина. — У меня в глазах всё жёлтое! И вы жёлтый, и халат на докторе жёлтый!

— Я уже начинаю сомневаться, не пили ли вы на самом деле, — сухо усмехнулся полицейский.

— Подождите, — попросил я и подошёл вплотную к мужчине. — Как вас зовут?

— Тошинори Йосукэ, — ответил он.

Я внимательно осмотрел белки мужчины и цвет кожи. Желтизны не было. Странно… Такое бывает при желтухе. Либо он действительно пьян, либо у него в его организме произошёл серьёзный сбой.

— Что вы на него смотрите, Кацураги-сан? Проводите освидетельствование, мне нужно его ещё оформить сегодня! — поторопил меня полицейский.

— Не нужно меня торопить, офицер, — твёрдо