правота сделала Кацураги-сан неправым в своих предыдущих осмотрах. Предполагалось, что оштрафуют его, а не меня.

— Но в результате никого не оштрафовали, — сказал я, отпив ароматный напиток, а после вернулся на своё место. — Так к чему это вы ведёте, Такеда-сан?

— К тому, что у вас есть зубы, Кацураги-сан, но они молочные, — усмехнулся Такеда. — Зачем вы огородили меня от штрафа? Вы могли выйти чистыми из воды, и вернуть мне должок. Таковы правила конкуренции в нашей клинике.

— Не знаю, кто из вас двоих написал эти правила, господа, — ответил я. — Но меня они не устраивают. Все мои действия направлены на благо нашей клиники, и на благо пациентов. То, что благодаря этому я двигаюсь вверх по рейтингу и не топлю своих же коллег — вопрос другой.

— Вы проработали здесь целый месяц, но так и не поняли, где оказались, Кацураги-сан, — мерзко улыбнулся Мурата Сатоши.

— А чего это вы двое так всполошились? — не понял я. — Сначала оба начали мешать Эитиро Кагами вести планёрку, а после решили отыграться на мне. С какой целью?

— Кацураги-сан, терапевтическое отделение поликлиники — это поле боя. И всех это устраивает, — сообщил Такеда Дзюнпей. — Всех, кроме вас и Эитиро Кагами. Заведующий постоянно подкидывает терапевтам лишнюю работу. Хотя он прекрасно понимает — нас беспокоят только качественно выполненные обязанности и рейтинг.

— Уж всех-то под одну гребёнку не надо, — попросил я. — В этой клинике предостаточно врачей, у которых на первом месте пациенты, и лишь потом — рейтинг. Только, на мой взгляд, между пациентами и рейтингом можно выставить ещё и благополучие нашей клиники. Руководство даёт нам рабочие места, премии и возможность заниматься любимым делом в лучшей больнице Токио. Что вас не устраивает?

— Кацураги-сан, — перебил меня Такеда Дзюнпей. — Будем говорить начистоту. Мы решили побеседовать с вами, поскольку видим — из вас может получиться хороший союзник. Вы — умный молодой человек.

— Умный и очень хитрый, — добавил Мурата Сатоши.

— Допустим, — сказал я, до сих пор не понимая, к чему эти двое ведут. — Так что конкретно вы от меня хотите?

— Это ни для кого не секрет, Кацураги-сан. В том числе и для Эитиро Кагами. Мы уже давно добиваемся этой цели, — сказал Мурата Сатоши. — Мы можем взять вас с собой, а заодно научить — как правильно нужно пробиваться в этой клинике.

— Хватит ходить вокруг да около, — попросил я. — Скажите уже прямо.

— Мы хотим сместить Эитиро Кагами с постов, которые он занимает, — заявил Такеда Дзюнпей. — Вы с нами?

— Или против нас? — добавил Мурата Сатоши.

Глава 20

Передо мной поставили выбор. И его подтекст был крайне очевиден. Если я захочу плести интриги против Эитиро Кагами вместе с Муратой Сатоши и Такеда Дзюнпеем — всё будет прекрасно, я быстро поднимусь наверх и выкушу лакомые кусочки из этой клиники. Если пойду против них — эта парочка меня будет мне мешать всеми доступными способами.

— Шикарный выбор вы мне дали, господа, — усмехнулся я. — Если я правильно понимаю, нейтралитет здесь не предусмотрен?

— Нет, Кацураги-сан, не предусмотрен, — кивнул Такеда Дзюнпей. — Ваша политика нас не устраивает. Вы словно камень, о который мы постоянно спотыкаемся. И прошу заметить, это — комплимент. Я мало кому такое говорю, но вы достаточно конкурентноспособный человек. Только неудобный до ужаса. Вы будто играете по своим правилам на поле, которое предназначено для совсем другой игры.

— Ага, как мастер карате на футбольном поле, — усмехнулся Мурата Сатоши.

— Я и без вашего замечания понял, о чём говорит Такеда-сан, — рассмеялся я. — Но сравнение красивое, Мурата-сан. Вам бы хокку писать.

— Ваш ответ, Кацураги-сан, — настаивал Такеда Дзюнпей.

— Мой ответ — нет, уважаемые коллеги, — заявил я. — Вы можете полагать, что я против вас. Но я так не считаю. Как вы и сами сказали, я играю по своим правилам. И своему кодексу я изменять не намерен. Копать под Эитиро Кагами тоже не собираюсь. А если вы захотите снова подставить меня, как вы уже оба делали это ранее… Что ж, попробуйте. Если я не воюю против вас, это вовсе не значит, что я не достигну успеха в защите.

Я допил кофе и метким броском закинул пластиковый стаканчик в мусорное ведро.

Покинув зал заседаний, тут же наткнулся на Кондо Кагари.

— Что случилось, Кацураги-сан? Что этим гиенам было от вас надо? — набросился с вопросами стажёр.

— Гиенам? — удивился его формулировке я. — Чего это вы вдруг так обозвали наших коллег, Кондо-сан?

— Я… — Кондо запнулся. — Во-первых, я видел, как они на вас смотрели. Таких взглядов даже среди коллекторов от якудза редко встретишь. Во-вторых, их отношение к Эитиро-саном. Они явно настроены против него. Оба. И…

Кондо замолчал. Он знал что-то ещё.

— Чего ж вы замолчали, Кондо-сан? Выкладывайте всё, что знаете, — произнёс я.

— Простите, Кацураги-сан. Эту информацию рассказала мне ваша медсестра — Огава-сан. Она помогала мне с запросными картами, и мы разговорились… В общем, она поведала мне обо всех подставах, которые вы пережили по вине Мураты-сана и Такеда-сана. Прошу вас, не вините её за это.

Ох, Огава Хана! Ну и болтливая же девушка! С одной стороны, это, конечно, к лучшему. Наивный парнишка вроде Кондо Кагари рано или поздно обязательно попал бы в их сети. Предупреждён — вооружён. Но всё равно, не стоило рассказывать об этом без моего разрешения.

Это хорошо, что она ещё не рассказала Кондо о том, что мы пережили из-за его семьи. Хотя она и не в курсе, кто конкретно за этим стоял.

Эх, Кондо Кагари, если бы ты только знал, как тебя сюда трудоустроили!

Действия его семьи не сравнить с мелкими происками Мураты и Такеда. Это была очень серьёзная операция по искоренению терапевта первого ранга. И что самое неприятное — в ходе этих игр было нарушено немало законов.

— Всё же я поговорю с Огавой-сан на тему её болтливости, Кондо-сан, — сказал я. — А насчёт этой парочки — не переживайте. Они об меня зубы ещё не один раз сломают. А вот вам точно стоит быть с ними аккуратнее. Правда,