– Правда не знаю, – пролепетала администратор, вытянувшись по стойке «смирно».

– Вот и плохо, Ира, – ледяным тоном пожурила ее «хозяйка гостиницы» и тут же провела ликбез: – Бравин – это заместитель Вергайкина по вопросам безопасности. Кто такой Вергайкин, надеюсь, знаешь?

– Знаю, – пискнула Ира, не спуская глаз с начальницы. – Губернатор.

– Правильно, – подтвердила та и очень строго спросила: – В какой номер ты его поселила.

– В двести пятый…

– В двести пятый?! – Возмущению директора не было предела. – А ты что, не могла ему предложить хотя бы полулюкс?

– Он не спрашивал. – Администратор была готова расплакаться.

– Господи! Всему вас учить надо… Ты бы подумала своей головой, что может делать в гостинице одно из первых лиц области? Ну?

– Я не знаю. – Девушка от волнения пошла красными пятнами.

– Я тоже не знаю, – с виду демократично призналась Марина Олеговна, а потом еле слышно предположила: – Но думаю, что не просто так. Согласись, дорогая моя Ира, когда номер в гостинице снимает замгубернатора, он это делает для чего?

– Для чего?

– Не для чего, – назидательно поправила ее Вайсман, – а для кого. И значит, нужен номер с особыми удобствами, а не обыкновенный стандарт. Разбираться надо немного в людях, на то ты и администратор, – напомнила директор и отправилась «спасать положение».

Услышав стук в дверь, Бравин, надо сказать, очень удивился, но с кровати вскакивать не стал, логично предположив, что «кто-то ошибся номером». Когда же стук повторился, Руслан Викентьевич быстро поднялся и распахнул дверь.

– Здравствуйте, – любезно поприветствовала его стоявшая за дверью женщина лет этак сорока и протянула руку. – Я директор гостиницы, Марина Олеговна Вайсман.

– Очень приятно, – откликнулся Бравин и пригласил жестом войти. – Чем могу быть полезен?

– Я хотела предложить вам немного другие условия, более, так сказать, комфортабельные, – мило улыбаясь, проговорила Вайсман и замерла в ожидании ответа.

– Меня все устраивает. – Руслан Викентьевич оказался весьма неприхотлив.

– Я понимаю, – многозначительно затрясла головой Марина Олеговна. – У нас прекрасный номерной фонд, рассчитанный на то, чтобы любой гость мог полноценно отдохнуть и расслабиться. Но, возможно, вы будете принимать у себя посетителей. И вам было бы удобнее… Например, в полулюксе… – Она немного замялась, но потом все-таки озвучила: – Причем за те же деньги. Вы у нас гость особенный…

– Меня все устраивает, – повторил Бравин. – Мне просто нужно несколько дней переночевать вне дома. И ваша гостиница в этом смысле мне вполне подходит. А полулюкс – это излишество. Большое спасибо.

– Не смею настаивать, – мгновенно приняла все доводы гостя Марина Олеговна Вайсман, не переставая ломать голову – что же на самом деле привело заместителя губернатора по безопасности в ее «владения». – Как сочтете нужным. По любым вопросам – лично ко мне, – она протянула ему визитку и корректно откланялась.

«Какая ухоженная. И пахнет приятно», – подумал Руслан Викентьевич, закрывая за посетительницей дверь, а потом снова улегся на кровать, размышляя над тем, сообщать ли Лене, что сегодня он не будет ночевать дома, или не сообщать. Выбрал последнее, а потом долго не мог найти себе места и все время поглядывал на телефон: зазвонит или не зазвонит? Хватятся или не хватятся?

К полуночи стало ясно, что никто его не ищет. «Почему?!» – изумился Бравин. Он попытался поставить себя на Ленино место, чтобы представить, что чувствует взрослый сын, когда его отец в назначенное время не приходит домой с работы, но у него ничего не получилось, потому что он не знал своего отца, его растила мать. Однако Руслан Викентьевич был уверен, что, произойди это с ним, он бы бросился бить тревогу, обзванивать знакомых, сослуживцев, больницы, морги. «Но ведь Леня тоже, может быть, это делает?» – робко предположил Бравин, но тут же усомнился. «Я бы почувствовал!» – заверил он себя и с тоской посмотрел на телефон. Ему мучительно захотелось позвонить сыну и наврать, что в области ЧП, поэтому он до сих пор не дома, но скоро будет, поэтому не волнуйтесь и ложитесь спать: завтра увидимся, и все пойдет своим чередом, как раньше.

«Не будет так, как раньше», – вздохнул Руслан Викентьевич и нашел в сотовом номер Алпатыча. – И что я ему скажу? – горько усмехнулся он. – Я пропал, объявите меня в розыск?..» «Нецелесообразно», – ответит Владимир Серафимович и будет прав. Прав на все сто процентов – кому нужен человек, который сам себе не нужен?

Ответ на этот мучительный вопрос Руслан Викентьевич искал даже во сне. Ровно до тех пор, пока «не явилась» его Катя, теперь почему-то маленькая и сгорбленная, как старушка, и надтреснутым голосом не проскрипела: «Мне нужен». «И мне нужен», – повторил за ней какой-то чужой голос, молодой и звонкий, каким читают жизнеутверждающие стихи. «Гольцова!» – улыбаясь во сне, догадался Руслан Викентьевич и побежал искать Анну. А следом за ним устремилась Катя, в нелепом старушечьем платье. «Домой!» – кричала она своему Русику и показывала в другую сторону, а тот все не слушался и не слушался и озирался по сторонам, но, кроме пустого поля, не видел ничего. А потом все пропало, и Бравин «провалился» в какую-то дыру, наполненную вязкой, теплой жижей. «Лужа, что ли?» – только и успел сообразить Руслан Викентьевич, и сон закончился, сменившись беспросветной тьмой, спокойной и равнодушной. Настолько, что утром Бравин почувствовал себя отдохнувшим и полным сил. «Говорят, так люди чувствуют себя перед смертью. Хотя на самом деле думают, что выздоровели», – поймал себя на мысли Руслан Викентьевич и обнаружил, что в номере нет ставшего привычным умывального набора и тапочек. «Не домой же за всем этим барахлом ехать», – рассудил Бравин и набрал телефон администратора.

– Могу я у вас приобрести тапочки и умывальные принадлежности? – полюбопытствовал он.

– Одну минуточку, – радостно чирикнула девушка и уже через пару минут скреблась в дверь к почетному гостю, держа в руке пакет с логотипом гостиницы.

– Я что-то должен? – смутился Бравин, припомнив вчерашний визит директора.

– Что вы?! – замахала руками администратор и тут же испарилась.

«Вот это школа!» – с уважением подумал Руслан Викентьевич о «хозяйке гостиницы» и даже пообещал себе, что при выселении обязательно оставит благодарственную запись в Книге жалоб и предложений. Когда только оно произойдет, это выселение, пока было неизвестно.

Ясность в данный вопрос внес Леня, молча дожидавшийся отца в его приемной под неусыпным оком недремлющего Алпатыча, где-то в глубине души догадывавшегося, что в бравинском семействе что-то неладно.

– Что ты о себе думаешь?! – возмутился младший Бравин, как только увидел входившего в приемную отца.

– Во-первых, здравствуй, – не поддался на провокацию Руслан Викентьевич.

– Ну… здравствуй, – смерил его презрительным взглядом Леня, и по его лицу было заметно, что он еле сдерживается.