А, черт! Стоун залпом допил сок.

– Итак… – Энни опустилась на стул рядом с ним. – Ты хочешь поговорить об Эмме?

– Черт, нет. А что касается реставрации… Да, подыскиваю подходящие здания, но все равно хочу работать здесь.

– Хорошо. Просто следуй велению своего сердца, Стоун. – Энни улыбнулась Нику через плечо. – Не важно, что оно подсказывает. Или на кого указывает.

– Энни…

– Просто человеку иногда требуется кто-то рядом. Это все, что я хочу сказать.

– Спасибо, что поделилась своими соображениями. – Стоун поднялся, чтобы уйти, но Ник остановил его, подтолкнув к нему Энни.

– Расскажи ему.

– О… – Энни прикрыла рукой живот и еще раз посмотрела на мужа. – Я еще не произносила этого вслух, и не знаю, готова ли.

– У тебя впереди целых девять месяцев, чтобы подготовиться, – произнес Ник. При этом его глаза просияли, а губы изогнулись в улыбке. – Я просто думаю, не стоит держать Стоуна в неведении так долго.

– О господи! – Стоун перевел взгляд с тети на ее мужа. Ника распирало от гордости, а Энни, казалось, разрывалась между радостью и неподдельным ужасом. – Он тебя обрюхатил.

– Эй! – Энни легонько хлопнула Стоуна по затылку. – Это верно, но все же поосторожней с выражениями. – Она растопырила пальцы на животе, и ее глаза затуманились. – Странно, правда?

– Да. – Внезапно Стоуна охватило какое-то непонятное чувство, и он сжал Энни в объятиях. – Странно, но все же здорово.

У Энни перехватило дыхание, когда она отстранилась, чтобы обхватить руками лицо. На ее лице играла нежная, теплая и очень счастливая улыбка. Такая счастливая, что на нее было больно смотреть.

– Да? – шепотом спросила она.

– Да, – прошептал в ответ Стоун. – Теперь появится новый член семьи, которым ты сможешь командовать. Ни у кого это не получается лучше, чем у тебя.

– О, ничего более милого я от тебя еще не слышала. – Энни подошла к кухонному окну. – А теперь поговорим о тебе.

– Я не хочу разговаривать о себе.

– Даже если женщина, о которой, как тебе кажется, не хочется разговаривать и которая скоро вернется в Нью-Йорк, только что подъехала к нашему дому?

Стоун поднялся со стула и наблюдал, как Эмма паркует отцовский грузовик.

– Скоро вернется в Нью-Йорк? Что ты хочешь этим сказать?

– Они нашли покупателя, – пояснил Ник.

Проклятье!

Стоун вышел на крыльцо, и, несмотря на то что он только что поел и был более чем сыт, его желудок болезненно сжался при одном только взгляде на Эмму.

Стоун смотрел на приближающуюся к нему Эмму. Интересно, сообщит ли она о своем скором отъезде?

Он уже догадывался, что мысль о возвращении домой сделает ее счастливой. Да, Стоун знал это. Только вот выражение ее лица никак нельзя было назвать счастливым. Скорее оно свидетельствовало о разочаровании.

И напряжении.

И печали.

– Доктор Синклер, – насмешливо-официально произнес Стоун в надежде вызвать у Эммы улыбку.

Но у него ничего не получилось. Она остановилась прямо перед ним на ступенях дома и, когда он протянул ей руку, ткнула пальцем ему в грудь.

– Ты должен был мне сказать.

Хорошо, он подыграет. Стоун схватил палец Эммы.

– Что сказать?

Эмма выдернула руку.

– Я знаю, что ты спас моего отца.

А, черт! Она об этом…

Эмма испустила вздох, и напряжение немного ее отпустило. Она посмотрела на Стоуна блестящими глазами.

– Кстати, спасибо тебе за это. Я правда очень рада, что ты смог так быстро до него добраться.

– Я бы сделал то же самое для любого другого человека, Эмма, – ответил Стоун, глядя на нее. – Как и ты. Так что не стоит благодарить.

– Ты спас ему жизнь, Стоун.

– Верно. А сколько жизней спасла ты?

Эмма лишь пожала плечами.

– Почему ты мне не сказал? Почему позволил думать, что это был всего лишь небольшой сердечный приступ?

Стоун вздохнул.

– А если бы ты знала, то согласилась бы остаться?

Эмма обернулась. Теперь ее глаза источали холод.

– Это непростой вопрос.

– Верно. – Но он хотел услышать ответ.

Покачав головой, Эмма окинула взглядом скалистые горы.

– Я до смерти испугалась за него, – прошептала она, обхватив себя руками.

Услышав это, Стоун наконец выдохнул, ибо до этого стоял затаив дыхание. Да, он в ней не ошибся. Она беспокоилась за отца. Очень беспокоилась. Вопрос лишь в том, был ли сам Стоун так же глубоко ей небезразличен.

– Конечно, ты за него испугалась. Как и все мы. Но он быстро идет на поправку.

– Я просто хотела бы знать. Если бы у нас были такие отношения, о которых он всегда мечтал, – тихо произнесла Эмма, – он бы мне сказал. Я во всем виновата.

– Нет, Эмма, это не так. – Стоун развернул ее лицом к себе. – Он упрям как мул. Полагаю, это у вас семейное.

Эмма покачала головой, и на ее губах возникла еле заметная улыбка.

– Ты всегда переходишь прямо к делу.

– Экономлю время.

– Я просто хотела бы, чтоб кто-нибудь мне сказал. Чтобы ты мне сказал. Я думала… – Эмма осеклась, а потом пожала плечами. – Я думала, у нас может что-то получиться.

– Да? – Она употребила глагол в прошедшем времени, и Стоун попытался ничем не выдать своего смятения. – Я тоже так думал. Но ты уезжаешь.

– Я всегда собиралась это сделать.

– Чем скорее, тем лучше.

– Да. Спенс улетает сегодня, а я – через несколько дней.

– Несколько дней?

– Через неделю, если быть точной.

Пока Стоун пытался переварить услышанное, Эмма произнесла:

– От покупателей отбоя нет.

Стоун закрыл глаза.

– Он и впрямь собирается продать клинику?

– С условием, что будет работать неполный рабочий день.

– Ты переживаешь за него, но все равно уезжаешь?

Вздохнув, Эмма начала расхаживать перед домом.

– Ты не понимаешь. Через неделю он не будет нуждаться во мне постоянно. – Эмма направилась не к грузовику, а двинулась по лужайке вдоль дома, и Стоун последовал за ней.

– Значит, собираешься иногда навещать его?

– Да. – Эмма остановилась и посмотрела на Стоуна. – Вообще-то у нас всегда были такие отношения. На расстоянии. Если бы я знала, как сделать их другими, я бы непременно это сделала. Но правда в том, что клиника почти уже ему не принадлежит, и что бы ты там ни думал, я не ухожу прочь просто так. Я прослежу, чтобы все устроилось лучшим образом, прежде чем уехать. Просто жаль, что я не узнала о состоянии отца раньше.