Но сегодня днём Рубен решил всё-таки зайти глубже в старое кирпичное здание. Он беспокоился за Финеаса.

За два года, прошедшие с тех пор, как Финеас и Рубен заключили сделку, Финеас всегда приходил к Рубену по три раза в день, чтобы поесть. Сегодня же он не явился ни на завтрак, ни на обед. Что-то явно было не так.

Рубен пошёл туда, куда никогда раньше не ходил, и через несколько минут узнал, почему же Финеас не пришёл.

Финеас был мёртв.

Не просто мёртв: он высох, почти как мумия. Рот был широко открыт, а глаз вообще не было.

Найдя Финеаса, Рубен тут же, шатаясь, бросился обратно к своему ларьку. Он позвонил в полицию, полиция приехала, и следователи пришли к выводу, что Финеас умер от какого-то электрического разряда.

Рубен не был в этом так уверен. Остаток дня он провёл, пытаясь не думать о теле Финеаса. Он не хотел видеть ни его, ни странную лабораторию с вянущими экзотическими цветами. И особенно ему не хотелось видеть чёрные дорожки от слёз, оставшиеся на лице мёртвого учёного.

Посреди груды вещей Финеаса в грузовике Флинна, под большим, тяжёлым куском брезента, который пах скипидаром, лежало энергетическое создание. Его металлические конечности вибрировали в такт рокоту мотора. Существо село прямо и огляделось; его внимание привлекла куча одежды.

Существо взяло из кучи плащ с капюшоном и надело его.