зажмуривает глаза, напрягается. Вжимается в меня, словно хочет, чтобы наши тела не просто соединялись, а перемешались все их молекулы. Я начинаю двигаться, и она захлебывается воздухом. Из приоткрытого рта вылетают странные звуки — не крики, не стоны. Больше похоже на всхлипы, бульканье, шипение — это выходит вся скопившаяся внутри боль, обида, негодование. Все, что копилось многие месяцы отчуждения, молчания и вранья.

Когда звуки затихают, Таня расслабляется и открывает глаза, начинаю вновь целовать и ласкать ее, а она меня. Хочу напитать теплом и светом каждую клеточку ее тела. Обогреть, наполнить силой и уверенностью. Моя любимая женщина. Единственная, что бы там ни было. Моя жизнь, мое счастье.

Соединяемся в глубоком поцелуе, который кружит голову. Раскачиваемся на волнах страсти, движемся вместе, слаженно. Быстрее, резче. Сдерживаюсь, чтобы не сорваться в глубину, плыть по течению и нести ее. Нереально хорошо с ней. Только с ней. Таня громко вскрикивает. Отчетливо чувствую ее спазмы. От них зарождается волна, которая накрывает меня и уносит…

Долго лежим в объятиях друг друга. Просто лежим и молчим. Даже не могу предположить, который час. Ранний вечер, поздний, или уже ночь. А главное, это абсолютно неважно.

Таня смотрит мне в лицо со своей загадочной полуулыбкой. И я не могу на нее наглядеться.

Можно было бы и совсем не вставать, но…

— Дико хочется есть, — признаюсь я.

— Мне тоже, — кивает она и смеется.

Оказывается, еще не глубокая ночь, девять вечера. В ресторане людей немного, почти все уже поужинали. Мы, не сговариваясь, садимся на тот самый мягкий диванчик. И целуемся. Долго и глубоко. В каюте не хватило.

Потом все же плотно едим, благо ни одно блюдо ужина еще не убрали, даже выставили горячие. Проходим пару раз по кораблю из конца в конец. У меня ощущение, будто с ним прощаемся, благодарим, хотя проведем на нем еще больше двух суток. Он сделал для нас очень важную вещь — заставил посмотреть друг на друга, услышать. А главное, понять самих себя.

Возвращаюсь в каюту полный сил и тайных замыслов.

— …И пусть наш маленький стюард думает, что хочет… — соплю я, сдвигая кровати. Танюша тихонько хихикает. «Ладно, ладно, — думаю я про себя, — послушаю, как ты будешь звучать уже через несколько минут».

Заваливаю ее на кровать и накрываю своим телом. Так, чтобы сдвинуться не смогла, пошевелиться, вздохнуть без моего разрешения. Буду любить до дрожи, до обморока, до полной потери сил. Заставлю стонать и извиваться, просить еще и умолять прекратить сладкую пытку.

Моя. Только моя.

Глава 32. Покорение

Данила

Проснулся среди ночи. Таня тихо посапывала рядом. А меня растревожила просочившаяся из неспокойного сна мысль: встанет она утром и скажет: «Спасибо, согрел. Дальше я как-нибудь сама». И что делать? Мне она как воздух нужна. Прочувствовал.

«Придется снова завоевывать. А ты как хотел?» — ответил сам себе. Ладно, чай не в первый раз. Тихонько, чтобы не давить всем весом, а только касаться, положил руку на её плечо и мгновенно уснул.

Просыпаюсь утром от ощущения, что подо мной копошатся. Навалился все-таки. Чувствую горячие губы на своей шее. Открываю глаза и встречаюсь с Таниным смеющимся взглядом:

— Совсем раздавил, не выберусь никак!

Обхватываю ее еще крепче, руками, ногами. Она выкручивается и визжит:

— Пусти! Мне в туалет надо!

Выскальзывает и, подцепив ногами тапочки, голышом бежит в санузел. Провожаю глазами аппетитную попку, улыбаюсь.

Тень ночного страха рассеивается в солнечных лучах наступившего утра — в лучах светильника нашей внутренней каюты. Все у нас будет хорошо!

Сегодняшний завтрак фееричен. По-другому и не скажешь. Лайнер уже пришвартовался в Неаполе. Из ресторана видна потрясающая панорама города. Замки, дворцы, разноцветные дома, взбирающиеся в гору.

Впервые жалею, что времени на все не хватит. Быстро я пристрастился к прогулкам по европейским городам.

Экскурсия предполагает подъем на Везувий и посещение Помпей. Сам Неаполь посмотреть не удастся.

Изначально Таня настаивала на покупке полного пакета экскурсий. А я упирался, стремился удешевить поездку. Изучив маршрут, она сказала, что есть возможность немного сэкономить. В Валлетте и Неаполе порт находится в центре города, можно осмотреть их самостоятельно. Но узнав подробности, запротивился уже я. Очень захотелось побывать на Везувии. Пешеходный тур по Валлетте стоил дешево, а за приобретение полного пакета экскурсий туроператор давал скидку. В результате мы переплатили всего по десять евро на нос.

И вот Неаполь за бортом, а побродить по нему не получится. «Еще вернемся», — невольно возникает в голове мысль. Даже рассеянно думаю, есть ли с собой монетка, чтобы бросить за борт. От Тани что ли заразился подобным оптимизмом? «Точно! Половым путём». Не выдержав, вслух усмехаюсь своим мыслям. Таня смотрит на меня вопросительно и улыбается. Какие же красивые у нее глаза…

В месте сбора экскурсионной группы к нам подходит Тамара Петровна. После приветствия спрашивает у Тани:

— Ну, как вы себя чувствуете после вчерашнего? Успокоились? Все в порядке? — та кивает и благодарит. — А Мессинский пролив смотрели?

Вопрос застает Таню врасплох, и она снова неуверенно кивает. Действительно, не рассказывать же, чем мы были заняты в это время.

— Правда, очень красиво? Столько огней! Вы выходили на смотровую палубу? Огни были с обеих сторон?

Таня кивает, как китайский болванчик, и потихоньку краснеет. Видит, что я едва сдерживаю смех. Когда Тамара Петровна отворачивается, показывает мне язык. А едва женщина отходит на несколько шагов, заявляет:

— Ну не умею я так искусно врать, как ты.

Есть ведь хорошая поговорка: кто прошлое помянет, тому глаз вон. Об этом стоит всерьез поговорить. Позже.

А пока в отместку за вставленную шпильку мне удается лишь ущипнуть Таню в темном уголке по пути к выходу с лайнера.

На автобусе выезжаем за город. Достигаем склона Везувия, движемся по узкому серпантину.

Водитель нам попался очень эмоциональный. Впрочем, все итальянцы такие. А южане, говорят, в особенности.

Мужчина пытается одновременно вести и автобус, и экскурсию. Машет руками и громким хриплым голосом что-то выкрикивает. По-итальянски, разумеется. Кристина, которая нас сегодня сопровождает, коротко с ним переговаривается и неохотно переводит.

Оказывается, водитель обращает наше внимание на следы лавы там, где до сих пор не восстановилась растительность. Периодически, раз в несколько лет, вулкан выпускает небольшие огненные языки.

Через несколько минут мужчина и вовсе останавливает автобус. Высовывается в проход и, указывая рукой в правые окна, быстро и много говорит. Кристина закатывает глаза и выдает явно не перевод: «Это вам расскажет экскурсовод на Везувии». Вид за окнами на долину