class="p1">От «театральной площади» отправляемся бродить по древним улицам. Они вымощены каменными плитами, узкие тротуары приподняты. Системы канализации не было, нечистоты выливались прямо на проезжую часть. То и дело встречаются пешеходные переходы поперек улицы — высокие камни с плоской верхней поверхностью, чтобы пешеход мог перейти на другую сторону, не испачкавшись в грязи.

Каменные дома выстроены по прямым или слегка изогнутым линиям. На фасадах многих видны следы краски и фрески. В богатых домах есть внутренние дворики с садами, декоративными бассейнами, скульптурами. На стенах комнат фрески, на полу — мозаики. Выполнены они настолько искусно, поражаешься, что им почти две тысячи лет.

Напольная мозаика у входа в одном из домов изображает свирепого черного пса на цепи. Рисунки собаки у входа в дом были не редкостью, служили чем-то вроде охранного талисмана и сопровождались надписью «Бойся собаки» или попросту «Осторожно, злая собака!» Я бы в такой дом заходить не стала.

Но впечатление от страшного пса мгновенно меркнет при столкновении с более шокирующим, но при этом волнующим. На стене одного из домов обнаруживается барельеф в виде огромного… фаллоса. Марио с воодушевлением рассказывает, что помпейцы относились к этому органу с большим почтением. Считалось, что его изображение способно отогнать злых духов. Оно символизировало внутреннюю энергию, плодородие и процветание. Чтобы привлечь удачу, обеспечить успех бизнесу, его располагали у входа в дом, лавку, мастерскую. На помпейских фресках бога плодородия Приапа и бога торговли Меркурия изображали с гипертрофированными фаллосами. По всей видимости, то, что я приняла за хулиганские граффити тоже являлось древним рисунком-оберегом.

Мужской детородный орган мы еще пару раз встречаем на фресках и вырезанным в камне мостовой. Но у последнего иное назначение. Это указатель на публичный дом.

Заведений подобного рода, а также одиночных комнат, предназначенных для проституции, в Помпеях было немало. Есть мнение, что именно они прославили город. За услугами жриц любви приезжали жители других мест.

Дома терпимости в древности называли лупанариями, а проституток лупами — волчицами. С наступлением темноты они привлекали клиентов завываниями. Проститутки были в основном рабынями греческого или восточного происхождения.

Публичный дом мы тоже посещаем. В это небольшое двухэтажное здание на перекрестке улиц всей группой войти невозможно, заходим партиями.

Внутри тесно. Несколько крошечных темных комнат, больше похожих на кельи отшельников или тюремные камеры-одиночки. Внутри только короткая каменная кровать с приподнятым изголовьем. Даже при том, что жители Помпей были маленького роста, не выше полутора метров, сексом они, очевидно, занимались полусидя. Стены коридора покрыты фресками эротического характера. Они создавали у посетителей нужное настроение, а также служили инструкцией — указав на соответствующую картинку, иностранец мог объяснить, какую позу он предпочитает.

Наш экскурсовод сообщает, что подробными эротическими фресками украшены также общественные термальные бани — «ванны удовольствия». Историки считают, что там помпейцы также могли заниматься публичным сексом.

Пока впечатленные экскурсанты гуськом выходят из лупанария, шепчу мужу:

— Не ври мне теперь, что не был в борделе.

Осматриваем пекарню с печами и мельницей, огромные жернова которой приводились в движение несколькими рабами. В трактире, термополии, привлекает внимание выходящий на улицу прилавок с большими встроенными в него сосудами. Здесь подавали горячую еду и вино с пряностями. Система общественного питания в Помпеях была хорошо развита и позволяла людям отказаться от приготовления пищи дома.

Бани, термы, поражают сложной планировкой. Есть раздевалка, залы, где были ванны с теплой, холодной и горячей водой, парилка наподобие сауны. Богатая внутренняя отделка терм хорошо сохранилась, на стенах барельефы, орнаменты, фрески.

В одном из зданий нам показывают вызывающие ужас экспонаты — отлитые из гипса фигуры погибших горожан. При раскопках Помпей еще в девятнадцатом веке археологи придумали заливать в пустоты в окаменевшем пепле раствор гипса. Затвердев, он создавал скульптурные слепки жителей, застигнутых внезапной смертью. Позы и выражение лиц несчастных не вызывает сомнения, что им было невероятно больно и страшно. При одном взгляде на них мороз идет по коже.

На контрасте с этими жуткими находками впечатления от помпейского форума, куда мы вскоре попадаем, еще ярче. Это обширная площадь, окруженная множеством общественных зданий, которая являлась центром политической, экономической и религиозной жизни города. Осматриваем продовольственный рынок, главный храм Помпей — Храм Юпитера и несколько других святилищ. Форум — самая живописная часть города. За колоннами храмов возвышается громада Везувия. Сейчас он выглядит декорацией на огромной театральной сцене. Все туристы фотографируются на этом фоне. Мы не исключение.

Но если задуматься, что может быть страшнее и трагичнее — мертвый город и его убийца.

Когда я делюсь своими мыслями с Даней, он обнимает и говорит вполне справедливые слова:

— Ничто не вечно. Все мы смертны. Этим людям в каком-то смысле повезло — их жизнь и смерть вместе с этим городом стала мировым культурным наследием. Человеческая жизнь, короткая или длинная, всего лишь миг в истории цивилизации. Помнишь, «миг между прошлым и будущим».* Но у меня на этот миг еще очень большие планы.

____________________

* цитата из песни Л. Дербенева и А. Зацепина к кинофильму «Земля Санникова»

Глава 34. Кое-что получше

Татьяна

После выхода из Помпей дают немного свободного времени. Во всех городах на маршруте мы покупали недорогие магнитики себе на память и самые дешевые сувениры для коллег. Магнитик я выбираю быстро, но интересуюсь и другими сувенирами. Декоративные тарелки, бокалы, статуэтки, брелоки и пепельницы в основном эксплуатируют эротические мотивы. Рассматриваю маленькую металлическую подвеску в виде крылатого фаллоса — амулеты такой формы для защиты от сглаза были найдены в Помпеях. Забавная вещица. Показываю Дане, он усмехается и шепчет мне на ухо:

— У меня есть получше…

Меня обдает жаром с головы до ног. Чувствую, как под чашками бюстгальтера твердеют соски. Как я по нему скучала. По этому мужчине, который соблазнял меня, зажигал, дарил неземное удовольствие. Как я, сама того не осознавая, скучала по его… Пора останавливать поток нескромных мыслей, а то трусики намокнут раньше времени.

Занимаем свои места в автобусе. Склоняю голову Дане на грудь. Мне теперь все время хочется его касаться, чувствовать тепло и силу.

Все произошло очень быстро, под воздействием эмоций. Если бы не мои злоключения в Валлетте, не прошедшие сквозь меня чередой ужас, паника, облегчение, благодарность, все было бы иначе. Я бы долго колебалась, не решалась впускать его снова в свою жизнь. Страшно обжечься вновь. Но еще хуже страдать поодиночке, в шаге друг от друга. Мучиться оттого, что обида и недоверие мешают быть вместе, в то время как порознь